Мегаморф, или Возвращение Реликта - Василий Головачев

На палубе вдруг раздался взрыв восклицаний. В рубку всунулась голова медвяна, скрылась.

– Погоди-ка. – Влад вышел.

Ясен остановил катер, озираясь, и увидел над кормой опускающееся переливчатое бликующее облачко, состоящее из прозрачных шаров, внутри которых мигали вразнобой самые настоящие внимательные… глаза!

– Опять «глазастый»! – прошептал ошеломлённый Ясен.

– Вот и ответ, – пробормотал сам себе Влад, жестом успокаивая возбуждённых дружинников. – Нас таки ведут.

– Отец, может, попробовать поговорить с ним? – крикнул Ясен.

Словно отвечая на его слова, гроздь шаров с глазами пошла в небо и через несколько секунд растаяла без следа.

Медвян, спрятавшийся под бортиком верхней палубы, вытянул мордочку, растерянно глядя на старосту.

Влад легонько похлопал его по загривку.

– Всё нормально, это не опасная штука. Эй, там, у штурвала, не отвлекаться.

Ясен спохватился, завёл двигатель.

Катер рванул вперёд, как застоявшийся гепард.

Влад снова зашёл в рубку.

– Это псевр? – спросил заинтересованный Ясен.

– Нет, псевры были псевдоразумными межзвёздными кораблями джезеноидов. «Глазастый» из другого ведомства, повыше уровнем.

– Чей-то разведчик? Не Конструктора ли?

– Не думаю, это скорее наблюдатель, принадлежащий какой-то глобальной системе контроля за Игрой.

– Судья? – засмеялся Ясен.

– Не судья, именно контролирующий автомат. Похоже, идея учителя о разгерметизации результата прежней Игры имеет под собой реальную почву. «Глазастые», как правило, появляются там, где начинается шевеление нового Игрока.

– Тогда это Тартар.

– Возможно, да, возможно, нет. Давай я тебя сменю.

– Я не устал. – Ясен крепче сжал штурвал, подумал и честно добавил: – Такое ощущение, что у меня выросли крылья! Такая сила мне подчиняется!

Велич-старший окинул его лицо рассеянным взглядом.

– Ну, это ещё не та сила. Когда-нибудь тебе подчинится иная сила, которая движет вселенными. Ладно, держи прямо, я пока побеседую с парнями.

Он вышел.

Катер продолжал рассекать почти идеально гладкую поверхность моря, стремительный и надёжный, отчего у рулевого снова появилось ощущение окрылённости и вседозволенности. Казалось, ему действительно должны были подчиняться все стихии, и жизнь впереди ждала безоблачная и райская.

Однако прошёл час, берег за кормой судёнышка растаял в слое мерцающего воздуха, Зем-Гора по-прежнему висела впереди эфемерной призрачной конструкцией, ничего особенного не происходило, и Ясен заскучал, разочаровываясь в управлении катером. Хотел было позвать отца, но тот сам почувствовал его состояние и заявился в рубку.

– Иди отдохни.

Ясен с облегчением уступил ему штурвал, вышел на палубу.

Вокруг была вода почти без единой морщинки волн. Ветер отсутствовал. Паруса в настоящий момент были бы бесполезны, находись отряд на палубе парусника.

Дружинники, сидевшие вдоль бортов катера, заулыбались, когда Ясен подошёл к ним.

– Всё нормально?

– Хорошо идём, – заулыбался Пилип. – Нам бы в Бряницу такой катерок.

– Может, найдём ещё.

Гепардокони, привязанные на корме к стойкам и рёбрам палубы, почему-то занервничали, прядая ушами и фыркая.

Сначала Ясен подумал, что они реагируют на медвяна, высунувшего голову из кормового люка, за пузырём рубки, потом прислушался к себе, и ему показалось, что катер сейчас наскочит на подводную скалу.

В то же мгновение судно замедлило ход. По-видимому, Влад тоже почувствовал приближение опасности.

Ясен пробрался на нос катера, пристально вгляделся в прозрачно-голубую гладь моря впереди.

Какая-то неясная тёмная масса всплыла из глубин воды, похожая на ком зеленовато-чёрных водорослей.

Влад совсем остановил катер, выбрался из рубки, неся с собой карабин.

«Ком водорослей» расплылся в длинную, скользящую навстречу кораблю струю и вдруг с плеском вынырнул из воды, превратился в огромную чешуйчатую колонну, венчала которую рогатая голова с длинными выпуклыми чёрными глазами под козырьком костяного нароста.

Дружинники схватились за оружие.

– Ющерь! – прошептал Пилип.

Воды Белого моря не могли похвастаться обилием форм жизни, хотя рыба в них водилась. Но всё же прежние обитатели Земли, в том числе хищные крокодилы, касатки, змеи и динозавроиды, сумели выжить после Падения и приспособились к новым условиям.

Катер встретил ющерь, один из динозавроидов, представляющих собой отряд питонов-мутантов, появившихся на Земле после Катастрофы. Влад ни разу не встречал таких гигантов, хотя знал, что они существуют реально. Разведчики же дебрян видели их во время своих экспедиций к Зем-Горе и даже отражали нападение.

– Красавец какой! – хладнокровно сказал Влад. – Жаль убивать. Не шевелитесь, может быть, он успокоится и не станет атаковать.

– У нас есть газовые гранаты, – пробормотал Пилип.

– Держите наготове, ждите команды.

Речь шла о том, что динозавроиды побаивались облаков дыма и нередко отступали. Вполне вероятно, в прошлом их травили газом, и они помнили об этом на генетическом уровне.

Ясен слышал рассказы десятника разведчиков Пута, впервые применившего найденные на Зем-Горе газовые гранаты – случайно, просто под рукой оказались, и эта весть, воспринятая сначала с юмором, в дальнейшем принесла дебрянам пользу.

Ющерь вырос из воды качающейся из стороны в сторону колонной высотой около десяти метров, разглядывая замершее судно с его пассажирами. Он явно колебался, решая, нападать или пощадить, хотя мог бы, наверное, в несколько ударов разбить катер и потопить.

– Это всё злопаны, – еле слышно выговорил Пилип.

– Почему? – так же тихо спросил Ясен.

– У них что бог, что дьявол одного корня – Ю!

Ясен подивился изворотливости ума разведчика, но возражать не стал. Он думал примерно так же.

– Ясь, напрягись! – процедил сквозь зубы Влад. – Попробуй мысленно уговорить змеёныша уступить нам дорогу.

Ясен послушно напряг волю-сознание, что всегда помогало ему переходить в состояние повышенной моторности и острой ясности мысли. Тело скачком освободилось от «груза внутренностей», превратилось в сгусток энергии. Он даже мимолётно изумился такой быстрой реакции организма на новую полноту возможностей, но тут же забыл об этом.

Захотелось дотронуться до морды зверя.

Ясен мысленно представил, как он тянется к нему рукой… и питон-ющерь отпрянул! Будто почуял прикосновение! Потом стремительно и бесшумно погрузился в воду, исчез.