Тайна украденной рукописи - Анна Устинова

– Вы не расстраивайтесь. Я вам тоже скучать не дам.

– Я всякой ерундой заниматься не буду, – обиженно пробубнил Дима.

– А я ерунду и не предлагаю, – хлопнул его по плечу Петька. – Вам надо где-нибудь затаиться возле волковской дачи. Последите-ка, кто к этому Даниилу Французскому ходит?

– Давно мы ни за кем не следили! – загорелись глаза у Маши.

– Опять по кустам шляться, – поморщился Дима.

– Ничего, – ободрил его Петька. – Зимой комаров ведь нет.

Летом, когда им пришлось, сидя в сточной канаве, выслеживать одного подозреваемого, к Диме слетелись практически все окрестные комары. У него с природой вообще часто складывались напряженные отношения.

– Комаров нет, зато снега полно, – шумно высморкался Дима в огромный носовой платок ярко-красного цвета. – У меня и так уже после этого новогоднего леса начался насморк. Себе-то небось в тепле придумал задание, а нам на морозе торчать.

Дима с особой чуткостью относился к своему здоровью.

– Ты лучше скажи, где взял такое монументальное полотнище? – восхитился размерами носового платка Командор.

– Наш Димка других не признает, – объяснила Маша. – У него уж если насморк начнется, то вообще лучше всего ходить с полотенцем.

– На себя посмотри, – с трудом запихивал брат в карман джинсов уникальный платок.

– Значит, сейчас расходимся, – отдавал Командор последние указания. – Если ничего интересного не обнаружите, встречаемся у вас за обедом. А если что-нибудь срочное, бегите к Наталье Владимировне.

Одевшись, друзья дошли вместе до участка Ковровой-Водкиной. Мороз с утра еще усилился. Снег громко скрипел под ногами.

– Только не попадайтесь Даниилу Французскому на глаза, – предупредил близнецов напоследок Командор. – А если уж попадетесь, делайте вид, будто он вас совершенно не интересует.

– Учи ученых, – уже быстро шагая по направлению к трехэтажной даче, проворчал Дима.

Глава IX

СООБЩНИКИ ПОХИТИТЕЛЯ

Коврова-Водкина недавно проснулась. Она вообще вставала довольно поздно, а тут еще новогодние (треволнения и успокоительные лекарства… Словом, в час дня хозяйка дачи номер три, облаченная в темно-синий халат с золотым шитьем, пила в столовой утренний кофе. Рядом с ней за столом гордо восседала домработница-снайпер. Татьяна Филимоновна как раз только что приняла вахту после выходного, и Наталья Владимировна настояла, что завтракают они сегодня вместе. Ей требовался собеседник.

– Степаныч что-то у нас совсем, – выслушав историю о трагическом аресте Арнольдика, заметила Филимоновна. – Пора его…

Домработница-снайпер не договорила. Вид у нее, однако, сделался очень гордый. Сейчас она явно мыслила категориями военного времени.

Таким вообще на земле не место, – наконец веско проговорила она.

Тесто? – переспросила Коврова-Водкина. – Ах, – капризно махнула она рукой. – Ну почему вы все жизненные проблемы к готовке сводите? Давайте о тесте потом.

– Да я говорю: таким, как Степаныч, на нашей земле не место! – крикнула Филимоновна в самое ухо хозяйке.

– Помилуйте, вы же вроде дружили? – удивилась та.

– Теперь не дружим, – громко и веско отмела малейшие предположения о связи с врагом Филимоновна. – Он меня в Новый год на морозе едва из ружья не угрохал.

– Это, конечно, с его стороны очень дурно, – согласилась Коврова-Водкина. – Однако его демарш в отношении нашего Арнольдика вообще ни в какие ворота не лезет. Ах, Арнольдик, – всплеснула она руками. – Какой милый и деликатный молодой человек. Помню, у меня был в молодости похожий друг, – отхлебнула она солидный глоток кофе с молоком. – Так вот, мы с ним как-то в одном блестящем обществе… Там, знаете, Татьяна Филимоновна, собрался почти весь московский бомонд тех лет. Даже Иванов с обезьянами…

– С какими обезьянами? – заинтересовалась домработница.

– Что-что вы, милочка? – переспросила Коврова-Водкина.

– Говорю, что за такой Иванов с обезьянами? – крикнула на всю столовую Филимоновна.

– Иванов? – с удивлением посмотрела на нее хозяйка. – Никакого Иванова не помню.

– Ах ты, Господи, – тихо посетовала Филимоновна. – Главное, такая умная женщина…

Она собиралась вновь задать вопрос по поводу загадочного Иванова с обезьянами, но тут из передней послышался звонок.

– Пойду открывать, – нехотя поднялась со стула домработница-снайпер.

– Кровать уберете потом, – с барственной щедростью произнесла Наталья Владимировна. – Сперва надо кофе допить.

Филимоновна только охнула и без дальнейших объяснений устремилась к входной двери.

– Вы? – увидав Петьку и Настю, скорчила кислую мину домработница-снайпер.

Тут она неожиданно вспомнила, что виновата перед Петькой. Губы ее растянулись в улыбке, и она совсем другим тоном добавила:

– Петечка? Хорошо, что зашел! Водкиной как раз сейчас кто-нибудь нужен для общества. Проходите, ребятки!

Петька и Настя в сопровождении Филимоновны прошли в столовую.

– Приветствую юное поколение, – помахала хозяйка им левой рукой, в которой у нее был надкушенный рогалик с маслом и джемом. – О-о! – пригляделась она внимательно к Насте. – Мы с тобой вроде бы уже где-то встречались.

– Ну, конечно же! – улыбнулась рыжая девочка. – Мы с Петькой, Димой и Машей У вас прошлым летом часто бывали.

– Ах, как я могла забыть? – воскликнула радостно Наталья Владимировна. – Вы же у меня еще череп брали взаймы. И проводили мистический эксперимент согласно итоговому труду моего несчастного Аполлинария, – вдруг прорезалась память у Ковровой-Водкиной. – Садитесь, друзья мои! Будем вместе пить кофе, – указала она ребятам на стулья по правую и левую свою Руку.

Настя резко опустила голову вниз. По некоторым конвульсивным движениям Петька понял, что девочку душит хохот.

– С ума, что ли, сошла? – тихо шикнул он на нее.

– Ч-череп, – выдавила из себя Настя и бегом бросилась в гостиную.

– Извините, Наталья Владимировна, я сейчас, – быстро проговорил Петька.

– Какой газ? – не расслышала Коврова-Водкина. – Татьяна Филимоновна, – строго посмотрела она на домработницу. – Проверьте плиту. Мои юные друзья уверяют, что пахнет газом.

– Черт их там разберет, чего они уверяют, – сварливо откликнулась домработница-снайпер, но все же послушно отправилась на кухню.

Петька, не дожидаясь лучших времен, выбежал в гостиную. Там зашлась в хохоте Настя.

– Знаешь, мне надоели твои дурацкие штучки, – сердито потряс ее за плечи Петька.

– Ч-череп втор-рого мужа, – пробормотала Настя сквозь смех. – Я вспомнила, как мы его к-клеили.

Едва она это произнесла, Петька тоже сломался. И упал в соседнее кресло. С черепом прошлым летом действительно вышла история. Петька его уронил. От черепа откололся солидный кусок, который друзья прилепили на место с помощью японского суперклея. Получилось совсем почти незаметно.

– Куда вы исчезли, друзья мои? – крикнула из столовой Коврова-Водкина.

– Пойдем? – несколько успокоился Петька.

– Давай, – поправила сбившиеся волосы Настя. – А, кстати, где он?

– Кто он? – спросил Петька.

– Да череп, – готова была зайтись Настя от нового приступа смеха.

– А ведь правда, – с удивлением поглядел Командор на книжную полку, где этот череп неизменно стоял с той самой поры, как появился у доктора Водкина. – Может, его грабитель спер? Хотя нет, – вспомнилось мальчику. – Череп позавчера был на месте.

– Значит, гулять отправился, – сквозь смех сказала Настя. – К друзьям на кладбище. Новый год все-таки. И погода хорошая. – Петька опять рухнул в кресло.

– Друзья мои? Где вы?

На этот раз дело вопросом не ограничилось. Из столовой решительной поступью двигалась Коврова-Водкина.

– Кончай, Настя! – взял себя в руки Петька. – Иначе нас сейчас отсюда выгонят.

– Ну, где же вы? – предстала им в полном царственном блеске Коврова-Водкина. Седые волосы ярко подсинены. В тон им – синий халат, шитый золотом. И золотые тапочки. Петька подумал, что именно так должны выглядеть старые вдовствующие императрицы.

Командор уже хотел было объяснить долгое их пребывание в гостиной какой-то чушью, типа того, что Настя поперхнулась, а он, Петька, колотил ее по спине. Но он даже рта не успел раскрыть. Дверь бывшего кабинета профессора Водкина широко распахнулась. В гостиной возник Арнольдик.

На нем болталась неимоверной ширины пижама в бело-зеленую полоску, туго перехваченная на талии бельевой веревкой. Видимо, только поэтому с третьего жениха Светланы не падали брюки. В руках Арнольдик держал череп, который с большим интересом разглядывал.

– Странное дело, – не отрывая взгляда от черепа, произнес третий жених. – Тут явно какое-то ранение, – ткнул он пальцем именно в то место на костяном затылке, где прошлым летом Петька прошелся суперклеем. – И что меня удивляет, – продолжал Арнольдик. – Кость треснула, но не развалилась.