Всеобщая история, обработанная «Сатириконом» - Осип Дымов

Чтобы ввести в жизнь двора некоторое разнообразие, князья стали выбирать императоров из других фамилий. Особенно хороших правителей поставлял Люксембургский дом. Карл IV из этого дома основал в Праге первый германский университет. Кроме того, он особой золотой буллой определил, в каком порядке должны избираться правители. Но как от них освобождаться — он не пояснил. Впрочем, руководством его ныне никто не пользуется.

При Сигизмунде имело место так называемое «гуситское движение», порожденное великим расколом в католической церкви.

Эту эпоху раскола можно смело назвать «эпохой перепроизводства пап». Пап оказалось гораздо больше, чем требовалось для этого случая. Один папа сидел в Авиньоне, другой в Риме, а третий папа пока что гастролировал в провинции, в Пизе. Если припомнить, что папам, как и всему духовенству, было предписано безбрачие, то надо прийти к заключению, что папы в эту смутную эпоху появлялись именно вегетативным путем.

Против подобного способа, а также против многого другого восстал Ян Гус, профессор богословия Пражского университета. За Гусом пошли преимущественно чешские профессора и студенты. Немецкие же студенты в количестве пяти тысяч ушли из Праги. Таковы были первые студенческие беспорядки в молодом университете. Некоторые историки полагают, что если бы в то время правительство энергично взялось за ликвидацию студенческих беспорядков, то никакого гуситского движения не было бы и все уладилось бы домашним способом. Трудно сказать, насколько они правы, но Гус, между прочим, был сожжен.

Чтобы прекратить противоестественное и нежелательное увеличение пап, был созван Констанцский собор. Но собор этот дал самые неожиданные результаты: появился четвертый папа. Дело начинало не на шутку беспокоить Европу. Стали подозревать какое-то колдовство и ересь. Подозрение пало на Яна Гуса, и ученые мужья потребовали его в Констанц. Он получил охранную грамоту от императора, в которой тот ручался за его безопасность. Увы, бедный профессор еще не знал, что его так бессовестно подведут… Гуса и его сочинения решено было сжечь. После этого размножение пап действительно прекратилось.

Но зато Чехия, взволнованная мученической смертью Гуса, поднялась на немцев. Предводителем восстания явился Ян Жижка, жестокий, смелый старик. В каждом сражении — рассказывает история — он терял по глазу, а таких сражений было множество. С большим трудом Сигизмунду удалось восстановить спокойствие в Богемии.

Люксембургский дом прекратился, и на престоле вскоре очутился представитель Габсбургов — Фридрих III. Это было апатичнейшее существо, совершенно не интересовавшееся тем, что происходило в стране.

Спокойная семейная жизнь и кружка доброго пива вполне его удовлетворяли. Ему говорили:

— Послушайте, от вас отложились чехи!

— А? Что? Да, я слышал.

— От вас отложились венгры!

— Слышал… слышал, — бормотал апатичный император. — Не хотите ли кружку?

— Послушайте, от вас…

— Да отстаньте! Как вам не надоест?

Его сын Максимилиан I считался «последним рыцарем». Кроме того, он был превосходнейшим сватом, выгодно пристроив всех своих родственников. Если бы он издавал «Брачную газету», то имел бы несомненный успех и, конечно, не раз был бы оштрафован. Он учредил особое бюро, где решались взаимные распри немецких областей. Бюро это носило название «Рейхскаммергерихт», или «Верховный императорский суд». Вначале бюро это посещалось неохотно, но потом дела поправились и бюро процветало.

Италия и Испания. Падение Византии

1. Италия раздробилась на многие владения, причем политическое устройство их было так разнообразно, что можно думать, будто человечество здесь делало ряд специальных опытов: от монархии переходили к вольным городам, к республикам демократическим, аристократическим и чуть не к анархическим коммунам. Почему именно в таком-то городе учреждалась монархия, а в другом — республика, а не наоборот, никто не мог сказать. Некоторые историки предполагают, что здесь была устроена особая лотерея.

Городу Милану по этой лотерее досталась аристократическая республика, причем городской potestas, императорский наместник, волею судеб превратился в республиканца. Но богатые миланские фамилии то и дело захватывали власть над республикой. Некий юноша Франческо Сфорца, обладая красивой внешностью, решил сделаться предком, а именно — родоначальником новой герцогской фамилии. Это рискованное предприятие ему удалось, и с той поры в истории появилась фамилия Сфорца.

Между тосканскими республиками возвысилась Флоренция. Здесь укрепилась, так сказать, перемежающаяся республика, то есть правление было то в руках демократии, то аристократии. В XII веке правительственный совет был составлен из представителей торговых и ремесленных цехов. Дворяне вели себя плохо, но, убедившись, что дурным поведением они ничего не достигнут, стали вести себя хорошо и швырять деньгами во все стороны. Последнее обстоятельство очень понравилось народу, и некий Кузьма, глава банкирского дома Медичи и K°, сделался полновластным лицом в республике. Он, как и Франческо Сфорца, также стремился стать предком и для этой цели распорядился возродить науки и искусства. Особенно хорошо возродились искусства, так что до сих пор эпоха Медичи вызывает в потомках справедливую и благородную зависть. Разумеется, дело не обошлось без заговоров, но, по мнению Иловайского, заговоры эти ясно доказывали, что в каждой республиканской стране народное большинство всегда на стороне монархии. Имеет ли это положение обратную силу — неизвестно.

Два важнейших города северной Италии — Венеция и Генуя — сохранили у себя республику и больше нуждались в потомках, чем в предках. Вообще можно взять за правило: монархия жива предками, а республика — потомками. В конституционных же странах смесь того и другого.

Венеция своим происхождением обязана Аттиле: жители, спасаясь от этого хищника, бежали на низменные песчаные острова лагун Адриатического моря, и здесь мало-помалу образовался народ. Управлением заведовал Верховный Совет. Чтобы попасть в него, надо было предварительно быть записанным в золотую книгу. А в золотую книгу вносились только члены Верховного Совета. «Вот тут и вертись», — как говорит Медведенко в «Чайке». За тишиной улиц никто не наблюдал, потому что улиц не было. Но за политическим спокойствием или, как теперь выражаются, за «внутренними врагами», имел наблюдение «Совет десяти», который, по остроумной догадке историков, большей частью состоял из десяти человек. Это было тайное судилище, облеченное неограниченной властью. Человек, заподозренный в политической неблагонадежности, вдруг исчезал неизвестно куда, и о нем даже не смели расспрашивать. Следует заметить, что тогда политической неблагонадежностью считалось приверженство к монархизму, между тем как теперь… Так меняются времена!

Генуя была постоянной соперницей Венеции и не раз с нею ссорилась. Но Генуя не имела такого решительного правительства и в вопросе, что лучше — монархия или республика, — часто колебалась. Поэтому Бог скоро наказал ее.

2. Пиренейский полуостров в VIII веке был покорен маврами. Но, поселившись в Испании, они скоро потеряли свою воинственность и стали заниматься торговлею. Полагают, что многие из них уже тогда ходили по дворам и кричали: «Халат! Халат!» Это было апогеем развития испанского халифата. После этого пресеклась династия Омайядов и халифат раздробился на мелкие государства: Гренада, Севилья, Валенсия и другие. Отчасти об этом событии повествует известное стихотворение в знаменательных строчках: «От Севильи до Гренады в темном сумраке ночей». Эти строчки интересующиеся могут услышать на любом благотворительном концерте в Петербурге.

Это раздробление было сделано историей для того, чтобы облегчить христианам борьбу с маврами. И действительно, арабские владения одни за другими стали переходить в руки христианских государей. Самую решительную войну с маврами вели кастильцы: из рыцарей в этой борьбе прославился Родриго Диас, более известный под псевдонимом Сид. Сид — любимый герой испанских песен, и большую ошибку делают те, которые путают Сид и «сидр».

Король арагонский Фердинанд II, прозванный Католиком, вступил в брак с наследницей кастильской короны Изабеллой. Этим было положено основание Испанскому королевству. Фердинанд взял Гренаду — последний оплот мусульманских владений. Великолепный город был предан разграблению.

Фердинанд спал и видел единую нераздельную монархию. Эта мрачная фигура средневековья смотрела на религию как на обязательное полицейское постановление, а на духовенство как на жандармов. Папа же, по понятию этого благочестивого и богобоязненного короля-католика, должен был представлять нечто среднее между обер-прокурором и шефом жандармов. По желанию Фердинанда папа учредил инквизицию, то есть высшее духовное судилище, которое имело целью, во-первых, славить Бога, а во-вторых, преследовать еретиков и отступников. От святой инквизиции особенно жестоко страдали мавры и евреи. Евреев почтенный Иловайский рассматривает в одной главе с торговыми путями, вероятно, полагая, что это тоже нечто вроде дорог или водяного сообщения. Но евреи были не дороги, а особый народ, который при любом обороте колеса истории всегда являлся страдательным лицом.