Преображение миллионера (ЛП) - Саймон Нэйма

Спустя пару секунд Найл последовал за ней, инстинкт подсказывал, что он увидит. Его интуиция вела его через подписание новых контрактов, предупреждала его, когда новое коммерческое предприятие казалось очевидным провалом, или подсказывала лучшее время для выпуска альбома. Единственный раз, когда он не послушался инстинкта, закончился браком с золотоискательницей. Так что нет, он не удивился, увидев Беннета, разговаривающего с Хлоей, его светлая голова склонилась над ее более темной, а ее лицо освещала милая улыбка.

Вот и оно. Миссия выполнена. Морган просила его сопроводить Хлою на эту вечеринку, чтобы мужчина, в которого она была влюблена, заметил ее. И Беннет заметил. Будущее брака, семьи и так называемой американской мечты было у нее в руках.

Теперь он мог вернуться в Дублин, успокоившись, что не подвел ни Майкла, ни Хлою.

Но облегчения, которое должно было нахлынуть на него, не было.

Наоборот, осознание оставило его высушенным и опустошенным как пустыня.

Сжав челюсти, но приблизился к парочке.

– ...был бы рад, если бы ты пришла. – Беннет поднял глаза с Хлои, когда Найл положил руку ей на бедро. Его взгляд метнулся вниз на этот собственнический жест, и его рот ужесточился в уголках, потом он одарил Найла приятной улыбкой. – Найл. Я как раз приглашал Хлою на вечеринку, которую устраиваю на следующей неделе. Разумеется, приглашение распространяется и на вас.

Черта с два это было правдой.

Морган хлопнула в ладоши, ее глаза засветились от удовольствия и озорства.

– Как же удачно, что Найл сказал мне ранее, что планировал еще задержаться в стране, – Она просияла. – Разве это не счастливое совпадение?

Черт побери. Эта женщина была проблемой. И сумасшедшей.

– Да, – пробормотала Хлоя. – Счастливое, – она обернулась к нему, и он должен был быть Хелен Келлер, чтобы не увидеть в ее глазах надежду или услышать надежду в голосе. Сегодняшний вечер был для нее победой. Это приглашение было пресловутым счастливым билетиком. И ей было нужно, чтобы он скрепил сделку.

«Отлично сыграно, Морган. Чертовски хорошо».

– Конечно, дорогая. Все, что захочешь.

Глава 7

– Во имя всего святого, прошу тебя, прекрати, – прорычала Хлоя, стуча по будильнику на прикроватной тумбочке. Но даже после трех ударов, проклятая штука все еще трезвонила. Застонав, девушка села на кровати, выбралась из-под одеяла и уставилась на часы-радио. Три вещи прояснились.

Во-первых, было шесть сорок пять утра. Суббота.

Во-вторых, ее телефон был упрямо звенящим преступником, а не будильник.

В-третьих, человек, звонящий ей в этот час, имел наклонности смертника. Наклонности размером с Чарльза Бронсона.

Хлоя схватила телефон со столика и взглянула на экран.

– Да ты издеваешься, – проворчала она, скользнув пальцем по кнопке ответа. – Да ты издеваешься, – повторила девушка теперь уже собеседнику на другом конце провода.

– Открывай дверь, малышка. – Этот ирландский акцент не должен был звучать так сексуально в этот немилосердно ранний час. Особенно, когда им раздавались приказы.

Жаль, что ее сердце этого не понимало. Чертов орган заколотился, как будто Хлоя пробежала марафон, а не очнулась от мирного сна. Но беспощадные, сексуальные сны о раздражающем ирландце на другом конце провода тоже имели к этому отношение. Проклятье. Она не могла сбежать от Найла даже во сне.

– Найл, ты на часы смотрел вообще? – прорычала Хлоя, откидывая одеяло и выбираясь из постели. Она накинула халат и завязала пояс, представляя его шею под своими пальцами.

– Думаю, это риторический вопрос, но да, смотрел. А теперь впусти меня. Здесь ужасно холодно... и я принес кофе.

Кофе. Вот ублюдок. Он знал, как манипулировать ею, совсем как своей скрипкой.

Ноги спустили ее по лестнице и поднесли к двери за рекордное время. Хлоя повернула ключ и распахнула дверь, удерживая ее рукой.

«Так нечестно», – взвыла она про себя, когда Найл всунул ей в руку картонный стакан и вошел в ее квартиру, выглядя как всегда таким свежим и красивым в черном свитере, брюках и пиджаке из какого-то очень дорогого материала, стоящим больше, чем весь ее гардероб.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А вот она в своем старом халате, пижаме и с растрепанной головой, выглядела как какое-то недоразумение. Черт бы его побрал.

И черт бы побрал ее взгляд, задержавшей взгляд на его губах, когда мужчина отхлебнул из своего стакана. Тех губах, которые зацеловали ее до потери сознания вчера и оставили в смятении, гневе и с мокрыми трусиками. Тех самых губах, наводивших фантазии о переплетенных ногах, вспотевших телах, смятых простынях и голодных стонах. Тех самых губах, чье призрачное прикосновение она все еще ощущала на своих губах.

Силой отрывая внимание от того, как невообразимо непристойно он пил кофе, Хлоя уставилась на пластиковую крышку.

– И зачем ты приперся в такую рань? Кроме того, чтобы принести кофе, разумеется.

Найл глянул на нее поверх ободка стакана.

– А мы не жаворонки, да? Хм-м, не знал.

«Не знал, потому что тем утром очень быстро выпроводил меня из своего дома».

Но Хлоя не ответила ему этой дерзостью. Если бы она так сказала, то только подтвердила бы его мысли, что ее волновало то, как он отверг ее после самой волнующей, прекрасной ночи в ее жизни. Особенно учитывая, что она была одной из многих в долгой очереди партнерш на одну ночь.

А ее не волновало.

Разве что совсем чуть-чуть.

Отрицание – имя тебе, Хлоя Сюзанна Ричардсон.

Найл изогнул бровь в ответ на ее молчание.

– Нужно, чтобы ты пошла и собралась. Благодаря Морган нам назначено на семь тридцать.

Хлоя замерла, не донеся стакан до рта.

– О чем ты? Назначено куда?

– Прическа и макияж.

– Прическа и мак... – Она запнулась, а потом спокойно поставила кофе на комод позади нее. Ей понадобятся обе руки, чтобы ударить его. – Спрошу еще раз, о чем ты?

Мужчина скрестил руки на груди, его взгляд остался спокойным.

– У тебя запись на стрижку и макияж.

Внутри нее гейзером взорвался жар, охватывая ее грудь и ударяя в лицо. Унижение и боль пульсировали свежей раной. Хлоя закрыла глаза, отказываясь показывать ему, как ранили его слова. Если мыслить рационально, девушка понимала, что он не имел в виду, что она не была достаточно красивой, худой... достаточно значимой. А упоминание Морган сделало очевидным, что за его неожиданным появлением стоит ее лучшая подруга. Но внутри Хлои свернулись неловкая маленькая девочка и скромный подросток в попытке исчезнуть.

– О чем ты подумала? – Найл опустил руки и шагнул – нет, скользнул – вперед, пока костяшки его руки, обхватывающей стакан, не коснулись ее груди. – И не говори, что ни о чем. Это ерунда, – когда она не ответила, но не оторвала взгляда от тонкого, черного шва на его воротнике, будто бы он содержала ответы на все тайны вселенной, мужчина легко, но крепко взял ее за подбородок и поднял ее лицо. – Ответь мне.

– Я ценю то, что ты сделал для меня прошлым вечером с платьем и преображением. Это было... замечательно, – начала Хлоя с заминкой, – но я не та женщина. Это была...

– Ты, – оборвал Найл ее. Его хватка на ней усилилась, и он поднял ее голову повыше, чтобы Хлоя не смогла избежать взгляда его сузившихся глаз. – Это. Была. Ты. Уверенная. Элегантная. Чертовски сексуальная. Мне было бы плевать, даже если тебе вздумалось бы надеть дурацкое диванное покрывало... если бы это сделало тебя счастливой. Но ты не была счастлива, ты не была удовлетворена или довольна. Я видел твое лицо прошлым вечером, дорогая. Ты сияла, – его потемневший взгляд прошелся по ее лицу, лаская лоб, задерживаясь на ее губах и возвращаясь к ее глазам. – Ты прячешься. За своими волосами, одеждой, личиной серой мыши. Как будто и не хочешь, чтобы люди смотрели на тебя, видели тебя. – Найл покачал головой. – Слишком поздно. И я отказываюсь отпускать тебя обратно в этот тихий, одинокий, так называемый безопасный уголок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})