Unknown - Громов Владимирович

Иса подхватила находку лучом и перетащила на расчищенное место.

– Сейчас, сейчас, почти готово. Ага, отлично, посылаю сигнал.

Ослепительно сверкнуло, и по земле раскатились контейнеры самого разнообразного вида, от больших, до совсем мелких.

– Сколько добра! – порадовался я, – Иса, дорогая, давай их карго-сканнером.

– Угу, делаю. Так, здесь обмундирование для солдат, какая–то устаревшая броня. Думаю, музеи порадуются, всё в отличном состоянии. Старинные электронные устройства, не интересно. Хм, тут оружие. О, прикиньте, огнестрел и патроны к нему! Какой раритет! В этом противотанковые ракеты. Надо?

Я призадумался.

– Пусть будет. Перепакуй и запрячь в шкаф, в рубке. Сколько их там?

– Двести штук, забираю. Интересно. В этих двух военные автомобили, ещё не летающие, на колёсах. Дэйв, надо наложить лапу на это место. Выйдем на орбиту, я пошлю сигнал в СИБ с описанием всего произошедшего, одновременно подам заявку на владение. Научники пусть ковыряются, а вот такие раритеты неплохо бы прибрать к рукам, пусть и частично.

Какая она у меня стала меркантильная! Ладно, скажем по–другому, хозяйственная.

– Неплохая мысль, Иса! – поддержал я. – Давай, как вернёмся с задания, рванём на курорт. К примеру, на Вечер. Будем рассекать на трофейном автомобиле, пускай богачи завидуют.

– Хорошо быть богатым, – завистливо протянул Локовски. – это же самый дорогой курорт в Империи!

– Давай с нами, – предложил я. – будет тебе свадебным подарком. Не обеднеем, деньги на счету есть. Нэин, а ты как?

– Я, боюсь, по возвращении буду работать. – вздохнула Нэин. – Впрочем, мы ещё даже не приступали к заданию.

И то правда, а я-то уже размечтался. Ладно.

– О, капитан! – внезапно прервала нас Иса, – Вот это тебя точно заинтересует, смотри!

На экране возникло увеличенное изображение двух длинных контейнеров-трубок.

– Внутри торпеда с термоядерной боеголовкой, по моим прикидкам, мегатонн на 50. Всего два таких контейнера.

Вот это подарок! Такими вещами точно нельзя разбрасываться. Хоть термоядерное оружие и является устаревшим, оно достаточно мощное, чтобы быть запрещённым к частному владению.

– Иса, – твёрдым тоном заявил я. – я хочу эти игрушки. По калибру они совместимы с нашими торпедными аппаратами?

– Вполне. У нас 1270 миллиметров, а эти 1016. Выплюнуть наружу сумеем. Сейчас отправлю к ним ремонтников, пусть осмотрят.

Из дрон-отсека вылетели четыре ремонтника и приземлились рядом с контейнерами. Аккуратно отстегнув замки, они вскрыли крышку и начали изучать находки.

– Таак… Электроника, естественно, совершенно незнакомая, и древнючая, что слов нет. Капитан, представь себе, ещё кремневая. Сколько же тысячелетий назад это было сделано?

– Иса, можно ли их совместить с нашими боевыми системами?

– Не-а. Тут система управления и подрыва защищена кодами. Впрочем, мне проще будет выкинуть нафиг эти схемы и собрать современные. Сейчас я изучаю устройство. Кстати, с торпедами я погорячилась. Это ракеты на твёрдотопливных двигателях.

Даже так? Ракетные движки устарели тысячелетия назад… Нет, есть конечно любители, летают на реактивных и даже поршневых устройствах, мы в Академии сами начинали с таких самолётов, но в качестве боевого оружия… Когда же ты был построен, корабль поколений? И где?

– Ха, всё оказалось не так уж и сложно. Я закончила, – гордо заявила Иса. – Чтобы я не разобралась в работе античной термоядерной ракеты? Быть такого не может. Всё, забираю и загружаю в барабан, можно стрелять. Две торпеды перемещаю на аварийный стеллаж.

– Отлично Иса, ты просто прелесть. Как там с ремонтом?

– Почти готово. Тестирую систему невидимости.

– О, вот как! – удивилась Нэин, – «Искатель» оказывается невидимка? Много у тебя интересных устройств, то же цино-поле.

– Да, кстати, – влез Локовски. – что это за штука, это твоё «цино»? Всё хотел спросить, да так и забыл.

– Очень просто, – начал объяснять я. – это генератор фиксированного гиперканала, нечто вроде звёздных врат в системах. При обычном гиперпрыжке точность выхода составляет плюс-минус полтора сапога. Для отдельного корабля это не играет никакой роли, а для прыжков флота – весьма критично. Если флот раскидает в сфере диаметром два миллиона километров, его могут перещёлкать по частям, пока он собирается в строй. Собственно, для этого и придумали цино–поле. Со стороны империи один постановщик генерирует входной канал, я в нулях генерирую выходной. Синхронизируем и, как говорят галенты, вуаля! Флот выпрыгивает куда надо, не нарушая строя. Тогда, когда мы вывалились из гипертуннеля в непонятное, я действовал исключительно по наитию, в надежде, что цино сработает на выход. Как выяснилось, я был прав.

– Всё, я закончила ремонт, – доложила Иса. – Можно на орбиту и отчаливать на задание.

– Эй, эй! – заволновался Локовски. – А как же моя Жита?

– Забудь ты про это, – отмахнулся от него я. – ты влип. Я хорошо знаю своего шефа, так что на 146% уверен, что тебя задним числом включили в состав экспедиции. Думаю, по результатам даже медалюшку какую дадут, и в газетах распиарят. Шефу от этого прямая выгода. Одно дело: муж Мартины какой–то отставной старлей, хозяин кабака. А вот Серж Локовски – Герой Галактики, владелец модного бара в престижном районе, это совсем другой расклад. Так что всякие житы отменяются.

– Попал я с тобой… – грустно вздохнул Локовски. – Это твоя маленькая мстя за испорченный обед?

– Не–а. Ничуть. Просто ты забыл, с кем связался. У меня ничего просто так не выходит, вечно с какими-нибудь дурацкими приключениями. Так что сам виноват.

«Искатель» вышел на орбиту, развернулся в сторону нашей странной звезды, и, включив невидимость, ушёл в гиперпрыжок.

Докладная записка его высокопревосходительству Канцлеру от полковника Службы Имперской Безопасности Строганова Б.В.

«Произведён первичный анализ новых расходящихся волн. Как ни странно, сейчас шанс реализации сценария «Б» даже выше, чем при прошлых волнах. Поиски информации в Архивах, а так же сканирование Океана отделом «Око» не дали никакой информации об объекте «Свечение». Прорабатываются версии о принадлежности объекта «Свечение» к Спящим, но пока это только гипотеза. Есть предположение, что «Свечение» имеет ту же природу, что и «Ключник», но в этом случае мы не сможем спрогнозировать его поведение, в виду известных вам обстоятельств. Океан реагирует на него только опосредованно. Прямых угроз для объекта «Ключник» не предвидится. Рекомендуется дать «Ключнику» свободу действий».

Резолюция Канцлера:

«Продолжать наблюдение. Установите контакт с альтари, запросите информацию о «Свечении» у них».

Глава 4

Тактика бомбардировщика-невидимки.

Мы выпрыгнули в обычное пространство спустя несколько дней.

– О, вот мы и на месте! – обрадовалась Нэин, – Хотя тут ничего интересного.

– А чего ты хотела здесь увидеть? – удивился я. – Космос и космос.

– Да это я так…

Ой, темнит что-то наша подруга, прямо как шеф. Ну да ладно, разберёмся.

– Я выпускаю разведчика-невидимку, – отрапортовала Иса. – судя по данным, которые нам слили в СИБ, у звезды 3 планеты. Устроим им облёт.

Я только кивнул. Пусть действует.

– Ну и зачем я тут, интересно? – заканючил Локовски. – Сидел бы я сейчас в Жите, попивал бы винцо, да ковырялся в каталогах.

– Ты и сейчас неплохо бухаешь. – возразила Нэин.

– Плохо, Нэин, плохо… – вздохнул Локовски. – Ты-то ладно, спецура на сверхсекретном задании, это ещё куда ни шло, хоть как-то можно притянуть за уши, а я, обычный десантник, нафига здесь?

– Вот! – презрительно фыркнула Нэин. – Толку от вас никакого, солдафоны. Вечно нам, коммандос за вас отдуваться приходится.

– Ты это, полегче! – завёлся Локовски. – От вас, спецуры, в бою толку мало, обычное мясо. Вы как иголка, противника в задницу колоть, больно и неприятно. А вот мы – основная ударная сила. Мы как кувалда, зацепит – не встанешь. Ведь никто, кроме нас!

– Да ладно, это в какой же ситуации вы переплюнете элитных коммандос?

– Сейчас расскажу. Был у нас в десанте один хмырь, тоже из спецуры. Звали его, как сейчас помню, Аль Муад Дибровский, и был он родом с планеты Арараки, её ещё Дунькин Угол называют. Планета – полное захолустье, сплошная пустыня. Ничего интересно, разве что песчаные черви, их часто покупают любители аквариумных рыбок и всякой мелкой живности, на корм. Картошку там знатную растят, это да. Ну а больше делать на этой Арараки совершенно нечего, так что молодёжь часто записывается в армию. Вот и этот Дибровский попал в спецуру, выучился, даже отсветил где–то, но так достал начальство своим чванством, наглостью и понтами, что его к нам спихнули. Была у него, кстати, интересная привычка. Они там по своим пескам на верблюдах рассекают, на башке тюрбан и шарф длинный, белый, развевается на ветру. Вот и этот тоже любил, чтобы у него из–под каски или шлема такой же шарф торчал, а чтобы по побудке с утра долго не заморачиваться, он как поступал: клал шлем вверх ногами и накрывал его шарфом. Когда дневальный орёт «Подъём!» он вскакивал, напяливал форму, и шлем раз на башку и всё, шарф уже пристроен, сзади висит. Вот мы как водится, решили над ним подшутить за его мразное поведение. Как–то раз, когда он улёгся спать, мы сняли шарф и ему в шлем, нагадили. А потом шарфом прикрыли. С утра наш Дибровский вскакивает, шлем на башку по привычке рывком натягивает, а оттуда дерьмо ручьями. Вся казарма впокатуху, ржач стоял… С тех пор он нас ещё больше невзлюбил.