Соблазн со второго дубля - Джули Беннет

— Ты сказала, что осознала важность семьи, особенно в последнее время. Смерть Милли — огромная потеря. Но, возможно, существует что-то еще? Может быть, это как-то связано с телефонным звонком Сары прошлой ночью?

Ди внимательно посмотрела на него, прежде чем переключиться на океан. Кэм ждал.

— Сара нашла несколько писем в прошлом месяце, — наконец ответила она. — Старые письма и документы в доме Милли. Мы узнали, что на самом деле являемся биологическими сестрами.

— Что?

Она снова повернулась к Кэму лицом.

— Ну да, сводные сестры.

— Ди, это потрясающе!

Кэмден был ошеломлен такой новостью. Они всегда были так близки, словно лучшие подруги. Воспитаны как сестры. Но узнать, что у них одни и те же гены, — такой шок!

— Именно по этому поводу звонила Сара. Она хочет найти своего биологического отца. Элиза сказала, что и так счастлива, и ей это не интересно.

— А как насчет тебя?

— Сначала я не хотела, потому что жизнь и без того была достаточно хаотична. Потом, подумав, решила, что хочу знать, похожа ли я на моего отца, есть ли у меня другие братья и сестры. Иногда я сомневаюсь в своем решении. Вдруг я разрушу чью-нибудь жизнь? Возможно, отец не знал, что у него где-то есть ребенок, или знал обо мне, но не хотел меня видеть.

Сердце Кэмдена сжалось. Он не мог себе представить, какие мысли и сомнения проносились в ее голове. А с учетом того, с чем ей пришлось столкнуться в связи с их браком и смертью Милли…

— А знаешь ли ты что-нибудь о своей биологической матери? — спросил он.

Она кивнула, села прямее, подтянув и скрестив ноги. Очевидно, эта тема вывела ее из себя.

— На самом деле моя мать — сестра Милли, — призналась Ди. — Она была наркоманкой и попала в тюрьму, поэтому нас собирались отдать в приемную семью. Короче говоря, Милли разыскала и удочерила нас. Наша мать умерла в тюрьме, так что я никогда ее не знала, даже фотографий не видела.

Несмотря на постоянные трения с собственными родителями, Кэмден и представить не мог, каково это — никогда не знать ни одного из них. И нет никакой точки соприкосновения, какого-либо возможного способа понять, через что проходит Делайла.

— Иногда я хочу знать, кто мой отец, а в другие дни думаю, что лучше бы этого не делать, — продолжала она. — Милли защищала нас, не говоря правды. Может быть, наши отцы нехорошие люди. Я просто не знаю. И действительно думаю, если бы располагала информацией, возможно, почувствовала бы небольшое облегчение, понимаешь? Типа, все на месте, достаточно лишь протянуть руку. Конечно, если я решусь.

— В этом есть смысл, — согласился Кэмден. — Таким образом, ты сможешь контролировать эту часть своей жизни, она снова окажется в твоих руках.

Делайла мягко улыбнулась и наклонила голову.

— Я не была уверена, захочу ли рассказать тебе это. Ведь неизвестно, как бы ты отреагировал. А ты все понял правильно.

Кэмден нежно сжал ей руку:

— Я рад, что ты поговорила с Сарой после того, как она оставила сообщение.

Делайла покачала головой:

— Девочки не знают об этой поездке. Я просто сказала им, что на некоторое время отключусь от сети, а когда вернусь, мы увидимся в офисе.

Кэмдену этот ответ причинил ощутимую боль. Он знал, почему Элиза и Сара не в курсе планов сестры. Она не была готова рассказать им о том, что происходит.

Делайла обмолвилась, что это последняя поездка, последние совместные воспоминания. Прощание. Только Кэм был уверен, что она начала приходить в себя. Он хорошо ее знает, и нет никаких сомнений в том, что она наслаждается отдыхом и наконец-то немного отходит от стресса.

— Что бы ни решила, знай, ты можешь на меня рассчитывать, — заверил он. — Я поддержу тебя или дам совет. Все, что тебе нужно.

Ди моргнула. Лунный свет отразил блеск непролитых слез в ее глазах.

— Спасибо, Кэм, — пробормотала она. — Просто за то, что выслушал меня и понял. Ты не представляешь, сколько раз мне это было нужно.

Чувство вины за все годы, когда он не замечал или не обращал внимания на потребности жены, тяжело давило на Кэма. Он не в состоянии изменить прошлое, но, черт возьми, может скорректировать настоящее и будущее!

Не говоря ни слова, он встал, подхватил Делайлу на руки и, прижимая к груди, понес обратно в дом. Она положила голову ему на плечо и шмыгнула носом.

Единственный раз за все годы совместной жизни он видел ее плачущей только на могиле Милли. Несмотря на то что они расстались, Кэмден счел своим долгом находиться там, предложить свою поддержку, помощь. Не говоря уже о том, что он тоже любил Милли.

Даже заявив, что уходит от него, она не проронила ни слезинки, каменная, сильная, решительная. И в этом вся его Делайла.

Кэмден радовался, что никто, кроме него, не видит ее сейчас.

Он подошел к кровати, осторожно уложил Делайлу, лег рядом и обнял ее. Ди прижалась к нему, руки вцепились в его футболку, словно в спасательный круг.

— Я никуда не уйду, — пробормотал Кэм, целуя ее в лоб. — Я всегда здесь. Несмотря ни на что.

Он очень надеялся, что она тоже всегда будет рядом.

— Что теперь? — поинтересовалась Ди, следуя за Кэмом в сторону пляжного домика. — У тебя даже корзины нет. Ты забыл фрукты?

— Ничего я не забыл, — заверил Кэмден с улыбкой. — Все здесь, внизу.

У них в запасе еще день, а ей так не хочется замечать, что их отпуск подходит к концу. Кэм утешал ее прошлой ночью, успокаивал боль. И это намного больше, чем она когда-либо надеялась получить от него.

Он что-то перевернул внутри ее, чего никогда не делал раньше. И эта связь не имеет абсолютно ничего общего с сексом или страстью. Кэм стал той опорой, в которой так нуждалась Ди, но не подозревала это. Они не занимались любовью, Кэм просто обнимал ее.

— Остановись здесь.

Делайла остановилась по его команде и огляделась.

— Что я, по-твоему, должна сделать?

— Закрой глаза.

Она отпрянула и покачала головой.

— О нет. Не закрою. Ты же знаешь, я не люблю сюрпризов.

Кэм прикрыл ее глаза рукой.

— Ты любишь их. Мы уже обсуждали это. Просто позволь мне сделать что-то для тебя.

Ди вздохнула и подчинилась. Правда, нет гарантии, что ей это понравится. Страх перед неизвестностью всегда высасывал удовольствие из настоящего сюрприза, но она училась расслабляться. Ну, или, по крайней мере, пыталась. В последние дни все, что