Сламона - Анна Овчинникова

Весь Ассагардон превратился теперь в зловещее пепелище, но в бывшем маяке, который так и не смогла ни взять, ни сравнять с землей армия Конрада, продолжала бурлить жизнь, пестрая и разноцветная, как узоры в калейдоскопе.

Охэй, гоблины из Кольдра уже расчистили от камней середину маяка! Там даже успела прорасти трава… Над ярко-зеленым полем горели десятки радуг, а под ними скакали десятки боевых скакунов: значит, светлые эльфы собрали-таки разбежавшихся по всему маяку одичавших небесных коней и единорогов и теперь заново объезжали их. Смешные, еще безрогие разноцветные единорожики иногда скакали рядом с родителями, но чаще вырывались за пределы поля и носились везде и всюду, такие же неугомонные и непоседливые, как и малыши Древних…

У западной стены по-прежнему клубились черные тучи, вспыхивали молнии и громыхал гром: наверное, дальстанский маг Корвин пробовал там свое очередное заклинание. Чуть ближе и южнее темные эльфы Дальстана ковали в огне синих костров мечи из чистейшей ненависти, а рядом угрюмые гномы из Хонга мастерили кольчуги и шлемы. Хлопотливые паки топотали туда-сюда, поднося мастерам живую воду для закалки оружия и хватаясь за ведра с мертвой водой всякий раз, когда чья-нибудь ненависть начинала полыхать опасно ярко…

Запрокинув голову, Дэви посмотрел вверх, туда, где в густой потолочной тьме шумели крылья демонов и валькирий, колыхались белые полупрозрачные призраки, кружились хороводы ночных фей, ухали совы, бесшумно летали нетопыри… Среди этого крылатого народа, как и внизу, среди костров, сновали вездесущие неунывающие малыши Древних, с гиканьем обгоняя химер верхом на грифонах, подпевая боевым песням горных троллей, хвастаясь друг перед другом своей Древней Силой, играя в битву Мага Стрелы с колдуном Конрадом…

Только Маленькая-Валькирия-Со-Сломанным-Крылом (никто в маяке не знал настоящего имени этой малышки) по-прежнему сидела, нахохлившись, у края огромного камина.

Хотя ее крыло давно зажило, она упорно отказывалась играть с другими ребятами и отказывалась говорить — но на ее пальцах начали отрастать черные скрюченные когти, а в громадных черных глазах все ярче разгоралось зловещее красное пламя…

Дэви сделал глубокий вдох и перевел взгляд на другой конец камина. Ойя… Ох. Оххх! О-ей!..

Теварец в упор смотрел на своего ученика — смотрел таким взглядом, от которого содрогнулась бы самая свирепая крокка. Встретившись глазами с Дэви, Великий Маг сощурился, сделал презрительный жест и сплюнул в камин.

Никому другому Дэви не спустил бы такого — никому, кроме Теварца!

И не потому, что Теварец был последним Великим Магом Запределья и свирепым учителем Дэви в магических премудростях. Не потому даже, что Теварец спас Дэви, вытащив его из-под камней и заговорив его раны (хотя на свою искалеченную ногу он только мимоходом плеснул пригоршню живой воды). И не потому, что Теварец знал и умел, похоже, все на свете, а просто потому… Ну, потому, что он был Теварцем, и все!

— Сколько подвигов ты успел совершить на сей раз, о Маг Стрелы? — осведомился Теварец.

Его слова сочились таким ядом, что два гнома, варившие неподалеку какое-то зелье, подхватили свой котел и черпаки и засеменили прочь. Они очень спешили, и все же месиво из зеленого стало буро-коричневым и с шипением выбросило вверх облачко ядовитого пара…

Вспомнив про свою храбрость берберийского льва, Дэви облизнул губы и медленно зашагал к к камину.

— Да я всего лишь прошелся до ближайшей пристани, чтобы проверить свое последнее Заклинание Щита… А как бы иначе я узнал, получилось оно у меня или нет?…

Теварец перекинул ногу через подлокотник кресла и слегка повернулся, чтобы лучше видеть ученика — и чтобы побольнее воткнуться в него пристальным взглядом лютых волчьих глаз.

— Проверил? — коротко спросил он.

Хон-Хельдар встал, забросил за спину эльхору и молча растворился в закаминной темноте.

— Ага… Да… Проверил, — Дэви вдруг тоже захотелось шмыгнуть за камин. — В общем, неплохо  работает… Только моя последняя абракадабра почему-то не…

Он даже не заметил, какой именно пасс сделал Теварец — просто пол внезапно исчез у него из-под ног, как тогда, когда маяк рухнул под ударами ядер. А мгновение спустя, все еще лежа на спине, Дэви услышал хриплый бешеный рык:

— И ЭТО ТЫ НАЗЫВАЕШЬ «НЕПЛОХО»?!!!        

Дэви резко перекатился на бок, вскинув над собой магический Щит: из потолочной темноты на него уже стремительно падала оскаленная пасть размером с пасть кашалота. В полумраке поблескивали два ряда треугольных белых зубов, а больше Дэви ничего не разглядел — Теварец редко утруждал себя подробностями, сотворяя учебных чудовищ. Дэви едва успел сложить пальцы правой руки в Знак Кленового Листа, как из-под нижней челюсти монстра выметнулись две длинные лапы с крючковатыми острыми когтями…

— …ЭЙ! ЭГЕ-ГЕЙ! Подбрось мячик, слышь! Эй, ты что, заснул? Э-ЭЙ!!

Мильн вздрогнул, открыл глаза, расцепил пальцы и уставился на вопящих, размахивающих руками вундеркиндов. Потом испуганно закрутил головой, пытаясь понять, чего от него хотят, увидел рядом со скамейкой мяч, вскочил, чтобы отфутболить его в дальний конец спортзала… Но от долгого сидения у него так затекли ноги, что вместо точного паса получилось черт знает что.

Той все же сумел перехватить мячик, ловко отпасовал Тиму — и филпсихи снова азартно ринулись в игру.

А Джон вернулся на насиженное место и уставился на прямоугольник красно-желтого света, протянувшийся от стены к его ботинкам. С тех пор, как он впервые устроился на этой скамье, прошло, должно быть, уже порядочно времени, раз свет почти подобрался к его ногам…

Интересно, что сейчас делает господин Пак? Наверное, орет здешнему директору, что в сиротском доме Мильн никому не нужен, поэтому он, господин Пак, не собирается везти парня обратно в Госхольн! А здешний директор наверняка в ответ кричит, что в его школе такие придурки тем паче не нужны, потому что тут учатся только домашние дети! И если уж мальчишку не примут обратно в сиротский дом, лучше отправить его в спецшколу для чокнутых в Бражде…

Ну и ладно! Пускай отсылают, куда хотят! Какая разница? В Бражде, в Госхольне или в Мурленбурге — все равно он никому и нигде не нужен, совсем нигде и совсем нико…

— СТО ЧЕРТЕЙ И ОДНА ВЕДЬМА!!! НАКОНЕЦ-ТО Я ТЕБЯ РАЗЫСКАЛ!!!

Гулкий бас грянул над Мильном, как внезапный удар грома, он ойкнул, вскинул голову — и едва поверил своим глазам!

Прямо перед ним на красно-желтом свете от витража возникла знакомая призрачная фигура в белом плаще, в рыцарском шлеме с поднятым забралом, за которым была густая темнота. Сквозь фигуру просвечивали стена и окно, она дрожала и расплывалась, но все-таки это был не бред и не сон, перед ним и вправду стоял он — Рыцарь-Бродяга, Повелитель Царства Духов и Теней!

— Ну, что уставился на меня, как священник на черта?! — таким знакомым рокочущим басом вопросил Рыцарь, шагнув вперед. — Может, еще захочешь меня перекрестить?! Хватит уже хлопать глазами, Дэвид, очнись наконец, охэй!

— Рыцарь-Бродяга!

Дэви рванулся к Повелителю Темного Царства и чуть не врезался носом в стену, когда его руки прошли сквозь белый плащ, как сквозь зыбкий туман. Плевать — главное, что крестный пробился сюда сквозь Прорву, он добрался до Предела, он его нашел!!!

— Черт побери, ну и видок у тебя, Дэвид! — прогудел Рыцарь, хлопая крестника по плечу бесплотной холодной рукой. — Удивительно, что я тебя все-таки узнал!

— Да я и сам себя почти не узнаю, — шмыгнул носом Дэви.

Он не мог сейчас ни обижаться, ни огрызаться: пускай крестный орет и ругается — только бы не исчезал!

— Но, похоже, заклинание «сламона» утащило тебя не в самое паршивое местечко Предела! — оглядываясь, пробасил Рыцарь-Бродяга. — А я-то уж приготовился найти тебя в психушке или в тюрьме! А ты, гляжу, неплохо устроился, Дэвид! Скажи, кому принадлежит этот роскошный замок и кто произнес здесь заклинание «сламона»? Уж не один ли из тех крикунов, которые суетятся вокруг кожаного шарика?

— Это не шарик, а мяч, и здесь не замок, а человеческая школа, — борясь с желанием попытаться вцепиться в полу бесплотного плаща, ответил Дэви. — Крикуны — здешние ученики, а слово «сламона» сказала ихняя учительница, госпожа Роза, но меня, наверное, здесь не оставят, потому что…

— Ладно, остальное доскажешь в маяке, — перебил Рыцарь-Бродяга. — Погостил за Краем Света и хватит, пора возвращаться домой!

— Да ты, издеваешься, что ли, крестный? — выдохнул Дэви. — Может, ты думаешь, я сижу тут потому, что мне здесь очень нравится? Я не могу отсюда вырваться! Мне сейчас даже не пробить кулаком эту стену, как же я могу справиться с Тройным Заклятьем?

— Это уж ты решай сам, Маг Стрелы! — невозмутимо заявил Рыцарь-Бродяга.