Женщин обижать не рекомендуется (СИ) - Осадчая Виктория

— Расслабься, Марат, это моя невеста, — приобнимает меня за талию Баслык. Блин, а приятно осознавать это. И снова служебные помещения, но уже светлые, с кучей ламп на потолке. Я так понимаю, это раздевалки, потому что в одной из них дверь открыта а там хиленький мужик, перематывает бинтами руки качку.

А дальше мы проходим в небольшой зал, где середину занимает шестиугольная клетка, а вокруг не более пятидесяти посадочных мест. Они пусты, если бойцы и здесь, это означает, что пустые до определенного времени.

— Не думаю, что инстанции наши одобряют данное помещение. Не пожарных выходов, ни прямой вентиляции, — оглядываюсь я по сторонам.

— В органах есть несколько прикормленных людей, которые на это закрывают глаза, — объясняет Егор. — Но не переживай, все без криминала.

— Ну, зная мой характер, с этой частью ты меня знакомить не стал бы.

— Просто это зрелище для очень богатых людей. Ты даже представить не можешь, какие здесь деньги крутятся. А я за это все отвечаю, — разводит он руками.

— Вот как оно, — ухмыляюсь я.

— Да, подыскиваю бойцов, отвечаю за охрану букмекеров, организовываю зрелищность боя, если так нужно.

— А сам не участвуешь? — уточняю.

— Участвовал, — вздыхает он тяжело. — После ранения шеф долго запрещал какие-либо физические нагрузки. А теперь приходится возвращать форму.

— Но ты же понимаешь, что я это не одобрю? — раз пошел откровенный разговор, почему бы и не показать свою причастность к его жизни?

— Понимаю. Но об этом мы поговорим позже, и думаю, компромисс найти мы сумеем! — он целует меня в нос и улыбается. Мне нравится его улыбка, она настоящая, родная. И он пользуется тем, что я не могу устоять, когда он вот так ластится ко мне.

А через четверть часа в зале стало многолюдно. Пестрая толпа, где было изобилие женщин, как ни странно. А я думала, что вид спорта мужской. А оно вон как оказывается!

Народ красовался изысками нарядов от лучших европейских домов, и словно павлины распускали друг перед другом хвосты.

Мне оставалось лишь осознать, что это богема из числа тех, кто имеет большие деньги и связи. Но от этого мне интереснее они не становились. Хотя многие с задранной головой считали себя, видимо, властителями Вселенной. И руки просто так и чесались сбить спесь, но эти случаи, к сожалению, были не операбельны.

Мы же с Егором расположились в дальнем углу на мягком диване. Хмель быстро выветривался, и при соприкосновении с мягкой поверхностью, хотелось спать. Если усну на его плече во время боя, это будет сильнейшая оказия, что случалась со мной. Поэтому, Полечка, держись, и не смей зевать. Еще получасовые сборы, рассаживание вновь прибывших зрителей согласно купленным билетам, и помещение огласил довольно приятный мужской голос.

Конферансье поприветствовал толпу, которая встретила его с большим теплом. Своим мягким, но при этом властным голосом, он объявил виновников сборища. И тут зал ожил. При этом одна половина явно болела за бойца в красных трусах, другая — в черных.

Я даже оживаю, когда рефери дает старт на бой. Никогда не понимала и не принимала мордобоев, считая это низшей степенью демонстрации превосходства мужской силы. Но меня завораживало то, что происходило в клетке. Да, они делали шоу, им за это платили, немного играли на публику, но оценить мужскую красоту я смогла в полной степени.

А потом считала количество ударов и их силу, подсчитывая уровень увечий, что они нанесли друг другу. Да, неподготовленный человек точно попал бы под статью тех диагнозов, что вынесла я, но концу седьмого раунда они уверенно держались на ногах, правда в каждом движении уже чувствовалась усталость. И… Победа!

Здесь побежденному помогали уходить с ринга потому, что бой был до нокаута или нокдауна, и никаких побед по очкам.

— Звери, — заключила я в итоге, чувствуя легкий привкус адреналина, что блуждал по венам. Снова принцесса Полина рвётся наружу. Фигушки, я добрая докторша, которая получит диплом через неделю.

Экзамены сдавались автоматически, как оказалось, пока я находилась в параллели между Верой и работай. И теперь я получу сертификат, который будет давать мне право называть себя хирургом. Если Порошин снова не включит свой дрянной характер, я могу работать рядом с ним, и учиться. Диплом это одно, но совсем другое опыт.

И снова рабочие будни, где я всё ещё была НЕДОДОКТОР, как утверждал Андрей Андреевич. Хотя если сравнивать нас с любым опытным хирургом с десятигодичным стажем за спиной, мы могли бы легко утереть такому нос.

Но, это только в теории. «Нет предела совершенству» — любил говорить Порошин.

— Полинка, ты платье к выпускному взяла? — за два дня до того самого момента, меня потревожила звонком однокурсница. Рано-рано утром выходного дня, которое уже вовсю било в окна солнцем, находившимся в зените. И не важно, что полдень, имела же я на это право.

— Каримова, заняться нечем? — уточнила я, разлепляя левый глаз.

— Да, я просто купила обалденное платье, а пузо за месяц выросло, — пожаловалась на беременность. Задолбали эти пузатики. Кстати, не звонила сегодня Римке, которая перехаживала по всем срокам целую неделю. Она уже отвечала на мой звонок репликой «Не родила».

Было решено после разговора с Каримовой позвонить Волковой. Наменяют фамилии, потом запоминай кто есть кто.

— Светуля, я сбросила почти девять килограмм, так что за предложение спасибо, — вздохнула я, поднимая тело выше торса в вертикальное положение.

— А что там на тебе осталось? Кожа на костях?

— Не завидуй! Откармливаюсь потихоньку, — я улыбнулась — Ты Метельной или Сорокиной позвони. Сорока точно не откажется, даже если и прикупила себе наряд.

— Да ну тебя Томина. Ладно, до послезавтра!

Прощаюсь, набираю Римку.

— Вот только мне не до тебя сейчас, — орёт она в трубку.

— Волкова, разговаривать сюда пришла? — слышу я на заднем плане.

— Я тебе перезвоню… Хотя… Ааа! ху ху ху, — слышу ее стоны и глубокие вдохи.

— Ты что рожаешь? — удивляюсь.

— Как слышишь. Всё, давай через полчасика наберу!

Рима как всегда в своём репертуаре. Прямой эфир отдыхает. Набираю Аринку.

— Полюшка, эта ненормальная рожает, — сообщает она.

— Да, мне как бы первоисточник сообщил об этом только сейчас, — смеюсь.

— Вот идиотка!

— А ты не с ней?

— Выгнала меня. Сказала, чтобы я за вискариком для нее сгоняла. Нет, нормальный человек? А?

— А ты еще удивляешься, я думала, за столько лет знакомства с сестрой, знаешь ее заскоки, — веселилась я.

— Да она, как ребёнок. С каждым днём всё труднее и чуднее. Ты знаешь, что она Данилу сказала, когда он в больницу привёз ее утром со схватками? — вздохнула Арина. — «Чувствую, что сегодня сдохну. Назови сына в мою честь. Надеюсь, ты будешь помнить обо мне». Я его в валерьянкой отпаивала.

Мы еще долго-долго обсуждали Римкину профнепригодность к этой жизни, даже поржали от души. А потом ее облегченный вздох:

— Мальчик! Пятьдесят четыре сантиметра, четыре пятьдесят.

— Поздравляю тебя, тётка!

От умиления хотелось даже плакать. Я была безумно счастлива за свою безбашенную подругу. 

— Так, сегодня все ко мне в ресторан. Егора своего приводи, я хоть посмотрю на него. Ну, от неё тоже не так просто отделаться, поэтому даю согласие, и плетусь завтракать.

Так, вручение диплома… Нужно что-то придумать с причёской и платьем, черт побери. Ладно всё завтра. А пока у меня другое дело попасть к Римке. Рожала где? У нас. Значит, доктор Полина легко проберётся к ее Величеству Волковой и богатырю Илюше.

Набрала Егора, который был недоступен. Уже с утра пораньше куда-то умчался. Ну и ладно! Потом сам меня ищи, голубчик. Я пыталась предупредить.

И как-то быстро собралась. Думала о том вечере, когда я встретила отца, когда Егор начал делиться секретами, сделал предложение…

Кстати, заявление лежало в ЗАГСе. При всём при этом, Баслык сам его подавал потому, что Порошин вызвал меня на операцию. Егор решил, что такими темпами, он не доживет до того дня, когда я возьму его фамилию. Как оказалось, просто нужно было заплатить денежки, чтобы без меня приняли заявление.