Награда чужаков - Уильям Дитц

Усевшись на вогнутую поверхность выступа, сидя на котором Илвик любил общаться с природой, Сэм сунул сигару в зубы и вернулся к только что выслушанному делу. Как и в случае с ним самим, здесь был явный конфликт между военной дисциплиной и состраданием к невинным жертвам. Как и Мак-Кейд, Рип был вынужден выбирать: или — или, и он тоже выбрал сострадание.

Но в отличие от случая самого Мак-Кейда у Рипа был судья сочувствующий и здравомыслящий. Это говорило в пользу того, чтобы приговор был оправдательным.

Но Мак-Кейд и сам был офицером когда-то. И он понимал роль дисциплины в армии, он знал, что невыполнение приказа погубило куда как больше людей, нежели спасло.

Так каким же должен быть приговор?

Размышляя, Сэм вертел в пальцах свою так и незажженную сигару, и в это время решение пришло к нему. Пришло оно из глубин его сознания или было подсказано стенами, впитавшими мудрость великого Илвика, этого охотник не знал, да и не думал об этом, потому что слова, несомненно, принадлежали великому Учителю:

«Истинное правосудие лежит выше возможностей рода, племени или расы, и не нам дано отправлять его. Поэтому любой приговор есть не более чем отражение идеи правосудия, и уже поэтому он далек от совершенства».

Приняв решение, Мак-Кейд встал, сунул сигару в карман и вышел из пещеры.

С его появлением публика постепенно смолкла, и наконец наступила полная тишина.

Поднявшись снова на Скалу Правды, Мак-Кейд окинул взглядом двадцать тысяч ильроннианцев, затем посмотрел на тех троих, которые с наибольшим нетерпением ожидали, когда он заговорит.

Дикс был исполнен непоколебимой убежденности в своей правоте, в то время как Оим был явно озабочен, а Рип изо всех сил старался выглядеть невозмутимым.

Охотник откашлялся и приготовился говорить, но тут ему на глаза попался окурок, который был брошен им раньше. Почему-то теперь этот окурок раздражал его. Сэм наклонился, поднял и сунул его в карман. Затем, выпрямившись, он вновь оглядел собравшихся. Две телекамеры подлетели к нему поближе. Мак-Кейд произнес:

— Я вынес свой приговор и предлагаю его на ваше рассмотрение.

В абсолютной тишине сорок тысяч глаз неотрывно смотрели на него.

— В своем решении, — продолжал Мак-Кейд, — я исхожу из того, что позиции обеих сторон правомерны и они должны быть отражены в приговоре. Командир Дикс прав. Дисциплина абсолютно необходима в любой военной организации, а как признает сам обвиняемый, он отказался выполнять приказ свого прямого начальника. В силу этого приговор должен предусматривать его разжалование и заточение в тюрьму.

Охотник увидел и как улыбнулся Дикс, и как Рип поник на мгновение, но тут же выпрямился и вновь замер в стойке «смирно».

— Но с другой стороны, мы не можем не учитывать результат действий командира Рипа. Благодаря его мужеству поражение обернулось победой, невинные были спасены, а пираты уничтожены. В обычных обстоятельствах за это обвиняемого следовало бы представить к Медали вечной воинской доблести.

Теперь посветлело лицо Рипа, и надежда загорелась в глазах у Оима.

— Таким образом, в качестве наказания я приговариваю командира шестнадцатого ранга Рипа к тюремному заключению на пять лет условно и к понижению в звании до сержанта. А в знак признания его храбрости я награждаю командира Рипа Медалью вечной воинской доблести и поздравляю его от имени народа Иль-Ронна.

Слова Мак-Кейда затихли, и наступила томительная тишина. Сердце тревожным набатом уже забилось в груди охотника, когда послышалось шипение. Еле слышное вначале, оно становилось все громче и громче, пока наконец не заполнило весь каньон.

Дикс смотрел сердито, Оим шипел, а Рип улыбался, видя, как двадцать тысяч хвостов выражают свое одобрение.

Правосудие свершилось.

12

Трансконтинентальный поезд еще не остановился, когда солдаты Песчаной Гвардии выпрыгнули из вагона и рассыпались по платформе. После беглого осмотра они дали добро, и Мак-Кейд с Тибом сошли с поезда.

Длинный красный плащ развевался за Сэмом, привлекая внимание всех окружающих, заставляя их застыть от изумления на месте: так странно было видеть человека, посвященного в сан Илвика.

Теперь Тиб относился к Мак-Кейду совсем по-иному. Ильроннианец был искренне рад успеху Сэма и все успехи в деле наставничества приписывал целиком себе. Настолько, что он отстранил Нима, поручив ему, очевидно, какую-то менее важную работу.

Поэтому сейчас Тиб и Мак-Кейд вместе шли вслед за солдатами Песчаной Гвардии, которые расчищали для них дорогу в толпе.

— Ну, Сэм, одно испытание кончилось и начинается новое! — со вздохом сказал Тиб.

— Что верно, то верно, — согласился Мак-Кейд. — Хотелось бы, чтобы в следующем испытании было больше шансов на успех. Искать Фиал Слез — все равно что искать песчинку посреди пустыни.

От этих слов Тиб отмахнулся кончиком хвоста.

— Не позволяй сомнению овладеть тобой, брат мой! — возразил он. — Не я ли говорил, что ты никогда не пройдешь испытания, но гляди — ты носишь красную мантию, и народ почитает тебя, как если бы ты был одной с ним крови. Свершилось одно чудо, может свершиться и другое!

— Надеюсь! — сказал охотник со вздохом сомнения. — Честно, я очень надеюсь на это.

У него были все основания для беспокойства. Чтобы найти священную реликвию, Мак-Кейду дали только один месяц, и если он не добьется успеха, консерваторы склонят общественное мнение на свою сторону и объявят войну Империи людей. Дай Бог, чтобы за это время Империя хоть как-то сумела подготовиться.

Круто повернув направо, они вышли в коридор, где было очень много народу. Военные Песчаной Гвардии, чиновники и многорукие обслуживающие роботы буквально переполняли его. Все, кроме старших офицеров, спешили освободить им дорогу, но и они почтительно кланялись, завороженно глядя на Илвика, принадлежащего к иной цивилизации.

Множество знакомых запахов коснулось носа Мак-Кейда, когда они подошли к ангарам космопорта, расположенным глубоко под поверхностью планеты. Здесь пахло горячим металлом, от паров высокооктанового топлива щипало глаза, а от озона першило в горле.

Тяжелые двери во взрывобезопасном исполнении разошлись при их приближении, за ними стоял аэромобиль. Он был овальной формы с двумя рядами сидений. Мак-Кейд и Тиб сели в него, солдаты вскочили на подножки, и машина поднялась в воздух. Через секунду она набрала скорость и понеслась в дальний конец ангара.

Ангар был огромным. Сверху донесся глубокий раскатистый гул, и массивные перекрытия скользнули в сторону, открывая фиолетовое небо. В небе появился черный клин, его навигационные огни часто пульсировали, пока он снижался к ангару. Клин тенью скользнул в ангар, и вскоре грохот створок перекрытий ангара был заглушен пронзительным визгом корабельных вспомогательных двигателей — репеллеров. Корабль встал на консоли, во все стороны полетела пыль, а роботы уже спешили к нему, чтобы произвести дозаправку.

Несколько дальше пятерка перехватчиков уходила в тренировочный полет. Машины словно всплывали на своих репеллерах, пока не оказывались вне пределов ангара и не получали возможность запустить основные двигатели. Включив их, они мгновенно исчезли, превратившись в маленькие точки на конце белых инверсионных следов, устремленных в черноту космоса.

А аэромобиль тем временем летел вдоль ремонтной зоны. Корабли, военные и гражданские, стояли здесь ряд за рядом, каждый в своей стадии ремонта или технического обслуживания. Рабочие и роботы суетились вокруг них подобно жрецам у алтарей, посвященных богу космоса.

И еще здесь повсеместно взлетали, садились и летели по своим различным делам небольшие суда и суденышки. Что это было за зрелище! Сэм так увлекся, что не заметил, как аэромобиль приземлился рядом с одним из таких кораблей.

И не с каким-нибудь, а с его собственным! Выйдя из аэромобиля, Мак-Кейд критически оглядел корпус корабля. «Пегас» стоял там же, где он его оставил, но выглядел он гораздо лучше. Свет блестел на новом теплоотражательном покрытии, исчезли все мелкие вмятины и царапины.

— Мы взяли на себя смелость сделать небольшой ремонт на твоем корабле, — сказал Тиб, — и у тебя нет поводов для беспокойства. Хотя мы не занимаемся обслуживанием кораблей людей, но время от времени мы захватываем их, поэтому наши специалисты теперь прекрасно разбираются в вашей технике.

— Да, работа действительно смотрится прекрасно, — дипломатично сказал Мак-Кейд, — но счет за нее прошу направить принцу Александру.

— И не подумаю! — решительно ответил Тиб. — Став Илвиком, ты получил достаточно круглую сумму на текущие расходы плюс жалованье в сто тысяч рангов в год.

— На самом деле? — спросил охотник, повеселев от мысли о дополнительном доходе. — Ну, тогда будем надеяться, что моей жизни хватит, чтобы истратить такие деньги.