Молли Блэкуотер. Остров Крови - Ник Перумов

Герцог, как уже успела убедиться Молли, прекрасно сам управлялся со своим креслом, но теперь, похоже, просто капризничал, оказавшись в центре внимания.

– Проходите, мисс, – продолжал широко улыбаться Дорсет. – Нет-нет, милый граф, а вас я попрошу остаться. Вот тут прекрасное место, вам всё будет отлично видно…

Маркиз ничуть не боялся. Больше того, дразнил и всячески злил Спенсера, но зачем, почему и для чего – Молли не понимала.

Клубок змей, подумала она, пока Дорсет увлекал её в самое сердце амфитеатра. Хотя почему змей? Разве змеи так уж злы по отношению к своим собратьям?..

Она оглянулась. Лорд Спенсер застыл с перекошенным от ярости лицом, клинок на пол-ладони высунулся из скрывавшей его трости. За спиной его, однако, выросло сразу трое дюжих молодцов, правда, без ливрей. То ли слуги, то ли…

О дальнейшем она подумать не успела.

– Прошу сюда, мисс. Садитесь. Нет-нет, ничего не бойтесь, сковывать вас никто не будет, это ж не Департамент, мы не мясники Спенсера.

«Мясники Спенсера»? Это тут ещё к чему? Спенсер не возглавлял Особый Департамент Норд-Йорка…

Она повиновалась, усевшись на жёсткий круглый табурет. Справа, слева, сзади, словно чудовищные декорации пьесы безумного драматурга, – железные штанги, стойки, перекладины. Возле ног – самые настоящие рельсы, по ним удобно катать тележки. Вообще пол весь усеян круглыми стальными заглушками, а может, крышками.

– Вы готовы, мисс? – Маркиз Дорсет, властно взявшийся распоряжаться, театрально возвысил голос.

Молча стоит, скрестив руки на груди, хозяин Найт-холла, герцог Девоншир. Который вроде бы «за неё». Молчит и явно чего-то ждёт.

Стоит и лорд Спенсер. Все вокруг него сидят, иные с иронией косятся на разъярённого пэра. Вот тоже непонятно, чего он злится? Испытания так испытания. Стоило её тащить на какой-то остров, чтобы просто прикончить!.. Это они вполне могли бы сделать и в Норд-Йорке.

А ряды сидений уже заполнены. Почти три десятка леди и лордов сочли необходимым присутствовать – и сейчас глядели на неё, изредка, впрочем, удостаивая вниманием и графа Спенсера, игравшего в этом обществе роль, похоже, некоего enfant terrible.

– Мисс Моллинэр. Сейчас я попрошу вас показать нам что-то из вашей силы.

А если я покажу, тебе это не покажется слишком много?

Молли не думала сейчас ни о госпоже Старшей, ни даже о Ярине, что наверняка притаилась где-то поблизости. Она смотрела в лица благородных нобилей.

Они так уверены, что смогут с ней справиться?

Маркиз Дорсет очень неплохо бы смотрелся на серебряном блюде в доме госпожи Старшей. Или, вернее, очень неплохо бы смотрелась его голова. Там вообще бы уже стоило собраться немаленькой такой компании.

– Ну, мисс Моллинэр? Вам нет нужды скрывать свои таланты. Мы о них осведомлены, вы это прекрасно знаете. И мы отнюдь не собираемся как-то вас за них карать. Дело не в талантах, а в том, как они используются.

Как они используются, ага, конечно. Ну, лорды, погодите же у меня!..

Локоть-ладонь-пальцы, нет, не стоит. Молли повела плечами, взглянула прямо в глаза маркиза, бросая вызов властвующей там тьме.

– Извольте, – звонко проговорила она, и Жар-Птица развернула огнистые крылья прямо у неё на плече.

Тепло лилось сверху, золотистое сияние обнимало Молли, и она вдруг ощутила себя вновь там, за Карн Дредом, в доме старой колдуньи…

Я должна быть там. Там, и только там. Здесь – не моё место.

…Однако господа пэры изрядно смелы, это точно. Ни тебе вскриков, ни смущения, ни даже растерянности, словно и не опасный магик перед ними. Словно и не подозревают они, на что способна вырвавшаяся на свободу Жар-Птица.

Нет, сидят себе, смотрят – заинтересованно, пристально, но не более.

Жар-Птица шевельнулась, склонила голову, глянула на Молли агатовой бусиной глаза. Можно я полечу?

Молли покачала головой, словно Жар-Птица, творение её собственной магии, могла ответить; если, конечно, не заговорит истинная, первородная Жар-Птица, как это уже случилось раз в доме госпожи Старшей.

Осторожно разжала пальцы, удерживавшие воедино пламенные нити. Жар-Птица потускнела, потухая, – разве место ей здесь, в глубоких подвалах? Её удел – привольное небо, бескрайние леса или полные отсветов пламени тоннели Чёрной Горы, где живёт подземный огонь.

– Достаточно, ваша светлость? – бросила она с вызовом.

В груди вновь разгоралось упоение боем, как тогда, у Мстиславля. Ты выбрала сторону, Моллинэр Эвергрин Блэкуотер. Так не останавливайся же теперь!

К её немалому удивлению, собрание внезапно зааплодировало, словно зрители – искусному фокуснику-иллюзионисту.

– Превосходно! – одобрил и маркиз. – Не так ли, дорогой Перегрин?

Герцог молча кивнул. Руки его оставались скрещены на груди, но Молли безошибочно ощущала в нем растущее напряжение, словно он тоже готовился… к чему?

Пэры не испугались, не кинулись врассыпную, они даже и бровью не повели. Не поняли, на что способна сотворённая ею Жар-Птица? Быть может…

– Превосходно, мисс Моллинэр. – Герцог тоже похлопал в ладоши. – Видите, это совсем не больно. Вам совершенно нечего бояться, мисс.

Молли кинула быстрый взгляд на лорда Спенсера – тот по-прежнему стоял, готовый в любой миг выхватить узкий клинок, – и он едва заметно покачал головой.

– Чего ещё желает ваша светлость? – громко и задорно осведомилась Молли. Как бы то ни было, но сейчас она и впрямь не боялась.

– Видите этот стальной шкворень, мисс Моллинэр? Сможете ли вы его согнуть? Или расплавить? Или завязать узлом? На ваше усмотрение, дорогая.

Завязать узлом? Экие вы затейники, как правильно сказал наш девятый эрл… А вот и завяжу!

Она вновь взглянула на Спенсера – но лорд по-прежнему качал головой.

Не надо? Не делать? Но почему? Пусть видят, пусть боятся! Он ведь сам просил показать им!..

Конечно, госпожа Старшая никогда не учила её узлом завязывать шкворни. Но попробовать можно.

Молли встала, обеими руками взялась за стальной толстый стержень, словно гриф штанги, с какой выступают силачи в цирке.

Зажмурилась. Железо, холодное железо. Тут не дунешь, не плюнешь. Огненной плетью его, может, и можно перерубить, но завязать узлом?

Нет, ну точно как в цирке – все словно дыхание затаили, таращатся на неё, а старый герцог Норфолк из своего инвалидного кресла на колёсах – так просто пожирает глазами.

Локоть-ладонь-пальцы, проговорила она мысленно. Отпустила сталь, развернула руки раскрытыми ладонями кверху, чуть согнула локти…

Всё как на уроке с госпожой Средней. Только там была одна рука, правая. Но я всё равно справлюсь – я же справлюсь, верно?