Последнее искушение свободой - Игорь Сотников

– Видели? – спросил он меня.

– Да, неплохая тачка. – Оскорбительно по отношению к авто, заявил я.

– Вас ничего не удивляет? – спросил он.

– А что именно? – решил включить наивность я.

– Но как, такая машина и к нам на работу.

– Может быть, он взял её в кредит.

– Правдоподобнее будет звучать, что угнал.

– Пожалуй, да.

– Так, что думаете по этому поводу? – всё не унимался Первый.

– То, что хочу такую же.

– Но, а если серьезно. Разве вас не удивляет, что обладатель такого авто, пришёл с нами за трапезниками, на такую мелкую должность? – спросил Первый.

– А может он, решил доказать, правда, не знаю кому, что может с самых низов начать свою успешную карьеру. – Предположил я.

– А в этом, есть разумное зерно. Действительно, может наш приём на работу, для него всего лишь первая ступенька в карьере, а завтра глядишь, начальник отдела, а там всё выше и выше. – Почти поверил Первый.

– Конечно, тем более, если папа главный акционер компании. – Эти слова я сказал так, за между прочим и к моему удивлению, Первый их воспринял, как мне показалось, очень серьезно. Изменившись до неузнаваемости, он со словами: « Да, точно», – сел себе в машину и уехал. Я же отправился на стоянку нашего маршрутного автобуса, который, к слову сказать, уже стоял в ожидании рабочей смены.

Заняв место у окна и, слегка облокотившись головой об окно, я, надев наушники, погрузился в лёгкую дремоту. Отдых, как оказывается, нужен не только после физического труда, но и умственная работа, тоже требует для себя внимания и покоя, который, как нельзя лучше способствует восстановлению ровности движения потока мыслей. Отвлекшись от всего, я и не заметил, как мы тронулись в путь. Хотя, конечно, небольшие толчки во время трогания с места, я всё же ощутил на себе, но они были неким фоном для льющейся из наушников музыки. Можно сказать, что я полностью погрузился в музыку, и ничто не могло мне помешать в этот момент. И даже занявший место рядом со мной неспокойный сосед, которому всё не сидится на месте и он всё ерзает туда-сюда, и тот поначалу не вызывал во мне беспокойства. Просто я, со времени посадки не открывал глаза, и настолько отвлекся, что даже и не заметил, что кто-то сел рядом со мной. Но когда соседская неусидчивость, превысила барьеры моего невнимания, я приоткрыв глаз, решил посмотреть на этот объект моего беспокойства. Говорят, что жизнь очень любит преподносить сюрпризы. Верность этого правила, я в полной мере и ощутил сейчас на себе. Мой беспокойный сосед, был тот, кто уже как два дня, не давал мне понять, что такое спокойствие. И пожалуй, благодаря ему, я никогда не узнаю, что это такое.

Да, мой сосед, вернее соседка, была именно та молодая особа, один раз встреченная мною на остановке (чего достаточно, чтобы не спать). Так вот, после последнего ощутимого локтевого толчка пока ещё неспокойного соседа, я уж было хотел, для выяснения личности соседа, выпрямиться и обозначить своё место на этом сидении, но как только я увидел её, то что-то во мне заставило меня остановиться, и я автоматически вжался обратно в сидение; и уже не пытался разогнуться. Теперь же моя дальнейшая поездка, была сплошнейшим притворством. Музыку в телефоне я отключил, вытащив незаметно из гнезда шнур и теперь, всё, что интересовало меня в плане звукового оформления, исходило от рядом сидящего объекта моей слежки. Правда, как бы я не прислушивался, то из-за её, непонятно почему, молчания, конечно, кроме шума автобуса ничего больше не слышал. Да и с кем ей говорить? Ни с тем ли рядом с ней притворяющимся дрёмой. А надо сказать, дремлет он чутко, с определенного момента, ни один шумок и звук не уйдёт от его внимания.

– Но может пора, уже проснуться и проявить себя, как раз есть и повод познакомится. – Подбадриваешь ты себя.

– Блин, надо было сразу, а сейчас уже поздно и неудобно. – Парируешь ты себе в ответ. – Да и что я скажу? Нет, никак не могу. Может быть, потом, когда приедем? – терзающие душу мысли, так и скачут в голове. Но чем больше проходит времени от момента её обнаружения рядом с тобой, тем меньше у тебя уверенности в себе и, конечно же, всё больше присутствия робости. И так ты едешь до самой своей остановки, испытывая мучения нерешительности. И вот когда ты, каким-то шестым чувством, понимаешь, что скоро тебе выходить, ты всё же не меняешь позицию и всё также, прикрыв глаза, сидишь в нерешительности, и даже уже готов пропустить свою остановку, как вдруг на выручку приходит сама девушка. Слегка тронув меня за локоть, она шепотом говорит:

– Извините, что бужу, но вам, как мне кажется, сейчас выходить.

– Я же деланно открываю глаза, затем мало обращая на неё внимание, гляжу в окно и говорю. – Да, спасибо. А то чуть не проехал свою остановку.

Ну, а дальше, она выходит из автобуса, а вслед за ней, перебирая своими ногами, также выхожу на улицу и я. «Ну и что? – размышляю я про себя, глядя ей вслед».

– Говоришь, чуть не проехал. И вид, наверное, при этом сделал чрезвычайно умный. Молодец. А ведь она специально подсела к тебе, чтобы обратить на себя внимание. Всё ждала от тебя ответных действий. Ведь разве, зря она, так не спокойно сидела рядом с тобой? Однозначно пыталась тебя растормошить. Ну, а ты, что сделал? – в гневе обрушивается на меня моя критичность, жизненным девизом которой служит вопросительное изречение: «А что, у тебя кишка тонка?».

– А что я? – вопросом на вопрос, отвечает мой адвокат.

– Да. Просто ничего. Умеешь должно себя вести лишь тогда, когда не надо. – Язвительно отвечает критичность.

– А что я мог сделать? —вновь вступается за меня мой адвокат, в свою очередь являющийся представителем другой, толстой формации организма, носящей название «не робкого десятка».

– Да ничего. Можешь идти спать дальше. – Злобно отвечает моя критичность.

– Вот и пойду. – Пугающе не сдается адвокат.

– Да ты, я смотрю, за словом в карман не лезешь, – Возмущается критичность и через мгновение добавляет. – Когда не надо.

– Я бы, конечно, продолжил с вами этот увлекательный диалог, но мне всё-таки, надо идти. – Ставит точку в разговоре адвокат. Ну, а я тем временем, не просто стою и выслушиваю свои внутренние споры, нет, я иду за ней, для того чтобы не просто поиграть в сыщика, а узнать где она живет. Но всё равно, мне нужно остаться не замеченным, а для этого, мне необходимо прибегнуть к изощренным приемам маскировки. Говоря изощренным, я имею в виду, придуманными мною на ходу, где сложность ситуации заключалась в том, что объект моего внимания (слежки), знал меня в лицо, и в связи с этим, мне, для того чтобы остаться незамеченным, требовалось слиться с окружающей людской массой, которая к этому времени уже набрала внушающие размеры. Так что час пик, тоже имеет свои скрытые преимущества. Надо просто уметь их видеть.

С другой стороны, как бы и самому не затеряться в этом бурлящем потоке. Казалось бы, вот человек отработал смену и надо бы спешить домой, но нет, он не торопится этого делать, а блуждает от одного магазина к другому Правда, это относится к определенной категории людей, а если ещё конкретней, то к женской её части. Но, как можно, идти напрямую, никуда не сворачивая, если путь ему преграждают различные заманчивости в виде магазинов, со своими горячими предложениями. И здесь, даже сила воли благоразумия, со своими отговорками, про груз усталости, не дающий в полную силу передвигать ноги и зов сердца, кричащий о том, что тебя ждут дома, не могут ничего сделать и поторопить любительниц шопинга.

– Да я только одним глазком, взгляну на секундочку. – Пытается умилостивить непосредственность разумность.

– Ну ладно, только на чуть-чуть. – Соглашается она и как всегда бывает, чуть сменяется на долго, больше не буду и на опять. И так все идёт по кругу, до бесконечности. Так что, на моей стороне была ещё и эта сила женской неволи. А ведь разве человек увлеченный, хоть той же гонкой по магазинам, может, что-либо замечать, кроме предмета своего увлечения.

Но у неё, видимо и вправду, сегодня сил было несколько меньше или может быть, что-то ещё случилось, но объект моих наблюдений, не стал долго мучить себя и меня и направился дальше вперёд. Всё же лучше было бы для меня, чтобы это вперёд, значило бы идти домой. Что, впрочем, так и было, только разве что только после посещения ей зоомагазина. Ну, а пока она была внутри, я мог спокойно понаблюдать за ней с улицы.

Так зайдя вовнутрь магазина, она сразу направилась в вольер со щенками собак. Там она, потискав и слегка посюсюкавшись с ними, затем, подняв одного из них, видимо самого забавного, взлохматила его, потом с сожалением положила назад, и как мне показалось, вздохнув, направилась к выходу из магазина. Что ж, к этому её выходу, я уже подготовился и, переместившись в сторону почтового киоска, занял там наблюдательную позицию. После чего следуя за ней и пройдя ещё квартал, мы наконец-то, прибыли к месту её жительства и надеюсь одиночного.