Зеркала судьбы. Изгнанники - Диана Удовиченко

Мара.

«Не люблю толпу!» – думала я, двигаясь в суетящемся, расползающемся в разные стороны, человеческом потоке. Может быть, для этого вывода моего опыта было недостаточно: такое количество разумных существ, собранных вместе, я видела всего второй раз в жизни. Впервые попала в большой город во время нашей с отцом памятной поездки пять лет назад. Но мне и этого хватило, чтобы утвердиться во мнении: не люблю толпу.

Вчера вечером я прибыла в Мизар. На заставе таможенник отнесся ко мне совершенно равнодушно. Появление орков в приграничном городе не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Время от времени, хоть и редко, и ненадолго, сюда наведывались степные воины, чтобы выменять оружие и муку на звериные шкуры и коней. Так что мне пришлось только заплатить пошлину – две серебряных монеты за себя и одну – за Зверя и ответить на несколько ничего не значащих вопросов. Потом я нашла на окраине постоялый двор, где и переночевала. И теперь, с первыми лучами Атика, отправилась на поиски школы телохранителей. Мизар – интересный город, он весь расположен на холмах. Его запутанные улицы то поднимаются вверх, то ныряют вниз. Поэтому я оставила Зверя на конюшне постоялого двора, предварительно оскалившись в лицо хозяину, чтобы тот прочувствовал, что его ждет, если с жеребцом что-нибудь случится. Перепуганный дядька с поклонами заверил, что будет лично присматривать за Зверем, а конь одарил меня обиженным взглядом. Я на прощание погладила черную гриву и отправилась в путешествие по улицам просыпающегося города. Кого здесь только не было! Спешили по своим делам ремесленники – их я научилась отличать еще в прошлый раз. Мужчины в темной рабочей одежде, с хмурыми лицами и натруженными руками не обращали внимания на утреннюю суету, целеустремленно пробиваясь к своим мастерским. Торговцы открывали лавки и заодно зазывали в них горожан. Некоторые расположились на обочинах, повесив на шею большие деревянные доски, на которых лежала вкусно пахнущая еда или всякие нужные в хозяйстве мелочи.

В основном толпа состояла из людей, но изредка в ней попадались эльфы. Тонкие, гибкие, светловолосые, с ярко-зелеными или небесно-синими глазами, они высокомерно поглядывали на окружающих, стараясь обходить их так, чтобы не прикоснуться даже краем нарядной дорогой одежды. Это удавалось не всегда, и каждый раз, столкнувшись с человеком, ушастые едва заметно морщили носы. При взгляде на меня они придавали лицам равнодушное выражение, за которым пряталась враждебность. Не любим мы друг друга. Когда-то, настолько давно, что память о тех событиях осталась только в легендах, наши народы воевали друг с другом за обладание Ятунхеймом. То есть, это он сейчас так называется. А раньше именовался Валдхеймом – Богатым лесом. В нем было много дичи, ягод, грибов, лещины. Наши предки охотились там, добывали пропитание, а ушастые всячески этому противились, потому что считали лес своей вотчиной. Из-за этого между нашими народами происходили постоянные стычки, переросшие потом в большую войну.

Орки победили, и эльфам пришлось искать себе другое пристанище, что они и сделали, поселившись в Бриллиантовом лесу. Но эти сукины дети не были бы эльфами, если бы не совершили на прощание подлость. Так и произошло. Их маги жизни, тогда еще не такие могущественные, как сейчас, но уже хитрые и вредные, что-то наколдовали с силой леса, и в Валдхейме появилось зло. С орками, которые там охотились, стали происходить непонятные вещи. Они превращались в чудовищ – теряли способность мыслить, разговаривать, покрывались чешуей и в конце концов начинали нападать на своих же соплеменников. Они кусали своих женщин, детей, и те тоже превращались в злобных, бессловесных, тупых тварей. Наши шаманы не в силах были вылечить несчастных, смогли только остановить распространение заразы. Выродков пришлось перебить. Но некоторые из них сбежали в Валдхейм и остались там жить. Они очень быстро размножались и вскоре превратились в могучую силу, правящую лесом. Зимой им не хватает пищи, и они выходят на охоту в степь, нападая на наши селения. Орки назвали их ятунами, что на нашем языке значит голодные. А Валдхейм переименовали в Ятунхейм – Голодный лес.

Так что не стоит и гадать, какие чувства мы испытываем к ушастым. Они платят нам тем же, считая орков чуть ли не животными. Иначе, чем зеленые, нас не называют. Со временем древняя вражда перешла в тихую неприязнь. Делить нашим расам сейчас нечего, эльфы благоденствуют в Бриллиантовом лесу, а орки научились справляться с выродками. Появление такого сильного соседа как Светлая Арвалийская империя примирило многие народы. Я не сильна в человеческой истории, но знаю, что эта страна как-то умудрилась прекратить войны вокруг своей территории. Был даже создан всеобщий язык, на котором беседуют существа разных рас. Сейчас его знает каждый. И все же голос крови не заглушить. Если бы меня спросили, чем мне не нравятся эльфы, я бы затруднилась с ответом. Или сказала бы: «Всем!» Мне неприятны их светлые лица, которые принято считать совершенными, их хрупкие тельца, которые называют изящными, вычурная одежда, плавные движения… В общем, это сложно объяснить, но я не люблю ушастых. И плачу им таким же равнодушно-презрительным взглядом, каким они одаривают меня.

Впрочем, эльфов в Мизаре было мало. Как и выходцев из других земель. Пару раз я заметила в толпе гоблинов. Взрослый мужчина этой расы ростом не больше семилетнего орочьего ребенка. Но все же маленькие существа ловко лавировали в толпе, избегая столкновений. Соплеменников я не увидела: они появятся в городе позже, в начале осени. Поэтому вид шествующей по улице орки в доспехе, с фламбергом на плече, вызывал у людей некоторое замешательство. Меня старались обойти стороной. В ответ на попытку выяснить, где же находится Бархатная улица, многие блеяли что-то невразумительное и ныряли обратно в толпу. Наконец я получила желаемый ответ. Его дал мне немолодой стражник:

– Пройдешь вперед во-он до того перекрестка, свернешь направо. Там через два квартала увидишь широкую лестницу. Поднимешься на Голубиный холм, спустишься с обратной стороны – и выйдешь на Бархатную. А ты какой дом ищешь, красотка? Может, я сумею помочь?

– Школу Вельша Милигана.

– А, школа мордобоя! – почему-то обрадовался стражник. – Так она в самом начале улицы! Увидишь – ни с чем не спутаешь. Двухэтажный дом черного цвета. Передавай старине Костолому поклон от Лысого Сэмюэла.

Я поблагодарила любезного стража и решительно зашагала к перекрестку. После длительного перехода через холм наконец остановилась перед черным зданием, которое даже на мой неискушенный взгляд смотрелось неприветливо. На вывеске красовались крупные арвалийские буквы. Здесь же для неграмотных были изображены щит и меч. Никаких дополнительных надписей на всеобщем не имелось. Значит, орков тут не ждут… Ну, да ничего. Попробовать-то можно. Возле двери болтался на цепи деревянный молоток. Им я и постучала. Никто не ответил. Еще раз. Снова никакой реакции. Пожав плечами, потянула дверь на себя, и та неожиданно легко подалась. В небольшом помещении без окон царил полумрак. Я вошла, осмотрелась, но никого не обнаружила. Зато нашла узкий коридор, по которому и двинулась, ориентируясь на раздававшиеся откуда-то звуки. Теперь стало понятно, почему на мой стук не обратили внимания. Его заглушали мерные удары и грохот от падения чего-то тяжелого, а также азартные вскрики. Коридорчик привел меня к плотно затворенной двери, из-за которой и неслись шумы, обычно сопровождающие драку. Стучать было бесполезно, поэтому я осторожно заглянула. Моим глазам предстал большой зал. Вдоль стен стояли какие-то интересные приспособления, длинные лавки и стойки, в которых торчали деревянные мечи. Посреди помещения двое молодых парней сошлись в рукопашной схватке. Третий лениво развалился на лавке, наблюдая за ними, и время от времени подначивал дерущихся: