Маленький мальчик нашел пулемет - Елена Нестерина

- Товарищи ученые, принимайте очередного подопытного! - весело крикнул он. - Вернее, подопытных! А то разбегутся, как тараканы! Это ваш старый знакомый - классик злобной литературы! "Лучший друг детей"!

Сантехник рассказал о том, почему классика кровожадной литературы оказалось так много и каким образом все они попали в подвал НИИ по изучению аномалий и отклонений. К мешку тут же подбежал народ в белых халатах. Люди с интересом разглядывали кровожадных поэтов с расквашенными рожицами и слушали рассказ сантехника.

- Вот он, голубчик, объявился! - вынимая из мешка дяденек одного за другим, приговаривал пожилой мужчина в очках с золотой оправой. - Долго мы за тобой, аномальный наш, охотились. А ты сам отыскался. Да ещё в таком большом количестве. Спасибо, уважаемый сантехник Потапов.

- Пустяки, уважаемый профессор Ферзик. - отозвался сантехник. - Я только транспортным средством работал. Вот этих девочку и мальчика надо благодарить. Героические дети. Сопротивлялись его влиянию изо всех сил. Только они нуждаются в лечении. Вы уж не оставьте их. А я пойду, меня работа ждет. До свидания, ребята! Вас вылечат! Все будет хорошо!

- До свидания, уважаемый сантехник! - как очень воспитанные и приличные дети, ответили Любочка и Сережа, помахав сантехнику Потапову. Спасибо!

- Не за что! - ответил он.

- Не волнуйтесь, дети, сейчас и до вас очередь дойдет! - оглянувшись и подмигнув Сереже и Любочке, произнес профессор Ферзик. - Только пристроим куда надо этих разбойников.

- Я не сдамся.

- Я не поддамся.

- Поэты не сдаются.

- Мое дело будет жить в веках! - один за другим заявляли профессору подросшие до размеров гуся дяденьки. Выражение их мордашек было гордым и независимым.

- Лаборант Перцев, пересчитайте количество экземпляров. И можете заряжать их в аппараты. А вы, Сева и Алевтина, помогите ему. - заявил профессор Ферзик.

- Хорошо, профессор! - откликнулся молодой мужчина с бороденкой, которая начиналась на краю его подбородка и выглядела модно, на забавно.

Он заглянул в глазок, расположенный на верхней панели металлического ящика, куда поместили пленных поэтов, нажал несколько кнопок и сообщил:

- Семьсот восемь штук, профессор!

Затем этот лаборант Перцев, молоденький парень Сева и девушка Аля принялись вытаскивать дяденек из ящика и пристраивать их в странные машинки и аппараты.

- Что вы будете с ними делать? - осмелев, поинтересовался Сережа у профессора.

Профессор, закончив давать указания, подвел Сережу и Любочку к длинному столу, на котором были расставлены непонятные машинки и агрегаты. Присмотревшись, Сережа увидел, что один дяденька был растянут на настоящей маленькой дыбе. Другому лаборант Перцев пристраивал на ножку "испанский сапог", третий висел на веревке, а под ним в чане бурлила кипящая смола. Четвертому малышу, привязанному к столбу, лаборант Сева подносил к ребрам раскаленную кочергу...

- А вот этот пыточный аппарат называется "Железная Дева", - перехватив взгляд Сережи, проговорил профессор Ферзик, запихивая маленького брыкающегося дяденьку в конструкцию из железа. По форме она напоминала женскую фигуру в длинном платье. Она раскрывалась на две части, и каждая из створок была изнутри утыкана длинными тонкими штырями с острыми концами. Вот профессор закрыл обе створки. Оказавшийся внутри дяденька пронзительно заорал от боли.

- Сейчас помучаем на славу! - потирая руки, произнес профессор.

- Вы их пытаете? - спросила Любочка., с ужасом вытаращив свои голубые глаза.

- Зачем? - воскликнул Сережа, недовольный всем происходящим.

- Сейчас подопытные расскажут, куда остальные двести девяносто два добреньких дяденьки убежали. - перебил его профессор. - И где их искать. Ладно, ребята, нечего вам тут смотреть. Аля вас выведет в другой кабинет, а я туда подойду и займусь вами.

Со всех сторон начали доноситься крики боли и отчаяния. Особенно пронзительно визжал дяденька, растянутый на игрушечной дыбе. Из его ручонок с треском стали выворачиваться суставы.

Профессора Ферзика позвали к дальнему столу, и он отошел от Сережи и Любочки. Ребята остались одни. Зрелище мучений добренького дяденьки, который совсем недавно издевался над ними, было невыносимым.

- Все-таки обманул нас этот сантехник Потапов! - воскликнула Любочка с возмущением. - Я говорила! А ты не послушался! "Он нас выведет! Он нас спасет от этого монстра!" А вот теперь мы попали к настоящим маньякам!

Сережа тоже понял, что здесь нечисто. Неужели это продолжается искаженная реальность?

- Они ведь пообещали, что будут дядьку перевоспитывать, а сами мучают! - в отчаянии произнес он.

- Кто пообещал? - резонно заметила Любочка. - Какой-то сантехник Потапов? Он мне сразу показался подозрительным. А теперь я понимаю - это агент, а никакой не сантехник... Уж лучше бы мы в милицию дяденек отнесли! Там бы с ними гораздо гуманнее поступили!

- Это точно... - вздохнул Сережа.

Дяденька, которому на дальнем конце стола медленно дробили кости, прокричал что-то требовательное, но неразборчивое, и жалобно взвизгнул.

- Все, я не могу больше на это смотреть! - с этими словами Любочка решительно подошла к стоящему ближе всего к ней колесу, на котором четвертовали непрестанно вопящего поэта злобной литературы, и принялась распутывать на нем кожаные ремни, сдернула дяденьку с четвертовального колеса, поставила на пол, чуть подтолкнула в спинку и крикнула:

- Беги, дяденька, тебя больше никто не будет мучить! Только веди себя хорошо!

Со всех сторон к Любочке бросились ученые.

- Как не стыдно мучить маленьких и беззащитных! - обратилась она к окружившим её взрослым. - Вы все маньяки. Кровожадные злодеи! Добренький дяденька со своими злобными стишками - добрый барашек по сравнению с вами. Немедленно перестаньте терзать этих бедняжек! Отпустите нас!

- Девочка, что ты такое говоришь? - со смехом произнес один из ученых.

- Пытки в двадцать первом веке! Позор! Это нужно остановить немедленно!

Любочка сделала шаг к следующему дядьке, которого жестокие псевдоученые посадили на кол. Злобный поэт кривил свою раскрасневшуюся физиономию, кряхтел, но терпел. Любочка уже почти сняла несчастного дядьку с кола, но вдруг оглянулась на первого своего спасенного и увидела, что вместо того, чтобы бежать из ужасной лаборатории, одуревший дяденька вновь полез на колесо для четвертования, громко крича:

- Пытайте меня! Привязывайте обратно и пытайте!

В полном недоумении переглянулись Любочка и Сережа, который под шумок тоже принялся отвязывать дядьку от дыбы. Профессор Ферзик и лаборант Перцев с улыбками взять детей за руки.

- Нет! - закричала Любочка, вырываясь. - Вы и меня сейчас на электрический стул отправите! За то, что я вас разоблачила! Но я не дамся! Отпустите меня быстро!

Подоспевший лаборант Перцев схватил Любочку на руки. Она вырывалась и брыкалась, но, увидев, что ничего с ней пока не делают, притихла.

- Ребенок переволновался. - заметил профессор. - Надо срочно принимать меры.

А тем временем со всех сторон стали доноситься крики:

- Мучайте меня еще!

- Смолы мне погорячее!

- Побольнее!

- Поддайте жару!

- Пытайте меня, пытайте! - дергался от нетерпения классик злобной поэзии, прикованный к аппарату, который при помощи системы дощечек и веревочек сдавливал его суставы и кости. Возле поэта стояла Аля и не торопилась закручивать пыточный механизм.

- Не буду мучить. - твердо говорила она дяденьке.

А тот извивался и жалобно просил:

- Ну пожалуйста, помучай!

- Не буду. Пока не скажешь...

- Не скажу! Мучай, мучай! - требовательно вопил дядька, и его голосок сливался с хором, который кричал те же самые слова.

- Вот это дяденька дает... - только и смогла проговорить потрясенная Любочка.

- Поняли, ребята, - сказал профессор Ферзик, вместе с лаборантом Перцевым, Любочкой и Сережей выходя из этой лаборатории, - им нравится, когда их пытают и мучают. Такой вот аномальный субъект этот поэт-песенник, автор кровожадных произведений. Отклонения, ничего не поделаешь. В природе ещё и не такое, к сожалению, встречается.

- Так почему же вы их то мучаете, а то не мучаете? - Сережа пока мало что понимал.

- Только так можно узнать о том, где сейчас находятся остальные части доброго дяденьки. Они ж разбежались по свету. А раз это один и тот же человек, он-то про себя все знает. Так что захочет ощутить свои любимые пытки, покричать, помучиться - все и расскажет. Они ж ведь врать ещё горазды... Но скоро они все один за другим расколются. А мы уж потом вышлем за ними специальную группу и отловим злодеев.

- А дальше что с ними будете делать? - Любочка не вполне доверяла словам профессора.

- Это известная практика, - ответил он, открывая дверь соседнего кабинета, - такое случается раз в пятнадцать лет. Подрастает новое поколение детей, и появляется такой добренький дяденька, который начинает учить ребят всяким гадостям. Он вроде Кощея Бессмертного, живет вечно. Наша задача схватить его и посадить в изолированную камеру. Раньше он только и сидел там, больше ничего с ним сделать не могли. Но сейчас наука шагнула вперед. Мы при помощи современного оборудования как следует промоем ему мозги...