По следу четырех - Екатерина Вильмонт

И Мотька недрогнувшей рукой открыла сумку.

— Господи, сколько барахла-то всякого она с собой таскает! Ага, вот паспорт! Прав был Коська, никакая она не Огурцова, Гущина Раиса Потаповна! Надо же, Потаповна! А где же она прописана? Так, улица Кравченко… Давай, Аська, перепиши быстренько все данные! И когда паспорт выдан и кем, словом, все!

— Интересно, это теткин адрес?

— А чей же еще? — удивилась Мотька.

— Мало ли где она прописана, а живет у тетки!

— Да нет, она же говорит, у нее своей крыши над головой нету! Но на всякий случай утром поинтересуюсь, где она живет. Вот видишь, все-таки не зря мы с ней познакомились. Печенкой чую, не зря! Только, думаю, придется нам к этому делу привлечь и Валерку, и Олега.

— Почему?

— Потому! Ведь тебя, меня и Костю Раиса уже знает. Остается только Митяй, одному ему не справиться.

— Мотька, золотая голова!

— Тетку эту надо отследить! Во что бы то ни стало! И она нас на этих воровок выведет, если сама не одна из них!

— Вполне возможно!

Мы посмотрели «Санта-Барбару» и решили пораньше лечь спать.

Утром, когда мы проснулись, Раиса уже хозяйничала на кухне.

— Привет от старых штиблет! А я тут картошечки нажарила, вы не против?

— Хорошо! Я люблю жареную картошку, а самой себе жарить лень! — обрадовалась Мотька. — Я только супы варю!

— А братишке своему картошку не жаришь?

— Он не любит! Он только отварную признает, а вообще больше макароны.

— Моть, а у твоего братишки девушка есть? — застенчиво поинтересовалась Рая.

— Есть. Но не в Москве, а в Рязани, — на ходу сочиняла Мотька.

— Красивая?

— Не знаю, не видала.

— А у тебя карточка брата есть? — спросила Раиса.

— Зачем тебе?

— Посмотреть охота, какой у тебя брат.

— Понимаешь, он все документы и карточки в своем ящике держит, а ящик от меня запирает!

— Жалко…

— Да на кой тебе его фотки?

— Я, Мотя, познакомиться с ним хочу. С братом твоим. Его как звать?

— Всеволод! — брякнула я первое попавшееся имя.

— Всеволод! Красиво!

— На кой тебе с ним знакомиться? — осведомилась Мотька.

— А вдруг у нас с ним любовь получится? Вдруг он на мне женится? Мы бы с тобой родными стали! Как хорошо!

Вид у Мотьки был весьма озадаченный.

— Он когда из рейса возвращается? — допытывалась Рая.

— На той неделе!

— Познакомишь?

— Да пожалуйста, только он меня ругать будет, что я со взрослыми девчонками дружу! Не одобряет!

— А мы как-нибудь подстроим это знакомство, чтобы он на тебя не злился! Ладно? Ты согласна?

— Знакомьтесь на здоровье! — проворчала Мотька. — Только где мы все жить-то будем? Ты где прописана, у тетки?

— Ага! Где ж еще? Она нас с Танюшкой прописала к себе как сирот и под нас лишнюю комнату получила. Ей однокомнатную должны были дать, а как она нас прописала, дали двухкомнатную! У меня идея! Если у нас с твоим Севой сладится, мы могли бы тетку в твою однокомнатную поселить, а сами бы в ее двухкомнатной жили! Вот здорово!

— Нет! Мне братишка сказал, это моя квартира. Он себе купит! А это мое приданое!

— Купит? Он, значит, неплохие бабки делает.

— Так это еще когда будет! Пока я вырасту.

— Да ты с такими глазищами через два года замуж выскочишь! — вздохнула Раиса. — Ладно, девчонки, мне пора в палатку. Я вечерком позвоню. Всеволод, говоришь, на той неделе приедет? Можно я сегодня еще у тебя переночую?

— Давай! — явно нехотя согласилась Матильда.

Глава XI Вышитая думка[3]

В два Раиса ушла, раздался телефонный звонок. Я сняла трубку.

— Что там у вас, все в порядке? — услыхала я голос Кости.

— Вроде да!

— Выяснили что-нибудь?

— Кое-что.

— А яснее не можешь? Она еще у вас?

— Нет, уже ушла. Пока что мы узнали ее настоящую фамилию…

— Ага! Значит, она все-таки не Огурцова?

— Нет, Гущина Раиса Потаповна!

— Надо же! Потаповна!

— И представь себе, ее голубая мечта выйти замуж за Мотькиного брата!

— За какого брата? — не сообразил Костя.

— За Всеволода.

— Какой еще Всеволод?

— Тот, который твои трусы носит!

— А! Ну я идиот! Совсем из головы вылетело! И как теперь Матильда будет выкручиваться? Олега, что ли, за брата выдаст?

— Мы на эту тему еще не думали, и вообще это не главное. Главное, что мы знаем, где живет Райкина тетка. На улице Кравченко.

— Здорово! Установим за ней слежку. Думаю, это будет полезно.

— Кость, мы уже в школу опаздываем. После уроков встретимся у Матильды и все обсудим!

— Договорились! Пока!

— Костя! Вот Мотька кричит, что она ваши трусы постирала.

— Передай ей мою глубокую благодарность.

После уроков мы вчетвером собрались у Матильды, в нашем любимом штабе «Квартета».

— Девочки, давайте подробно расскажите, что вам удалось узнать, — начал Митя.

Мы во всех деталях описали вчерашний вечер.

— Да, интересно! Мотька, а ведь она теперь от тебя не отвяжется! Девушка втюрилась в брата Севу! — веселился Костя.

— Это естественно, — заметил Митя. — Она живет в такой неромантической обстановке — тетка-ворюга, пьяные мужики вокруг палатки… А тут романтика дальних дорог, как выражались раньше… Красавец-дальнобойщик, непьющий к тому же! Это же мечта! Не знаю, как вам, а мне ее жалко!

— Мне тоже, — призналась я.

— Но ее же никто не заставлял влюбляться, мы даже ни словечка о брате не сказали, только упомянули…

— А ей много не надо, бедняге. Просто поймала мечту за хвост… — вздохнул Митя.

— Да ладно, чего вы разнюнились! — прикрикнул на нас Костя. — Мне, например, ограбленные старушки куда больше жалости внушают, чем эта шалава.

— Вообще-то да, — согласилась с ним Матильда. — Хватит сантиментов! Я считаю, что нам надо сейчас же позвонить Олегу и Валерке!

— Это еще зачем? — хмыкнул Костя. — Соскучилась?

Мотька пропустила его слова мимо ушей.

— Ни я, ни Аська, ни Костя там показаться не можем. А Митяй один не справится.

— Почему это мы не можем там показаться? Райка сегодня работает. Значит, я вполне могу последить за ее любимой теткой, — возразил Костя. — Вот завтра действительно лучше Митяю пойти.

— Нет, лучше следить вдвоем, — заметила я. — Куда удобнее!

— Это факт! — согласился Костя.

— Ну а я про что? Ладно, сегодня ты с Митькой подежуришь, завтра Валерка с Олегом… — затараторила Матильда.

— Погоди, Мотя, — перебил ее Митя, — ваша Рая сегодня опять придет?

— Не знаю, а что?

— Лучше бы как-нибудь вытянуть из нее, когда, в какое время ее тетка из дому уходит. Может, только с утра, так чего нам зря там во второй половине дня околачиваться?

— Правильно мыслишь, Митяй, — одобрил друга Костя.

— Боюсь, меня не отпустят опять ночевать к Матильде, — сказала я.

— Да не страшно, ты же видела, она не опасная. В худшем случае опять портвейну насосется. Зато под газом она все, что угодно, выболтает, — убежденно проговорила Мотька.

— Значит, ты опять будешь с нею вечер коротать? — засмеялся Костя.

— Ой, ребята, мне только нужно добыть какую-нибудь фотку! — закричала Матильда.

— Какую еще фотку? — не понял Митя.

— Всеволода! Не может же быть, чтобы в доме не было ни одной карточки брата. Так не бывает! Я вчера вертелась, как уж на сковородке.

— А где ж мы тебе ее возьмем? — удивилась я.

— Ну, может, у кого-нибудь из вас есть фотография какого-нибудь знакомого парня, лет двадцати пяти?

— Надо подумать, — почесал в затылке Митя. — Слушайте, я знаю, у меня есть! Мой двоюродный брат из Вологды! Только он красивый очень!

— И что? Отлично! — воскликнула Мотька.

— Что ж хорошего? Она еще больше влюбится!

— Ой, верно! Но что же делать?

— Знаю! — закричала я. — Ты скажи, что он раньше такой был, а теперь у него нос сломанный! Он в аварии побывал!

— Ничего вы не смыслите в женской психологии, — заметил Митя. — Со сломанным носом она еще больше втюрится! Пожалеет, а жалеть — значит любить! Нет, Володька не пойдет! Коська, а у тебя никого нет?

— Если только отец в молодости…

— Давай! Сгодится, — сказала Мотька.

— Тогда я сейчас домой сбегаю, — вызвался Костя.

Через полчаса мы уже разглядывали целую коллекцию карточек Костиного отца — от младенческих до студенческих.

— Здорово! И как правдоподобно! — радовалась Мотька.

— Ты только их не потеряй, — предостерег Костя. — А то жалко.

— Нет, что ты, я понимаю!

— Моть, а она ведь вполне может попросить у тебя его карточку, — сообразила я.

— Ничего, как-нибудь выкручусь! Не впервой! Я вообще про карточки ничего говорить не стану. Если она еще спросит, тогда, так и быть, покажу!