Самое Тихое Время Города - Екатерина Кинн

Как рассказал Витька, группа эта набралась как-то сама собой, странным образом. Обычно-то он брал детей и подростков по рекомендации, группы две-три, три раза в неделю. А вот теперь образовалась четвертая. Андрей сидел на скамейке у дальней стенки и смотрел, как они собираются. Сплошь девицы.

По словам Витьки, первая позвонила ему на работу, представилась Людмилой, сослалась на Витькиного учителя и попросила встретиться. Заинтригованный Витька после работы поскакал на встречу – ему стало любопытно посмотреть на обладательницу такого своеобразного голоса, грудного и резковатого. Любопытство его и подвело, потому что раз уж пришел на встречу, то пришлось ему эту Людмилу выслушать, а потом уже неудобно было отказывать. Три девицы при ней – не так уж много, решил Витька. Пару недель их так и оставалось четверо, а потом стали появляться еще. Сейчас их было «штук восемь», это почти полноразмерная группа, у Витьки больше десяти человек в группе не бывает. С детьми он бы справился, а тут зашивался. Потому что девицы оказались со странностями.

Андрей это сразу понял. Настороженные какие-то, себе на уме. Главное – невозможно было понять, к чему им боевое ушу, почему именно ушу, почему не столь модное нынче карате или, чего похуже, айкидо, а то, не дай-то бог, кэндо какое-нибудь? И почему – боевое? Кого они убивать собрались? Или не убивать? Или защищаться?

Вот та же Людмила. Можно понять, почему Витька нарушил свои правила и открыл ради нее и ее подружек новую группу, хотя никогда раньше взрослых, да еще и женщин, учить не брался. Решительность, целеустремленность, самый короткий путь – прямой. Без всякого натиска. Витькин рабочий телефон она добыла у его учителя, до которого добралась через каких-то общих знакомых. Она вообще-то до самого Михаила Степановича, их с Витькой сэнсэя, добиралась, но он уже года два не ведет учебных групп, да к тому же опять уехал в свой Китай то ли монографию писать, то ли в каких-то архивах рыться. При рыжих, подкрашенных хной волосах у нее были орехово-зеленые глаза и черные брови. Среднего роста, плотная, с широкими бедрами. Ясно, что ей везде отказали, но Витька исповедует принцип «научить можно любого в пределах, поставленных природой». Любой на ее месте давно сдался бы, но она искала, уговаривала и вот нашла. И занималась теперь жестко, упорно, с полной выкладкой.

С собой она привела еще троих, того разряда, который меньше всего ожидаешь увидеть в додзё. Одна из них, Инна, ходила, подволакивая ногу и склонив голову набок. Когда она говорила, то лицо передергивало судорогой. ДЦП. У нее вообще никакой координации не было, и почему она таскалась в Витькин зальчик с крутой узкой лестницей на входе, преодоление которой требовало посторонней помощи или титанических усилий, а не в центр реабилитации с их космическими костюмами и тренажерами, Андрею понять было невозможно. Наверное, просто денег не хватало. Инну ему было непереносимо жалко, особенно когда она в сто двадцатый раз неправильно ставила ногу или промахивалась мимо макивары. Но она просто повторяла движение в сто двадцать первый раз, и иногда у нее получалось.

Еще двоих, Лану и Наталью, привел сам Витька. Обстоятельства знакомства были, мягко говоря, необычные. Расскажи это Витька с полгода назад – Андрей не поверил бы. Но сейчас он верил всему. Витька рассказывал, что как-то раз, прогуливаясь перед сном, он заметил следующую картину: по обочине дороги взад-вперед расхаживала девица Ничем не примечательная девица. В очках, с жиденьким хвостиком, стянутым резинкой неопределенного цвета, в стареньких джинсиках и потертой серой ветровке. Девица расхаживала взад-вперед и время от времени всматривалась в пустое шоссе, словно чего-то ждала. Или кого-то. И дождалась-таки.

Черный лимузин возник из серой пустоты асфальта внезапно. Мгновение назад его не было – и вот он, уже несется по шоссе. Потом, вспоминая все уже дома, Витька осознал, что автомобиль двигался совершенно бесшумно. Черт его знает, как он там ехал, но мотора у него не было! Во всяком случае, не было слышно никаких звуков. Кроме взвизга девицы, которая стояла и ждала, что лимузин на дикой скорости на нее наедет. Еще раз девица взвизгнула, когда Витька оттащил ее на обочину.

– Дурак! Всю охоту мне загубил! – возмущенно заорала девица.

– А лучше, чтобы он тебя загубил? В лепешку раскатал? Дура!

– Сам дурак! Не раскатал бы! Идиот несчастный! Я этого гада специально ждала, а ты взял и все испортил! – По лицу девицы катились настоящие слезы.

Вот так Витька и познакомился с Натальей. Пошел ее провожать до метро, боясь, что эта дуреха еще во что-нибудь вляпается, потом они разговорились, и Витька пригласил на тренировки и Наталью, и ее подругу Лану, то есть Светлану, с которой вот такие приключения начались еще раньше, только машины, которые охотились за Ланой, были самые настоящие.

Лана, в отличие от подруги, была настоящая красавица – смуглая, с пышными черными волосами. Она, в отличие от Натальи, не рассказывала о своих «приключениях». Только по большей или меньшей степени мрачности, написанной на ее совершенном лице, можно было сказать – вот, было опять или, наоборот, пронесло. Кроме того, насколько понял Андрей, Лану в этой жизни доставали не только и не столько мистические приключения, сколько вещи вполне обычные, житейские. Нелюбимая работа, от которой у нее не хватало духу избавиться (кажется, она была менеджером в каком-то женском журнальчике), хворающая мать, какие-то мужики, на которых ей, при всей ее редкой красоте, ужасно не везло…

Еще три девицы набежали вслед за этими, уже при Андрее. Звали их Лиза, Леся и Лена, блондинка, рыжая и шатенка, прямо как невесты графа Дракулы, сразу и не разберешь, кто из них кто. Они одинаково экстравагантно одевались, делали почти одинаковые ошибки в тао-лу, одинаково опаздывали и одинаково щебетали на несколько тем одновременно, не путаясь в порядке ответов.

Их Витька и отдал Андрею, потому что с ними не было особых проблем. То есть в смысле тренировок не было проблем. А вот до и после… Они теряли ключи, забывали в раздевалке за ширмой футболки и книги, на них нападали в темных переулках, у них то и дело случались мелкие пакости дома и на работе. Они словно притягивали несчастья. Они видели резиновые лимузины и лишние отражения в окнах и стеклянных дверях. И это было у них в порядке вещей. А еще они мимоходом, без особых усилий всего-то за пару недель загрузили бедному Андрею голову до такой степени, что он просто перестал различать, где в их щебетании реальность, а где фантазии.

Ну как можно всерьез воспринять обсуждение истории расселения сидов, они же эльфы и альвы, от Урала до Ирландии в свете бажовских сказов? Или методику обучения полетам во сне? Причем одновременно?