Человек-компьютер - Майкл Крайтон

Дженет вновь повернулась к экрану компьютера. Компьютер теперь показывал мозг снизу, со стороны шеи. Путь электродов обозначался единственной синей точкой, окруженной концентрическими кругами. Эллис должен был держаться в радиусе одного миллиметра. Он отклонился на полмиллиметра.

«ОШИБКА 0,500 MM», — предупредил компьютер.

— Вы соскальзываете со следа, — сказала Дженет.

Электроды остановились. Эллис посмотрел на экраны.

— Слишком высоко в плоскости «бета»?

— Широко в «гамма».

— Хорошо.

Через несколько секунд электроды продолжили свое погружение. «ОШИБКА 0,400 MM», — сообщил компьютер. Схема мозга на экране медленно повернулась, показывая мозг со всех сторон.

«ОШИБКА 0,200 MM», — вспыхнуло на экране.

— Коррекция идет хорошо, — сказала Дженет.

Эллис кивнул, подпевая Баху.

«ОШИБКА 0,000 MM», — указал компьютер и дал боковое изображение мозга. На другом экране оно стало фронтальным. Через несколько секунд экран сообщил: ПРИБЛИЖАЕМСЯ К ЦЕЛИ. Дженет прочла это Эллису.

Еще через секунду на экране сверкнуло: ЦЕЛЬ.

— Все, — сказала Дженет.

Эллис отошел от кресла и скрестил руки на груди.

— Проверим координаты, — сказал он.

Операционные часы показывали, что с начала операции прошло двадцать семь минут.

Пальцы программиста забегали по кнопкам. Компьютер воспроизвел на экранах процесс вживления электродов и повторил то же слово: ЦЕЛЬ.

— Теперь сравним, — сказал Эллис.

Компьютер наложил свою схему на рентгеновское изображение головы Бенсона. Совпадение было полным, и на экране появилось: СОВПАДЕНИЕ В ПРЕДЕЛАХ УСТАНОВЛЕННЫХ ОГРАНИЧЕНИЙ.

— То, что нужно, — сказал Эллис.

Он навинтил пластмассовую крышечку, которая плотно прижала электроды к черепу, и закрепил ее цементом, каким пользуются стоматологи. Затем распутал двадцать тонких проводков, отходящих от электродов, и отодвинул их в сторону.

— Можно браться за второй комплект, — объявил он.

После второго вживления Эллис сделал дугообразный надрез на скальпе. Надрез проходил от точки вживления электродов мимо уха через шею так, чтобы поверхностные нервы и кровеносные сосуды остались незатронутыми, а затем поворачивал на правое плечо. Расслаивая ткани тупым ножом, Эллис сделал маленький подкожный кармашек около подмышечной впадины.

— Батарейка готова? — спросил он.

Ему подали батарейку. Она была меньше сигаретной пачки и содержала тридцать семь граммов радиоактивного изотопа окиси плутония-239. При радиации выделялась теплота, которая тут же преобразовывалась в электрическую энергию. Трансформаторное устройство поддерживало необходимое напряжение.

Перед вживлением Эллис еще раз проверил батарейку. Держа ее в руке, он заметил:

— Холодная. Никак не могу к этому привыкнуть.

Дженет знала, что благодаря вакуумной изоляции батарейка остается холодной снаружи, тогда как внутри нее температура достигает 500 градусов по Фаренгейту — хоть жарь ростбиф.

Эллис проверил радиацию. Приборы показали минимальный уровень. Естественно, некоторая радиация была, но не больше, чем от обычного цветного телевизора.

Наконец Эллис попросил жетон. Бенсону предстояло носить этот жетон все время, пока в его теле будет находиться атомная батарейка. На жетоне было выгравировано предупреждение, что в теле данного человека находится атомный водитель, и еще — телефонный номер. Дженет знала, что этот телефон подключен к магнитофону, который круглые сутки проигрывает одну и ту же запись. В записи содержалась подробная техническая информация о батарейке и предупреждение о том, что пулевые ранения, автомобильная катастрофа или другие несчастные случаи могут привести к тому, что плутоний, мощный излучатель радиоактивных альфа-частиц, может выпасть из своего контейнера. Далее следовали конкретные инструкции врачам, следователям и бальзамировщикам с указанием, что кремация допускается только после того, как батарейка будет извлечена из тела покойного.

Эллис вложил батарейку в подкожный кармашек, который он сделал на груди, и зашил окружающие ткани, чтобы она держалась прочнее. Затем он занялся крохотным компьютером.

Дженет посмотрела на галерею и увидела близнецов-колдунов, Герхарда и Ричардса, которые внимательно следили за ходом операции. Эллис осмотрел компьютер в лупу и отдал его технику, который подключил крошку к главному компьютеру клиники.

Дженет этот маленький компьютер представлялся настоящим чудом. За три года ее работы в НПИО компьютер величиной с портфель постепенно превратился в миниатюрную модель, которая свободно умещалась на ладони и в то же время содержала те же элементы, что и ее громоздкий прототип.

Небольшие размеры позволили применить подкожную имплантацию. Больной мог свободно передвигаться, принимать душ, делать все что он пожелает. Это было куда удобнее по сравнению с прежними моделями, когда батарейка прикреплялась к поясу больного и он весь был опутан проводами.

Дженет взглянула на экраны компьютера, которые извещали: КОНТРОЛЬ ЗА ОПЕРАЦИЕЙ ПРЕКРАЩЕН ДЛЯ ЭЛЕКТРОННОЙ ПРОВЕРКИ. На одном из экранов появилась увеличенная схема цепи маленького компьютера. Большой компьютер проверял все каналы и компоненты по отдельности, затрачивая на каждую проверку четыре миллионных секунды; проверка всего компьютера закончилась через две секунды. На экране загорелась надпись: ЭЛЕКТРОННАЯ ПРОВЕРКА — НИЧЕГО. Через несколько секунд снова появились схемы мозга. Большой компьютер вновь следил за операцией.

— Ну что ж, — сказал Эллис, — будем подсоединять.

Он тщательно подсоединил все сорок проводков от двух комплектов электродов к пластиковой коробочке компьютера, уложил проводки в разрез, спрятал коробочку под кожу и наложил швы.

Часы операционного времени показывали один час двенадцать минут.

2

Моррис вкатил Бенсона в послеоперационную палату — большое, длинное помещение с низким потолком, куда больных отвозили сразу после операции. У НПИО была тут своя секция — как и у кардиологического и ожогового отделений, но эта секция и все ее электронное оборудование до сих пор еще ни разу не использовались; Бенсон был первым больным, оказавшимся там.

Лицо Бенсона было бледным, но в остальном он выглядел неплохо. Его голову и шею окутывали бинты. Под надзором Морриса его сняли с каталки и уложили на кровать. В другом конце палаты Эллис диктовал по телефону, как проходила операция. Его голос записывался на магнитофон. Позже секретарша перепечатает запись и вложит в историю болезни Бенсона.