Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу - Инна Юсупова

От этих последних слов девушка проснулась. Они все еще звучали у нее в голове, когда она почувствовала, что остальные тоже уже не спят — разминая затекшие за время сна конечности, ворочаясь, потягиваясь и кашляя, ее соседи выползали из той кучи, в которую сбились ночью, пытаясь согреться.

— Мне приснился Бессонный, — неожиданно сказал мальчуган.

— И мне, — чуть удивленно ответила Джесси.

— И мне, — отозвалась из темноты девочка. — Он обещал наказать змеичей!

— Я тоже видела его, — вынуждена была признаться и Лэйса.

— А значит, что-то будет, — подвела итог странным совпадениям Джесс. — Кстати, мне приснилось, или сейчас нас действительно тряхнуло?..

Но слабый подземный толчок, если он действительно был, никто больше не почувствовал.

Так для подземных скитальцев начался новый день. И если бы не подаривший всем им надежду сон, начало дня можно было бы назвать плачевным: света у них больше не оставалось, еда также подходила к концу. Ко всему прочему, очередная ночь, проведенная в холоде, и предшествовавший ей полный тревог день отразились на здоровье Лэйсы — она казалась сейчас сама себе ватной куклой, тело с трудом повиновалось ей, голова была тяжелой, а во рту царила ужасная сухость. Джесси тоже чувствовала себя отвратительно — в последний год она вообще много болела, сырость и холод подземелий вкупе с постоянным недоеданием губительно сказывались на её растущем организме. И только детям все было, похоже, нипочём.

Остатки сушеного мяса были на ощупь найдены, честно поделены и съедены вместе с крошками от сухарей. Когда всем нестерпимо захотелось пить, Мирт, младший брат Джесси, был послан на поиски водокапа — с котелком, найденным в котомке Мартьена, и с наказанием быть поосторожнее. С задачей он справился быстро, найдя капель по звуку, и вскоре принес полный котелок воды — к безмерной радости женщин.

Теперь оставалось только ждать, сидя в полной темноте.

— Лэйса… Расскажи что-нибудь, — неожиданно тихонько попросила Джесси.

— О чём? — задумчиво переспросила молодая женщина, размышляя, какой рассказ может быть сейчас уместен и интересен. Но сидеть в молчании и впрямь было тягостно.

— Не знаю… — протянула горнячка. — Хотя бы про Змеиное Королевство — коли уж ты там, говоришь, жила…

И Лэйса начала рассказывать. Она вспоминала свои детство и юность, проведенные в столице Сейнэ, — и перед внутренним взором ее внимательных слушателей вставали красивые белокаменные дома Аль-Шапоры, согретые ласковым южным солнцем; её выложенные камнем, всегда чистые мостовые; величественные своды древних дворцов и разрушающиеся старинные храмы — потерявшие значение и теперь медленно приходящие в запустение, но по-прежнему поражающие своими размерами и странной архитектурой. Она рассказывала про шумные рынки в Нижнем городе, где можно купить абсолютно всё и притом часто за гроши; про прохладу фонтанов и тишину парков Верхнего города; про его узкие, но всегда опрятные улочки, по которым так легко сбегать вниз, к городской набережной — опять же белокаменной — и гораздо труднее подниматься вверх, туда, где стоял, скрываясь в тени более высоких зданий, небогатый, но опрятный дом ее семьи. Она рассказывала про своего отца — профессора знаменитого Аль-Шапорского университета, в который съезжаются желающие обрести знания молодые люди со всех концов страны и даже из-за границы, и про его друзей — учёных, поэтов, изобретателей — которые часто собирались в их светлой гостиной, ведя горячие споры о науке, политике и о будущем страны…

Она рассказывала и словно бы возвращалась назад, домой, в ту страну, которая не имела ничего общего со страшными слухами, ходившими о ней здесь, чьи жители были мирными и законопослушными и, хотя их обычаи, жизненные принципы и мораль несколько отличались от принятых на севере, — они совсем не походили на тех ужасных бандитов, которые бесчинствовали здесь, под землёй. То Сейнэ, которое она знала, и то, с которым только начинала знакомиться, отличались друг от друга так же, как день и ночь.

— Ну и ну! — выдохнула Джесс, когда в рассказе наступила передышка. — Ты не врешь? Там всё действительно так? Никогда бы не подумала, что змеичи могут быть такими! Поэты, учёные… Выходит, мы просто встречаемся с худшими из них. Пёс, мне даже захотелось побывать в этой Аль-Шапоре!

— А расскажи теперь сказку, тётка Лэйса, — набравшись смелости, попросила через некоторое время сестрёнка Джесс, маленькая Айлин. — Ты ведь знаешь сказки?

Лэйса улыбнулась ее непосредственности.

— Я расскажу вам легенду. Старую-старую легенду… Про короля Ульду. — Почему-то ей захотелось сейчас вспомнить именно эту историю. В детстве рассказы о легендарном короле альдийцев, от начала правления которого страна, собственно, и отсчитывала свою историю, были ее самыми любимыми историями.

— А, я знаю, кто это! Дядя Мартьен нам про него рассказывал, — похвасталась своей грамотностью девочка. — Он вообще нам много чего рассказывал, а Мирта даже научил читать и писать… и меня тоже обещал научить, только я еще была тогда маленькая, а теперь…

Неожиданно девочка замолкла, — видимо, вспомнила вчерашние слова Лэйсы, — а потом тихо-тихо спросила:

— Как ты думаешь, его и правда убили? — голос ребёнка дрожал.

Лэйса не знала, что сказать, поэтому так честно и ответила:

— Я не знаю, Яля…

Она сама не хотела верить, что этого веселого, доброго и внимательного человека уже нет в живых, что она никогда больше не увидит его по-детски открытого лица, не услышит подбадривающей шутки, не ощутит рядом надежного плеча… При мысли об этом ей хотелось плакать. За двое суток, проведенных рядом с ним, Мартьен стал ей почти родным. К тому же… к тому же без него ей будет очень трудно выбраться отсюда. "Нет, я не буду сейчас об этом думать", — приказала она себе. И начала рассказывать обещанную легенду.

— Давным-давно, когда мир был юн, а звёзды на небе сияли ярче, чем теперь, и не было ещё на свете ни Империи Тэра, ни других славных государств, земли к северу от этих гор населяли дикие народы. Одно из этих племен звалось вольпи, или детьми Лисицы, другое — народом Барса, иные же называли своими покровителями оленя, волка, рысь и даже куницу. Народы эти жили в дикости, и жизнь их была тяжела. Не знали они металлов, не умели строить домов из камня, питались дичью и ягодами, и часто враждовали между собой.

Предания говорят, что однажды холодной зимой у одной женщины из племени лисицы родился ребенок. Дитя было слабым, и все решили, что мальчик долго не проживёт. Тогда женщина отнесла его в лес и оставила там в надежде, что его подберут премудрые мэллины — древние мудрецы, которые в те времена ещё жили кое-где в потаенных лесных монастырях. Чудеса и волшебство встречались тогда на каждом шагу, и мэллины действительно подобрали мальчика. Они исцелили его и вырастили высоким и сильным мужем, открыв ему свои тайные знания. Но этот юноша, который носил имя Ульда, не пожелал связать свою жизнь с древними мудрецами, ибо стала ему ведома великая печаль этого народа: научившись замедлять бег своих дней, и сделавшись бессмертными, взамен потеряли они способность к деторождению. Дни славы мэллинов прошли, построенные ими прекрасные города стояли опустевшие, а те из мудрецов, которые уцелели в междоусобных войнах, доживали свои дни в лесах, скорбя о многомудрии, кое и привело их народ к гибели.