Духи в зеркале психологии - Владимир Лебедев

Но зададимся вопросом, есть ли что-либо мистическое в «зловещем» сновидении нашей читательницы?

С возникновением научной медицины стали появляться сообщения о сновидениях, которые предвещали заболевания. Так, знаменитый врач Древнего Рима Гален описал случай, когда один его пациент видел во сне, что его нога стала каменной, а через несколько дней наступил ее паралич. Немецкий врач и естествоиспытатель К. Геснер, живший в прошлом веке, видел во сне, что его укусила в грудь змея, и через некоторое время на этом месте появилась долго не заживающая язва. Аналогичный случай опубликовал французский невропатолог Лермит. Разница была лишь в том, что змея во сне укусила его в ногу.

Очень большое количество подобных наблюдений собрал наш современник, ленинградский доктор медицинских наук В. Н. Касаткин. Вот только один пример из его коллекции. Студент А. несколько раз видел один и тот же сон: его обвивает питон, сдавливая грудь, он не может пошевелить ни руками, ни ногами. При медицинском обследовании никаких признаков заболевания не обнаружено. Только спустя год после этих «пророческих» сновидений была выявлена опухоль в спинном мозге, приведшая к полному параличу конечностей.

Как же можно объяснить подобного рода сновидения?

Началом научного изучения сновидений можно считать работу русского физиолога, профессора А. Нудова «Опыт построения теории сна», которая появилась в 1791 году. В ней автор приводит ценное наблюдение, послужившее толчком к целому направлению в исследованиях сновидений, Одному спящему, лежащему на спине, влили в открытый рот немного воды. Спящий перевернулся на живот и стал производить плавательные движения. Когда его разбудили, то он рассказал, что во сне видел, как упал в воду и был вынужден спасаться вплавь.

Французский ученый Мори, посвятивший исследованиям сновидений много лет, рассказывает, что однажды, в то время как он спал, к его носу поднесли флакон с одеколоном. Этого было достаточно, чтобы ему тут же приснилась парфюмерная лавка, Каир, восточные страны, где ему незадолго перед этим пришлось побывать. В другом опыте Мори осветил сильным светом лицо спящего. Потом испытуемый рассказывал, что ему приснилась гроза, вспышки молний, раскаты грома.

Немецкий психолог XIX века Альберт Бернер в своих опытах закрывал спящим нос ваткой и почти всегда наблюдал следующее: спящий метался, стонал, вскоре просыпался и рассказывал о сновидении, в котором какое-то чудовище, постепенно увеличиваясь, начинало его душить.

Представляют интерес также самонаблюдения, где четко можно проследить связь содержания сновидения с каким-либо внешним воздействием на спящего человека. Так, С. во сне видела, что на нее напали собаки. Она пыталась бежать от них, но была босиком, а на улице лея{ал снег. «Кажется, чувствовала ступнями холод снега». Когда проснулась, то ясно услышала лай соседской собаки. Ноги были открыты и замерзли.

Все приведенные случаи свидетельствуют о том, что, когда в спящий мозг проникают те или иные раздражители, они вызывают различные образы, которые вплетаются в канву сновидений или сами служат толчком к возникновению их. Но ведь и в бодрствующем состоянии любое внешнее раздражение может вызвать различные ассоциации, пробудив представления, зависящие от прежнего жизненного опыта. Тот или иной шум может напомнить человеку то волны морского прибоя, то раскаты грома в грозу, то гул отдаленного сражения. Во сне же раздражители также по ассоциации вызывают различные образы, но, правда, более причудливые. И тем не менее по определенному кругу образов, возникающих в сновидениях, можно установить источник, породивший их. Для наглядности обратимся к самонаблюдениям немецкого психолога Ф. В. Гильденбранда:

Сон первый. «Я вижу жителей деревни в праздничных платьях с молитвенниками в руках, большой толпой направляющихся в церковь… я вижу, как звонарь поднимается на колокольню, и замечаю на верхушке ее большой колокол, который должен возвестить начало богослужения. Некоторое время он висит еще неподвижно, но затем начинает колебаться, и вдруг раздаются его громкие, пронзительные звуки, до того громкие и пронзительные, что я просыпаюсь. Оказывается, что эти звуки издает колокольчик».

Сон второй. «Ясный зимний день: улицы еще покрыты снегом… сани стоят у ворот. Но отъезд затягивается, пока вожжами не дается знак неторопливым лошадям. Они трогаются с места: сильно трясущиеся колокольчики начинают свою янычарскую музыку с такой силой, что призрачная ткань сновидений сейчас же разрывается. Опять это не что иное, как резкий звон будильника».

Сон третий. «Я вижу, как кухонная девушка проходит по коридору в столовую, держа в руках несколько дюжин тарелок, поставленных одна на другую. Мне даже кажется, что фарфоровой колонне, находящейся в ее руках, грозит опасность потерять равновесие… И в самом деле, на пороге она спотыкается — хрупкая посуда с треском и звоном разлетается кругом по полу сотнями осколков. Но скоро я замечаю, что бесконечно продолжающийся звон похож вовсе не на треск посуды, а на настоящий звон, и виновником этого звона, как я понимаю, уже, наконец, проснувшись, является будильник».

Во всех трех сновидениях, казалось бы, различных по фабуле, четко присутствуют образы звенящих предметов: колокол, бубенцы и разбивающаяся посуда.

Единый стержень сновидений легко можно выявить еще в двух сновидениях, пережитых автором научно-популярных книг В. Леви: «Как-то во время ночного дежурства в больнице Кащенко на плечо мне села огромная птица и с отвратительным клекотом и хлопаньем крыльев начала терзать когтями; просыпаюсь, меня трясет за плечо санитарка: «Доктор, вставайте, срочный вызов». В следующий раз точно в такой же ситуации мне приснилось, что я выступаю на соревнованиях по самбо, и как раз, когда я собрался провести какой-то прием, противник железной хваткой схватил меня за плечо».

Хотелось бы обратить внимание читателя на следующий момент. От начала побудки Гильденбранда и Леви до полного пробуждения проходили десятки секунд, а им казалось по своей насыщенности образами, что сновидения длились продолжительное время. В литературе описан и такой случай. Один известный драматург, явившись на представление своей пьесы, заснул. Во сне он видел пьесу от начала до конца, следя за развитием действия и темы, как принимает его произведение публика. Наконец, занавес опускается под оглушительные аплодисменты, драматург просыпается и, к своему удивлению, слышит, что на сцене произносятся еще только первые реплики первой сцены. Все перипетии пьесы, прошедшие перед его глазами во время сна, заняли всего несколько секунд.

Все это свидетельствует о том, что во время сна происходят нарушения восприятия образов во времени. Образы иногда проносятся с необычной скоростью не только во время сна, но и тогда, когда человек находится в условиях, опасных для жизни, а также у ряда больных с очаговыми поражениями головного мозга.

То, что какой-либо конкретный раздражитель вызывает сновидения определенного характера, подтверждается не только самонаблюдениями отдельных лиц, но и наблюдениями за группами людей. «Мне, — рассказывает В. Н. Касаткин, — пришлось наблюдать сон солдат в плохо натопленном доме. Почти все они заявили утром, что им снился полюс, льды, снежная тайга. Они закутывались в полушубки, но одежда была не по их росту — короткая, куцая… Они мерзли…» Таким образом, если на людей во время сна воздействовать общим раздражителем: табачным дымом, ярким светом, высокой или низкой температурой, пахучими веществами и т. д., то в их сновидениях можно найти общие моменты.

Но вернемся к «зловещим» сновидениям. Появление их объясняется тем, что та или иная болезнь уже началась, но находится еще в ранней стадии, в инкубационном периоде. От заболевшего органа идут в мозг нервные импульсы, но они еще слабы и поэтому не доходят до сознания в бодрствующем состоянии, так как не могут конкурировать с раздражителями, идущими из внешнего мира. Когда же человек засыпает, эти раздражители начинают пробиваться в корковые образования и вызывают сновидения с необычной, чаще всего неприятной фабулой.

Советский психоневролог М. И. Аствацатуров считал, что если тревожные сновидения с элементами страха смерти сочетаются с внезапным пробуждением, то это может возбуждать подозрение о заболевании сердца в таком периоде, когда никаких других субъективных жалоб, указывающих на этот недуг, еще нет. Так, одна женщина видела во сне себя в большом обществе. Она кого-то ждала, не зная точно, кого именно. Внезапно появился человек с надвинутой на лице шляпой. Она догадалась, что это именно тот, кого она ждала. Когда он к ней подошел и приподнял шляпу, то оказалось, что это не кто иной, как смерть. В дальнейшем у женщины было обнаружено заболевание сердца. Вот другой случай. Девушка часто во сне видела вокруг себя кровь и пламя и в страхе звала мать. При обследовании врачом было установлено ревматическое заболевание сердца.