Принцесса из одного места - Мария Александровна Ермакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если это непростительно – как же я прощу вас? – улыбнулась я уголками губ, и приближающийся Стич улыбнулся в ответ, думая, что улыбка адресована ему.
– Вы хотя бы попробуйте! – шепнул Онтарио – даже не поворачиваясь к нему, я могла представить коварный блеск его глаз! – и поднялся вместе с отцом, чтобы приветствовать принца.
Я осталась сидеть, разглядывая гостя. Принц был немного выше младшего Ананакса, худощав и бледен. Его нельзя было назвать красивым, но лицо с резкими чертами и глубокими темными глазами выдавало породу и характер. Это был именно тот тип мужчин, который мне всегда нравился. Не понравилась лишь растерянная улыбка, блуждавшая на узких губах. Она как-то не вязалась ни с тем, что он – принц, ни с общим внешним видом.
– Я так рад быть здесь! – воскликнул Стич и оглянулся на толпу придворных.
Толпа приветственно зашумела.
Его Светлость Ананакс громко кашлянул, и тут я вспомнила, что отвечать первой по рангу положено мне.
– Мы рады приветствовать Ваше Высочество в Кармодоне и искренне желаем, чтобы ваше присутствие здесь было чертовски приятным! – произнесла я, копируя интонации папеньки.
Принц моргнул:
– Что вы сказали?
Я раздраженно прищурилась.
– Ее Высочество надеется, что вам понравится в Кармодоне и в Самыйсоксе, Ваше Высочество, – пришел на помощь герцог. – Мы подготовили для вас развлекательную программу, и будем рады, если вам она придется по душе!
– А… Конечно! – принц склонил голову и снова огляделся. – Я очень благодарен за теплый прием!
– Прошу занять место рядом с принцессой, – источая елей, проговорил герцог. – Я хотел бы представить вам свою свиту и рассказать о замечательном городе, в котором вы остановились.
Принц торопливо поднялся по ступенькам и, остановившись рядом со мной, спросил:
– Вы позволите ваше руку?
Я протянула руку, впишись взглядом в его лицо, оказавшееся так близко. Этот высокий лоб, прямой нос, острый подбородок… Густая, черная, похоже, давно не стриженная шевелюра… Глаза, полные тайны… Несомненно, он хорош собой, но почему же он меня так бесит?!
Когда его пальцы коснулись моей ладони, я почувствовала, как они дрожат. Он дотронулся губами до моей руки, а затем разжал пальцы так торопливо, словно ему было неприятно, после чего сел и уставился перед собой.
Ананакс занял третье кресло, а Онтарио остановился позади. Я успела увидеть его лицо, и на душе полегчало – он вовсю наслаждался моментом и где-то в глубине души, кажется, покатывался от хохота. Наверное, и мне не стоит принимать всерьез этого заморского чудака?
Прием шел своим чередом. Знаковые фигуры обоих дворов были представлены друг другу, принцу – вручена специально выкованная для этого случая шпага, и сделан намек на то, что это еше не все подарки.
Герцог разливался соловьем, ведя беседу, которую мне совершенно не хотелось поддерживать, и постепенно принц пришел в себя. Он оказался умен и начитан, великолепно изъяснялся на кармодонском, шутил. В другое время я бы с удовольствием с ним пообщалась, но почему-то не могла забыть его влажные ладони… А кроме того, я ощущала пристальный взгляд Онтарио и радовалась нанесенному «бордовому» макияжу, который скрывал истинное выражение моего лица.
– Мы восхищены подарками, которые вы привезли! – громко воскликнул герцог, и я поневоле прислушалась. – Эти часы – просто чудо, но магический артефакт – настоящее чудо из чудес!
– У меня есть подарок и для Ее Высочества, – повернувшись в мою сторону, сообщил принц и несмело улыбнулся мне. – Я знаю о ваших увлечениях, принцесса Альвина, и думаю, что подарок придется вам по душе.
– Драгоценности? – холодно поинтересовалась я. – У меня их много, спасибо.
– Вовсе нет, – кажется, обиделся Стич. – Но для того, чтобы его продемонстрировать, нам придется выйти на улицу.
Тут я слегка заинтересовалась. Быть может, он хочет подарить мне лошадь? Это было бы весьма кстати, пока я не придумаю, как заполучить Зверя в свою конюшню!
Я встала и решительно сказала:
– Так идемте! Чего мы ждем?
И первой спустилась с постамента. Замешкавшиеся герцог и принц поспешили догнать меня.
Мы вышли на улицу, и я с наслаждением вдохнула свежий, пахнущий розами, воздух. Летнее небо над головой было голубым, солнце сияло, в кронах деревьев пересвистывались птицы, а в кустах роз, украшавших подходы к парадной лестнице, жужжали пчелы. Эх, скинуть бы эту бордовую портьеру, умыться родниковой водой и сбежать к мальчишкам, сидящим с удочками на пруду… Смотреть на сонный блеск воды, на солнечные всполохи в прибрежных волнах, на мерное движение камыша под ветром…
Пока я мечтала о свободе, принц отдал своим сопровождающим какие-то указания. Все забегали, засуетились, и вскоре нашим взглядам предстало нечто квадратное, накрытое плотной тканью. Из-под нее раздавались подозрительные звуки – то ли вой, то ли шипение.
– Там приведение, Ваше Высочество? – удивилась я. – Оно будет летать по коридорам нашего дворца, жалобно завывать и греметь цепями?
– Разве вы не знаете? – ответно удивился принц. – Привидений не бывает, это все суеверия необразованных людей!
– А я верю в привидения, хотя ни одного ни разу не видела, – прищурилась я. – Наверное, я ужасно, просто чудовищно не образована!
Стич побледнел, потом покраснел, направился к накрытому предмету, сдернул полотнище и торопливо шагнул в сторону.
Вой поднялся до небес, а затем резко смолк.
Оцепенев от восторга, я смотрела на существо, запертое в клетке – а это была клетка! Оно было длиннолапым, грациозным, светло-серым и покрытым крупными черными пятнами. Особое восхищение у меня вызвали уши, высокие, полукруглые, на кончике каждого из них красовался идеально ровный круг черной шерсти.
Животное оглядело столпившихся вокруг людей, открыло розовую пасть и зашипело.
– Ей не нравится в клетке, – вдруг произнес Онтарио. Я даже не заметила, когда он оказался рядом со мной. – Смиссы не любят ограниченных пространств.
– Как вы сказали? – переспросила я, не сводя взгляда с восхитительного существа.
– Это смисса – неверийская степная кошка, – пояснил принц Стич. – Они хорошо приручаются и преданы своим хозяевам, как собаки. Долгая дорога, к сожалению, утомила ее. Потребуется время, чтобы она успокоилась.
– Она бы успокоилась быстрее, если бы была на свободе… – прошептал Онтарио.
Как тихо он ни говорил, я его услышала и была с ним согласна! Эти сила и грациозность никак не ассоциировались у меня с прутьями клетки, в которые были заключены. Не соображая, что делаю, я быстро подошла к дверце, откинула щеколду и позвала:
– Кошка, иди сюда!
Герцог Ананакс не сдержал стона. Толпа придворных дружно отпрянула и вместе с ней отступил побелевший как полотно принц.
Смисса зашипела, топорща
