Зов бездны - Норбер Кастере

Два следующих дня благодаря лебедке, установленной на краю колодца, Феррандес, Леши, Магаль, Брандт, Ньюмэн, Морель и другие, сменяя друг друга, продолжали исследование.

От подножия начального девяностометрового колодца они спустились по крутой неустойчивой осыпи и прошли еще два колодца глубиной в двадцать и пятьдесят метров. Еще ниже по крутым спускам и откосам они проникли в последний зал, расположенный точно на глубине двухсот метров.

Эта пропасть, такая широкая и вертикальная, что со дна ее виден кусок неба, расположена, как и колодец

Ветра, в сухом русле, проложенном под землей тем же самым потоком, что течет в пропастях Раймонды и Пьера. Она находится очень близко от колодца Ветра и еще ближе (всего в шестидесяти метрах) от большого водопада пропасти Раймонды. Но на глубине двухсот метров новая пропасть забита камнями и не сообщается ни с одной из других пропастей. Поэтому исследование было всего лишь «закуской», чисто спортивным достижением. Тем не менее следовало дать этой прекрасной пропасти название, как и ее соседкам.

Имя Феррандеса, ее первооткрывателя, было Раймонд — получилось бы смешение с пропастью Раймонды. В конце концов Феррандес, взявшийся сам за крестины, объявил, что пропасть будет называться пропастью Плесси. Отряд скаутов из Экса в Провансе, к которому он сам принадлежал, носил имя лейтенанта Плесси де Гренедана, командира дирижабля «Диксмюд», погибшего над Средиземным морем во время сильной грозы в 1923 году.

Кстати, упомяну, что в пропасти Плесси мы нашли скелет собаки с ошейником. На бляхе были четко выгравированы кличка и адрес. Любопытства ради мы написали по этому адресу, но узнали только, что овчарка исчезла три года назад. Однако впоследствии нам стало известно, что владелец собаки в свое время заподозрил и даже обвинил одного из своих соседей в том, будто бы тот отравил его пса. А ведь собака блуждала по горам, далеко от деревни, и упала в пропасть совершенно случайно. Наша находка имела двойной и даже тройной результат: объяснила причину исчезновения собаки, оправдала мнимого отравителя и — самое главное — примирила соседей. Кто посмеет теперь отрицать значение и пользу спелеологии!

Очень трудно писать о нескольких одновременных экспедициях в разные пещеры. Поэтому и получилось так, что сначала мы рассказали о колодце Ветра, о пропасти Раймонды и о пропасти Плесси, а до пропасти Пьера еще не дошли, хотя она — самая значительная из всех четырех. Таким образом, последовательность открытий кажется искаженной, но что доделаешь!

Итак, поговорим теперь о пропасти Пьера и расскажем о событиях, происходивших там во время экспедиции 1958 года.

С первых же дней этой экспедиции два отряда (Жерар Пропо, Жан Налэн, Ив Феликс и Жак Паран, а затем Ив Гриозель, Ж. М. Ребуль, Пьер Авон и Пернен) спустились в пропасть Пьера, где они должны были разбить два подземных лагеря на глубине двухсот семидесяти и трехсот тридцати метров. Им предстояла гигантская работа: нужно было все подготовить для спуска в многочисленные, расположенные один под другим колодцы и лазы, протянуть телефонную линию, перенести тяжелое оборудование, наконец, поставить палатки на большой глубине — и все это сделать, то карабкаясь вверх, то спускаясь, то протискиваясь ползком. Невероятные трудности ставили перед спелеологами ответственную и тяжелую задачу.

Однако смелые пионеры не удовлетворились ее успешным выполнением. Оставив лагерь II, расположенный в том месте, где закончились исследования 1957 года, они пошли еще дальше, спускаясь все ниже.

Двое суток мы не имели никаких сведений о головном отряде. Лишь 27 июля в шесть часов утра во внешнем базовом лагере на Кум-Уарнэде зазвонил телефон. Спелеологи из пропасти Пьера сообщили, что они вернулись в лагерь II. Они были совершенно измучены и намеревались поспать, чтобы восстановить силы. Однако прежде всего сочли необходимым сообщить нам с законной гордостью, что спустились на глубину пятисот шестидесяти метров, но их дальнейшее продвижение остановилось перед озером, которое без лодки пересечь невозможно. Сообщение о столь блестящем успехе было принято с огромным энтузиазмом, хотя мы пока еще не знали подробностей этой поразительной разведки. Впоследствии выяснилось, что этот штурм, во время которого восемь наших товарищей спустились на двести метров глубже, чем в прошлом году, был настоящей эпопеей. Они пробыли восемь дней и ночей в холоде и сырости, под постоянной угрозой смертоносных паводков, вызываемых частыми и сильными грозами на массиве Арба.

Телефонный звонок 27 июля послужил сигналом к началу второй стадии исследований. В тот же день отряд из девяти человек отправился в пропасть Пьера, чтобы сменить товарищей и спуститься как можно глубже и дальше.

Девять человек, рюкзаки с продуктами и снаряжением — все это делало связку слишком неповоротливой и малоподвижной. Поэтому наш караван разделился на группы, причем вторая должна была проникнуть в пропасть только через несколько часов после первой.

Это позволяло избежать заторов и мучительных ожиданий на шатких и неудобных выступах над колодцами, В составе первой группы я вместе с Вейдером, Феррандесом и Кавалэном в шестнадцать часов подошел к пропасти Пьера. Как и Пьер Жикель в 1956 году, мы проникли в начальный скалистый проход, как и он, пересекли зал с низким потолком и, спустившись между узкими стенами расщелины, вышли к краю знаменитого Черного колодца глубиной в восемьдесят метров. Здесь в свое время Жикель вынужден был остановиться.

Но сегодня обстановка совсем иная: во всяком случае, сюда доставлено всевозможное оборудование. Там, где Пьер Жикель и его товарищи могли только бросать камни в вертикальную пропасть, теперь стояла платформа: металлические распорки поддерживали дощатый помост, на котором была укреплена болтами ручная лебедка. На барабане ее — сто метров стального троса, Рядом с этим механизмом на выступе скалы находился телефонный аппарат, провод от него спускался в пропасть.

Все было в порядке, все готово для спуска. Я надел парашютные лямки, зацепил большой карабин за нижнее кольцо стального троса, и два моих товарища начали опускать меня в пустоту, вращая ручки лебедки. На всякий случай в пропасть свисала гибкая лестница, и я мог бы ею воспользоваться, но плавный, уверенный спуск на лебедке был так приятен, что я просто скользил руками вдоль тросов лестницы, чтобы предотвратить вращение, которое неизбежно усиливается, если свободно висеть в пустоте.

Через несколько минут я оказался на дне колодца, на камнях, где хлюпала вода. Благодаря лебедке я без всяких усилий спустился в Черный колодец глубиной в восемьдесят метров.

Минутой позже я освободился от своей сбруи, и лямки поднялись вверх. Пока они не достигли края колодца, я сидел съежившись под прикрытием, так как камни, отскакивая от стен, со свистом летели сверху и разбивались у моих ног. Так начались действия третьего отряда по спуску в пропасть Пьера. Кто знает, сколько дней займут наши исследования и после каких приключений последний участник поднимется из Черного колодца?

Но пока приключения только начинались.

Ожидая прибытия товарищей и тяжелых рюкзаков, которые тоже нужно было спустить сюда, я разглядывал продолжение пропасти — извилистый, узкий и тесный проход, уходящий вниз, туда, где гулял ледяной ветер. Именно отсюда в прошлом году мне звонила Раймонда, сообщая, что ее группа задыхается от дыма коcтра, разведенного мной у входа в пропасть. Сейчас мне казалось что я даже различаю клубы дыма: пропасть, куда я готовился спуститься на много часов, была так холодна и враждебна, что невольно хотелось быть у жаркого костра. Не считая себя умелым рассказчиком, не стану приводить все подробности и происшествия дальнейшего спуска — для этого я слишком пристрастен. Скажу только, что, войдя в пропасть Пьера в четыре часа дня мы прошли через целый ряд вертикальных колодцев расположенных один под другим и разделённых головокружительными балконами, и в полночь добрались до дна десятого колодца. Здесь мы испытали большое чувство радости и удовлетворения, так как глубина, достигнутая нами, равнялась двумстам восьмидесяти метрам.

Это был круглый зал, часть которого представляла собой маленькое озеро. В 1957 году тут был разбит лагерь I, поспешно покинутый из-за сильного паводка. Тогда здесь бушевал опустошительный грязевой водопад: зато сегодня нам досаждало всего несколько ручейков, стекавших из верхних колодцев.

Учтя прошлогодний опыт, мы не стали разбивать лагерь в этом опасном месте, а пошли дальше по горизонтальному ходу к биваку и добрались до него к часу ночи.

Наши предшественники (отряды Гриозеля и Пропо) установили в песчаном зале три палатки. Потолок у них был низковат и довольно неудобен, однако нас это мало беспокоило; после чрезмерно позднего ужина все тотчас улеглись в пуховые спальное мешки.