Десять баллов с острова Наварон - Алистер Маклин

- Не имеет смысла, - сказал Меллори. - Наш приятель не вернется.

- "Не имеет смысла", - передразнил его Рейнольдс. - То же самое вы говорили по поводу бедняги Саундерса. А где он теперь? Мирно спит в своей постели? Черта с два! Он на том свете! И незачем говорить, будто...

Андреа угрожающе заворчал и двинулся навстречу Рейнольдсу. Но Меллори жестом остановил его:

- Конечно, вы здесь командир и вам решать, майор, - произнес Меллори. - Простите, что не дали вам и вашим людям спать. Увидимся утром, - он невесело улыбнулся. - Благо, ждать осталось недолго. - Он повернулся, чтобы уйти, но вдруг на его пути возник Гроувс. Тот самый Гроувс, чье благодушие обычно так выгодно отличало его от Рейнольдса, теперь был вне себя от ярости.

- Выходит, он просто так ушел в дело с концом? Смылся, исчез навеки и все?

Меллори задумчиво посмотрел на него и сказал:

- Не думаю. Я бы так не сказал. Скоро мы его найдем.

- Скоро? Еще до того, как он умрет от старости? Андреа посмотрел на Меллори.

- Через двадцать четыре часа?

- Скорее.

Андреа кивнул, и они с Меллори зашагали к гостинице. Рейнольдс и Гроувс проводили их взглядом и, тяжело вздохнув, мрачно переглянулись.

- Вы только посмотрите на них! Идут и мирно беседуют, словно ничего не случилось с беднягой Саундерсом. - Гроувс покачал головой, - Им наплевать. Им абсолютно все равно!

- Я бы так не сказал, - вмешался стоящий рядом Миллер. - Они делают вид, будто им все равно, а это не одно и то же.

- Лица, словно деревянные маски, - в сердцах добавил Рейнольдс. - Они даже не сказали, что им жаль Саундерса!

- Видите ли, - терпеливо произнес Миллер, - разные люди по-разному реагируют на одинаковые обстоятельства. Я согласен, что в подобной ситуации скорбь и негодование естественны, но если бы Меллори и Андреа тратили время и силы на подобную реакцию по каждому такому поводу, от них давно бы ничего не осталось. Поэтому они предпочитают действовать. И убийца вашего друга неминуемо получит свое. Возможно, вы не обратили внимания, но смертный приговор ему только что прозвучал.

- Откуда вы знаете? - недоверчиво спросил Рейнольдс. Он кивнул в сторону Меллори и Андреа, которые как раз входили в барак. - Они об этом и еловом не обмолвились.

- Телепатия.

- Что это значит?

- Долго рассказывать, - устало заметил Миллер. - Напомните мне утром.

ГЛАВА 6

ПЯТНИЦА. 08.00 - 10.00

Раскидистые заснеженные кроны высоких сосен, окружавших лагерь майора Брозника, переплетаясь, накрывали поляну почти непроницаемым покровом, сквозь который лишь коегде кусочками проглядывало небо. Даже в солнечный летний полдень внизу был полумрак, а пасмурным ранним утром, спустя лишь час после восхода солнца, в лагере было почти невозможно отличить день от ночи. В столовой, где команда Меллори и майор Брозник завтракали, было настолько темно, что две коптящие керосиновые лампы не рассеивали мрак, а, скорее, сгущали его.

Сумрак комнаты как нельзя лучше соответствовал настроению сидящих за столом. Они ели молча, низко опустив головы, не глядя друг на друга. То, что произошло предыдущей ночью, растревожило всех,, но особенно Рейнольдса и Гроувса, на лицах которых застыло выражение негодования и скорби по убитому Саундерсу. Они так и не притронулись к еде.

Довершал невеселую картину более чем скудный утренний рацион партизанской столовой. Две симпатичные партизанки, призванные под знамена маршала Тито прямо со школьной скамьи, поставили перед каждым по тарелке "поленты", весьма неаппетитного блюда из овсянки, и по стакану ракии, местной водки, отличающейся резким запахом и необычайной крепостью. Миллер поковырял ложкой в тарелке без всякого энтузиазма.

- Ну, ну, - пробурчал он себе под нос. - Это что-то новенькое.

- Больше ничего нет, - извиняющимся тоном сказал Брозник. Он опустил ложку и отодвинул от себя тарелку. - Кусок в горло не лезет. Подумать только! Все подходы к лагерю охраняются, и тем не менее убийца оказался здесь. Может быть, ему и не пришлось обходить посты, может быть, он уже находился в лагере? Предатель среди нас, и я бессилен его обнаружить! Просто в голове не укладывается.

Все молчали и избегали смотреть на Брозника, по тону которого легко угадывалось его подавленное состояние. Андреа, с аппетитом опустошивший свою тарелку, с сожалением смотрел на нетронутые тарелки Рейнольдса и Гроувса. Перевел вопросительный взгляд на сержантов. Они кивнули, Андреа протянул руку и передвинул тарелки к себе. В мгновенье ока они остались пустыми. Рейнольдс и Гроувс смотрели на Андреа, широко раскрыв глаза, не столько потрясенные непритязательностью его вкуса, сколько неспособные понять, как может человек с таким аппетитом поглощать пищу всего несколько часов спустя после убийства одного из своих товарищей. Миллер тоже посмотрел на Андреа с нескрываемым ужасом и, попробовав еще немного своей "поленты", отложил ложку, брезгливо сморщив нос. Он с удивлением отметил, как Петар неловко орудовал ложкой, не снимая с плеча гитары.

- Он что - никогда не расстается с этой проклятой гитарой? - с раздражением спросил Миллер.

- Бедняжка, - тихо сказал Брозник. - Так мы его зовем. Слепой бедняжка. Он с гитарой не расстается, всегда ее с собой носит. Даже спит с ней, разве вы не обратили внимания этой ночью? Ему эта гитара дороже жизни. Несколько недель тому назад один из наших парней, шутки ради, попробовал отнять ее у него. Так Петар, не смотрите, что слепой, чуть его не убил!

- Ему, должно быть, медведь на ухо наступил, - заметил Миллер. Более расстроенной гитары я в жизни не слышал.

Брозник слегка улыбнулся.

- Согласен. Но неужели вы не понимаете? Он ощущает ее близость. Она принадлежит только ему. Это все, что у него осталось в мире кроме мрака и пустоты. Наш бедняжка.

- По крайней мере, мог бы ее настроить, - пробурчал Миллер.

- Я понимаю ваши благие намерения, мой друг. Вы хотите отвлечь нас от тяжелых мыслей, но, к сожалению, это невозможно. - Брозник повернулся к Меллори. - Как невозможно и то, что вы задумали, - освободить захваченных связных и нейтрализовать немецкую контрразведку. Это безумие, чистой воды безумие! Меллори махнул рукой.

- Взгляните на себя. Провианта нет. Пушек нет. Транспорта нет. Есть винтовки, но к ним нет патронов. Нет лекарств. Танков нет, самолетов. Надежды нет, а вы продолжаете борьбу. Разве это не безумие?

- Ну что ж. - Брозник улыбнулся, подвинул к Меллори бутылку ракии. Подождал, пока он нальет себе стакан. - Выпьем за безумцев!

- Я только что беседовал с майором Стефаном на западном перевале, сказал генерал Вукалович, - Он считает, что мы все сошли с ума. Что вы на это скажете, полковник Ласло?

Человек, лежащий в укрытии рядом с Вукаловичем, опустил бинокль. Это был загорелый здоровяк средних лет с потрясающими иссиня-черными усами, как будто намазанными гуталином. Задумавшись на мгновение, он сказал:

- Он, без сомнения, прав, генерал.

- Ваш отец - чех, - возразил Вукалович. - А ведь чехи всегда отличались благоразумием.

- Он родом с Высоких Татр, - объяснил Ласло. - А там все сумасшедшие.

Вукалович улыбнулся, поудобней устроился и, подняв к глазам бинокль, начал внимательно осматривать местность сквозь расщелину в камнях.

Метрах в пятидесяти от них каменистый горный склон переходил в узкое, не более ста метров в ширину, покрытое травой плато. Эта зеленая полоска протянулась с запада на восток, насколько хватало глаз. С юга плато крутым обрывом спускалось к широкой и быстрой реке. Вода в реке была специфического бело-зеленого цвета, столь характерного для альпийских рек. Зеленоватая ледяная вода здесь и там вскипала белыми бурунами. Прямо напротив того места, где лежали Вукалович и Ласло, река была перегорожена мостом - внушительной стальной конструкцией, покрашенной в те же бело-зеленые цвета. На той стороне реки, к югу от берега, полого поднимался поросший травой склон, дальше, метров через пятьдесят, вставал густой сосновый лес. На опушке леса, под кронами сосен, можно было различить тускло поблескивающие силуэты танков. Дальше за лесом возвышались величественные горные вершины, покрытые ослепительно сверкающим под ярким солнцам снегом. Вукалович опустил бинокль и тяжело вздохнул.

- Как вы думаете, сколько там может быть танков?

- Сам бы хотел знать. - Ласло виновато развел руками. - Может, десять, а может, и двести. Представления не имеем. Мы посылали разведчиков. И не раз. Но они не вернулись. Возможно, их снесло течением, когда они пытались перебраться через Неретву. - Он взглянул на Вукаловича и задумался. - Вы не знаете, откуда немцы готовят атаку: со стороны западного перевала, через ущелье Зеницы или здесь, через мост?

Вукалович отрицательно покачал головой.

- Но вы полагаете, что ждать осталось недолго?

- Совсем недолго. - Вукалович в сердцах стукнул кулаком по земле. Неужели невозможно уничтожить этот чертов мост?