Стив Джобс. Человек, который думал иначе - Карен Блюменталь

Взяв несколько дней на раздумья, он сказал Марккуле, что хочет остаться на своем месте в Hewlett-Packard.

Однако Стив Джобс, который, как мы помним, «нет» за ответ не считал, просто так сдаваться не собирался. Он организовал единоличный крестовый поход, целью которого было переубедить друга.

Джобс встретился со всеми друзьями Возняка и попросил их позвонить Возу. Он связался с его братом и даже сходил к родителям, упав им в ноги и жалобно стеная о помощи.

В конце концов кампания, затеянная Джобсом, дала свои плоды. Старому другу удалось убедить Возняка в том, что он может сделать состояние в качестве инженера новой компании, и ему не придется при этом играть роль босса или становиться топ-менеджером.

В январе 1977 года Apple Computer Company была формально образована. Джобс, Возняк и Марккула договорились делить прибыль поровну, и небольшие доли были зарезервированы для других участников дела. Чтобы команда приобрела законченный вид, Марккула пригласил на роль президента старого друга по имени Майкл Скотт. Поскольку один Майк в компании уже был, все с самого начала стали называть его Скотти.

Скотт был приглашен для того, чтобы придать коллективу, состоявшему практически сплошь из похожих на хиппи молодых оборванцев, некоторую долю солидности. Кроме того, в его задачи входило держать Джобса в рамках приличий. Однако с самого старта напористый и подчас излишне темпераментный Скотт и колючий, страстный Джобс начали сталкиваться лбами.

С появлением Скотта Apple переехала из гаража в первый в своей жизни офис, и одной из первоочередных задач Скотт считал создание платежной ведомости. Крис Эспиноза, начавший работать в гараже во время зимних каникул и бывший в то время еще учеником двенадцатого класса, вспоминал, что Джобс «платил людям по контрольной книге и не так чтобы очень уж регулярно». Поэтому в День святого Патрика Скотт присвоил всем служащим порядковые номера, вписав их в платежную ведомость. Номер семь он оставил за собой, а Эспинозе, продолжающему, кстати, работать в Apple по сию пору, достался номер 8. Он появился в компании раньше Скотта, но, будучи школьником, официально работать не мог, поэтому для зачисления его в штат пришлось дожидаться получения аттестата.

Возняку был присвоен номер 1, а Джобсу — 2. Это решение привело Стива в бешенство. Он стал спорить со Скоттом, требуя, чтобы номер 1 был предоставлен ему. Джобс закатил натуральную истерику. Однако в отличие от многих других людей, с которыми Стиву пришлось столкнуться за последние годы, Скотт своих позиций не уступил. В конце концов Джобсу пришлось пойти на компромисс: он выбил себе право носить бейдж, на котором красовалась цифра 0, но в платежной ведомости так и осталось 2.

Возняк продолжал совершенствовать схему нового компьютера, Скотт сосредоточился на производстве, Марккула занимался маркетингом и денежными вопросами, а Джобс надзирал за всем, что происходило в офисе, и за продвижением проекта Apple II в целом. Вникая в малейшие детали, он мог устроить скандал по самой пустячной причине. К примеру, когда доставили пишущую машинку, он разозлился по причине того, что у нее голубой корпус, который, по его мнению, мог быть более нейтрального цвета. Люди из телефонной компании привезли аппараты для установки в офисе, и Стиву снова не понравился цвет. Он скандалил до тех пор, пока телефоны не сменили. Серые офисные столы ему тоже не нравились — он хотел белые, и так далее.

Но самые жесткие требования Стив предъявлял к находившемуся в разработке компьютеру. Он отверг первый эскиз печатной платы, потому что линии показались ему слишком неровными, хотя, находясь внутри корпуса, она никому не была бы видна. Он нанял специалиста по блокам питания, чтобы тот разработал узел с бесшумным вентилятором. Другие производители компьютеров использовали металл в качестве материала для корпусов, но Джобс решил, что Apple II будет заключен в пластиковую коробку, сказав, что у него будет более обтекаемый, приятный для глаз вид.

Разрабатывая дизайн корпуса, Стив отправился в супермаркет «Macy’s», чтобы посмотреть на бытовую технику и стереосистемы в отделе товаров для дома. Уже существующие десятки оттенков бежевого пластика его не удовлетворяли, и Джобс решил создать свой цвет. Он мог неделю обсуждать степень скругленности краев корпуса, сводя Скотта с ума своей нерешительностью.

В журнале «Time» Возняка однажды назвали человеком, «способным смотреть на электрическую схему как на сонет». Джобс, если перефразировать это выражение, умел видеть красоту в бежевом пластиковом корпусе. Он представил себе изящный, элегантный ивтоже время функциональный компьютер — сплав технологии и искусства, нечто по-настоящему особенное. Воображением Стив руководствовался всю жизнь, и оно приводило его на разных стадиях карьеры попеременно то к оглушительному успеху, то к провалу.

Порой то, что он называл тягой к совершенству, оборачивалось тяжким бременем для окружающих. От всех поставщиков он требовал низких цен, говоря им: «Ну, давайте, удивите меня». Он принижал работу молодых программистов, иногда даже не понимая в полной мере, что они делают, и считал своим долгом высказывать мнение по любому поводу. Они со Скоттом так часто кричали друг на друга, не стесняясь присутствия посторонних людей, что коллеги даже придумали этим спорам специальное название: «Война Скотти». Джобсу приходилось гулять по стоянке, чтобы успокоиться.

«Джобс не может нормально вести дела, — говорил Скотт. — Стоит запустить какой-то процесс, как он тут же начинает мутить воду. Ему нравится порхать вокруг, как колибри, махая крылышками с бешеной скоростью».

Хотя к внешнему виду компьютера Джобс относился фанатично, о том, что необходимо следить за собой, он порой забывал вовсе. К примеру, у него выработалась привычка массировать ноги необычным, изобретенным им самим способом: оседлав бачок, Стив засовывал ноги в унитаз и спускал воду, чтобы, по его словам, снять стресс. В душе он по-прежнему бывал нерегулярно, потому что, постоянно сидя на диете, считал мытье лишней тратой времени. Из-за этого люди старались держаться от него подальше. Скот и Марккула старались его образумить. «Нам в прямом смысле этого слова приходилось выставлять его за дверь, объясняя, что мы не пустим его в офис, пока он не вымоется», — вспоминал Марккула. Но даже при таких суровых методах воспитания отношение Джобса к гигиене изменилось не сразу.

На весну 1977 года была запланирована первая компьютерная выставка West Coast Computer Fair в Сан-Франциско, и немногочисленные в то время работники Apple выбивались из сил, чтобы успеть подготовить к ней новый компьютер. Первые корпуса пришли со следами пузырей в толще пластика, и Джобс распорядился обработать их наждачной бумагой и покрасить, чтобы они выглядели безупречно.