Газета Завтра 837 (101 2009) - Газета Завтра

Проблема кадров тесно связана с проблемой идеологии. Советский Союз вряд ли сумел бы расширить свое влияние в мире, если бы не соответствующие продукты (идеологическое ноу-хау, моральный капитал, проекты развития), которые его сторонники могли реализовывать в своих странах. В этом плане показательно, что в окружении Саакашвили есть значительное число выпускников лучших российских вузов. Однако, не имея альтернативных предложений со стороны России, они полностью вписались в существующую грузинскую модель.

Элементом системы советского оргоружия являлась и разветвленная на международном уровне (с многочисленными филиалами и "дочками") партийная структура. Поскольку у Москвы на современном этапе нет ни соответствующей партийной структуры ("Единая Россия" является в лучшем случае карикатурой на позднюю КПСС), ни структуры аналитических центров, потенциал ее "оргоружия" и в этой сфере значительно уступает не только конкурирующим системам, но и советскому опыту.

Вне зависимости от своего отношения к тому или иному политику на постсоветском пространстве, Москва не сумела вырастить "замену" для этих стран. Во-первых, соответствующие потенциальные лидеры не получают никакого статуса, позволяющего им "оставаться в рейтинге". В этом плане можно было бы дать второе дыхание полумертвым политическим структурам. "Единая Россия" могла бы быть спонсором структур, принимающих на баланс наиболее рейтинговых оппозиционных иностранных политиков. В свою очередь, другие проекты Кремля — от "Справедливой России" до ЛДПР и КПРФ — могли бы вести политиков из стран, с которыми Москва жестко конфликтует.

Также можно загрузить полезной работой одряхлевшие научно-исследовательские институты, которые могли бы стать структурами выработки стратегий сотрудничества России с представляемыми этими политиками странами. Наконец, иностранные политики могли бы выступать как двойные лоббисты, привлекая российский бизнес в свои страны, рисуя перспективу совместного развития, и одновременно — выступая в качестве потенциального гаранта этих проектов и стратегического сотрудничества для РФ.

ИДЕОЛОГИЯ ВМЕСТО ПРАГМАТИЗМА

Продолжающийся кризис идеологии и стратегии выражается, в том числе, в циничном прагматизме российской внешней политики. Примеры Наджибуллы, Сурета Гусейнова и целого ряда оппозиционеров из Центральной Азии, банально сданных российской стороной, продолжают отрицательно сказываться на имидже России. Прагматизм Москвы по ключевым проблемам: от палестино-израильского урегулирования до иранского досье — также не создает ей имидж надежного партнера. В значительной степени из-за недоверия к российскому руководству Гавана фактически не пошла на полноценное сближение с Москвой.

Для того чтобы заставить Молдавию отказаться от срочной подачи документов на вступление в НАТО, были использованы все возможные экономические (включая блокаду) и политические санкции. При этом в долгосрочной перспективе конкурентоспособной альтернативы "румыно-европейскому гражданству" Кремль так и не создал.

Еще одним показателем неэффективности российского оргоружия служит то, с какой легкостью "союзники Москвы" меняют лагерь. Узбекистан, заявивший после событий в Андижане об интеграции с Россией, фактически отошел от договоренностей с Москвой после того, как европейские страны и США смягчили свою позицию в отношении режима Каримова. В результате Узбекистан не только приостановил членство в ЕврАзЭс, но и не подписал соглашение о создании коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ.

Другие ключевые российские союзники, Армения и Белоруссия, демонстрируют готовность договариваться с ЕС и участвуют в создании спонсируемого Брюсселем антироссийского "Восточного партнерства". Характерно также, что ни один из союзников Москвы по СНГ или ШОС, включая Минск, так и не поддержал Россию по вопросу признания Южной Осетии и Абхазии. В аналогичной ситуации поддержку Вашингтону в деле признания Косова оказали практически все союзники по НАТО.

При недостатке ресурсов и росте напряженности в периоды кризиса чисто прагматический подход вызывает повышенную настороженность. В этом плане без эффективного, основанного на идеологии оргоружия Россия будет продолжать использовать силу в качестве основного инструмента даже в рамках своей внешней политики (достаточно посмотреть на ее газовый аспект). Несмотря на определенные преференции в отношении некоторых стран, политиков и компаний, Москва так и не добилась согласования общей энергетической хартии с ЕС и поддержки своих трубопроводных проектов. Кроме того, победы Москвы с помощью санкций или танков вовсе не приводят к формированию пророссийских режимов. Так, в случае смены власти в Грузии ситуация для России радикально не изменится. Дело в том, что Москве по сравнению с Китаем нечего предложить миру в экономическом плане, а по сравнению с США — в кадрово-идеологическом.

С первого числа на автокраны камышин 3 будет действовать специальное предложение, не упустите шанс приобрести автокран по заниженной цене.

2

Зиновий Вайнберг ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

При Сталине послом в Румынии был С. Кавтарадзе. В связи с днём 7 ноября проводил приём в советском посольстве. Он рассказывает о значении даты и говорит: "Я полагаю, что взаимоотношения с…, я думаю, что…, я хотел бы особо отметить, что…" Вроде бы, всё нормально. Но посла вызывают в столицу. В назначенное время он является в Кремль к тов. Сталину. А далее: "Тов. Кавтарадзе, вы проводили приём в посольстве и трижды заявили "я считаю". Вы являетесь послом великой державы, и всё, что вы говорите, должно исходить только от имени страны. А вы… "я считаю". Никто вам такого права не давал!" Зависла пауза. Сталин это любил, дабы у приглашённого было время для размышления. Будущее для Кавтарадзе казалось очевидным. Не ясен был лишь срок. После паузы Сталин: "Вот так, Серёжа. Иди". Остался жив и в той же должности. Так относился глава государства к тому, кто представляет страну за рубежом.

Вот еще история, рассказанная мне начальником охраны К.Е. Ворошилова. Он поведал: на даче его "хозяина" в Лианозово был пожар. В сейфе были деньги. Они подгорели. Он получил указание отнести их к наркому финансов Звереву и обменять. А Зверев обратился за советом к всеобщему хозяину. Никакой обмен не был произведён, а Поскрёбышев получил указание дать срочную информацию о составе семьи каждого члена Политбюро, секретарей ЦК, их заработной плате. Собрал всех и сказал: "Зачем вам так много денег, зажрались, совсем совесть потеряли, и так у вас всё бесплатно. Сократить зарплату до минимума!" А что происходит ныне?

Выбирайте пансионаты Подмосковья 10 - фотогалерея.

2

Владимир Бондаренко «НО ВСЕГДА ЗАДУМЧИВО ДОБРО...»

Юрий Михайлович Ключников, на мой взгляд, явно недооценённая творческая личность в нашей отечественной литературе. Даже у себя на родине в Сибири. Хотя его творчество высоко оценивали Виктор Астафьев, Вадим Кожинов, Станислав Золотцев, Валентин Сидоров...

Родился Юрий Михайлович в 1930 году. Поэт и прозаик с глубокими мистическими корнями, он одним из первых в России обратил серьёзное внимание на литературное наследие Николая Рериха. Я бы сравнил его самого и его творчество с творчеством такого же глубокого русского мистика, русского харбинца Альфреда Хейдока, о котором писал ещё в советское время.

Юрий Михайлович, живя в Новосибирске, никак не может считаться неким областным писателем. Впрочем, сами названия его книг говорят за себя: "Мистический Пушкин", "О назначении России", "Благая весть Новой Эпохи". Сегодня он руководит Новосибирским Духовным центром имени Сергия Радонежского. В советское время признанию его творчества мешала глубинная мистика его сочинений, "богоискательство"; в перестроечный период он со своим объективным взглядом на мир и литературу тоже не устраивал ни левых, ни правых.

Можно только поражаться, что объёмному взгляду Ключникова на жизнь не помешали те невзгоды, которые обрушились на него ещё в советское время. Впрочем, об этом пишет он сам в своих заметках "Безмолвие и лики", завершающих его новую замечательную книгу "Лики русской культуры". За одно предложение открыть на Алтае музей Николая Рериха и за попытку с группой энтузиастов самим построить этот музей его поспешили исключить из партии, запретили заниматься идеологической работой и сняли с достаточно высокой должности в новосибирском издательстве.