Замороженная страсть (сборник) - Алексей Макеев

– Подождите-ка, – почесал бровь Лев, – а вы-то каким боком в том деле участвовали? Я не помню вашей фамилии в материалах.

– А это произошло чуть позже, но в результате вашего разбирательства. Ведь той операцией я руководил и формально нес ответственность за действия сотрудников. Меня намеревались понизить в должности и завернуть звание подполковника, которое вот-вот должно было прийти. Тогда сняли моего начальника, а новый усмотрел в моих действиях даже положительные моменты. И вот я подполковник, и я на службе.

– М-да, у нас бывает всякое, как и в любом ведомстве. Кто-то хочет выслужиться, кто-то просто может наломать дров, а кто-то палец о палец не ударит… Ну, хватит об этом. Давайте о деле. О цели моей командировки.

Оставив подполковника Акимова в машине, чтобы тот не маячил в форме на таможенном пункте, Гуров неторопливым шагом отправился к административному зданию. По телефону Крячко сказал, что будет ждать шефа у входа в «курилке». Дышать свежим воздухом с примесью запаха степных трав было приятно. Особенно после дикой гонки, которую продемонстрировал Акимов. Хотя, надо отдать должное, он действительно довез за два часа, почти не сбрасывая скорость.

Крячко стоял боком ко входу и оживленно дискутировал с двумя мужчинами, больше размахивая сигаретой, чем затягиваясь ею. Место, отведенное для курения, было оформлено со всеми приличествующими атрибутами: информирующие знаки, пожарный щит, двадцатилитровый огнетушитель на специальной тележке. Хотя огнетушитель мог предназначаться для тушения возгорания и на площадке осмотра, что имелась неподалеку.

Гурову показалось, что Крячко даже не глянул в его сторону, но быстро свернул разговор, бросил сигарету и поплелся к входу в здание. Встретились они возле справочного окна в прохладе кондиционированного помещения.

– Лихо ты долетел, – восхитился Крячко, продолжая делать уныло-недовольное лицо, как будто его достали уже некие гипотетические бюрократические рогатки таможенной службы.

– Да… не важно, – отмахнулся Гуров. – Что Ергачев?

– Ергачев в порядке. Здесь он. Я наблюдал его прибытие. Кстати, шеф сообщил, что «прослушку» Ергачева он узаконил. Соответствующее решение есть в Москве. Слушаю я нашего подопечного. И он все в том же пиджаке… с микрофоном в воротнике.

– К кому он ходил?

– Ко многим. Не знаю, где и что он решал, это запись нам скажет. А так он по субординации пошел, с одним, правда, маленьким отклонением от нее. Сначала зашел в комнату дежурной смены, а уж потом к начальнику поста. Потом к пограничникам наведался. Но никто из начальства с ним к машинам не ходил.

– Может, не было еще машин? Не пришла партия?

– Хрен там! – улыбнулся наконец Крячко. – Вычислил я их!

– Да ты что? Как?

На лице Гурова Станислав увидел столько тревоги, сомнения и неподдельного напряжения, что не выдержал и снова тихо рассмеялся.

– Да, шучу, шучу! От наших «слухачей» эсэмэска пришла с номерами машин, которые Ергачев назвал кому-то. Имени собеседника не прозвучало, но по времени записи можно синхронизировать передвижения Ергачева по территории. Это у меня отмечено. Значит, так, Лев, это две фуры с московскими номерами. Везут всякую китайскую пластмассу. Думаю, что там спрятан и наш товар.

– Машины где?

– За отстойником на обочине. Я немного подсуетился… Неполадки у одной фуры…

– Пошли, я привез с собой местного подполковника из областного ГУВД. Начнем досмотр по нашей линии. Хорошо, что машины за пределами поста, претензий у таможенной службы не будет из-за повторного досмотра.

– Да у них и первого толком не было. Даже собачку не подводили к машинам. И Ергачев все еще здесь, – кивнул Крячко на машину на парковке у здания. – Волнуется, ждет, пока фуры отсюда… – Он вдруг замолчал на полуслове и остановился как вкопанный.

Гуров тут же понял, в чем дело. За пределами таможенного пункта вдоль обочины стояло несколько машин. Два микроавтобуса, три легковушки и одна фура. Одна! Поднятая кабина «КамАЗа», загорелая спина водителя, то и дело вытиравшего лоб тыльной стороной ладони. Его напарник сидел рядом на корточках и тихо ругался, это было видно по его лицу.

– Значит, так, – быстро осмотрелся Гуров, – бери моего подполковника и организуй экстренное потрошение этой фуры, а я…

– Передадим по линии ГИБДД, и ее на следующем же… – предложил Крячко.

– А если они не пойдут по федеральной трассе? – перебил его Лев. – А если они вообще двинутся второстепенными дорогами? А если их ждут в соседней деревне и там перекинут груз на другую машину? Номер?

– Триста двадцать семь! Кабина синяя. У нее тент старый, выгоревший, серо-белый. Характерная примета – швы на крыше проклеены черной лентой. Один продольный шов и четыре поперечных.

Решение пришло быстро, когда Гуров бежал к машине Акимова. Справа в нескольких километрах он увидел садившийся самолет «Ан-2». Судя по всему, там был аэродром, и там шли прыжки парашютистов. Коротко объяснив Акимову его задачу, Лев уселся за руль «Форда» и погнал машину в сторону аэродрома.

С шоссе пришлось сворачивать почти сразу. Извилистая и до невозможности разбитая грунтовка вела то в сторону аэродрома, то сворачивала и уходила далеко в сторону. Он ругался, морщился, но упорно гнал машину, стараясь не думать, как будет потом объясняться относительно разбитой «ходовки». Неожиданно машина вскочила на узкий, старенький, но вполне приличный асфальт. Он тут же прибавил скорость, и машина понеслась, разбрызгивая часто встречающиеся нашлепки навоза.

Аэродром оказался гораздо дальше, чем Гурову показалось вначале. По старенькому асфальту он проехал еще почти десять километров, пока перед ним не раскинулся обширный ровный степной участок с несколькими деревянными строениями и большим железным ангаром. В тени у ангара стоял автобус, неподалеку прямо на траве расселась группа парашютистов. В нескольких десятках метров насосом с помощью дизельного генератора заправляли тот самый «Ан-2», который Гуров видел с таможенного пункта.

Остановившись возле ангара под любопытными взглядами спортсменов, большая часть которых была девушками, Гуров выскочил из машины и требовательно крикнул:

– Кто старший?

– Я, а что? – стала подниматься с жесткой степной травы сухощавая женщина лет сорока с обветренным лицом.

– Нет, – раздраженно махнул рукой Лев. – Мне нужен не старший группы спортсменов, а кто отвечает за прыжки, за самолет!

– Это вон Сорокин, – кивнула женщина в сторону самолета, – заместитель председателя клуба… А что случилось? Вы откуда?

Гуров уже не слушал. Он торопливо шел к самолету, стараясь не переходить на бег. Сколько времени у него уйдет на разговоры, неизвестно, результат тоже неизвестен, а фура в это время удаляется каждую минуту примерно на километр. Из двух мужчин возле самолета один был в синем комбинезоне и второй в коричневой кожаной летной куртке. Судя по осанке и хозяйскому виду, он и был заместителем председателя.

– Вы Сорокин? – не столько спросил, сколько уверенно заявил Гуров. – Я – полковник полиции Гуров из Москвы. Отойдемте на минуту.

По тому, как Сорокин посмотрел на него и, не задавая пустых вопросов, сразу отошел чуть в сторону от самолета, чтобы заправщик не слышал их разговора, Гуров решил, что человек ему попался толковый и опытный. Но удостоверение он все равно достал и предъявил:

– Главное управление уголовного розыска страны.

– Ух ты! Из Главка? – улыбнулся мужчина.

– Ну да. – Сыщик с интересом посмотрел на Сорокина. Тот явно владел полицейской терминологией.

– Майор Сорокин, – широко улыбнулся мужчина и протянул руку. – В прошлом начальник уголовного розыска Озерского РУВД. Но это еще до реформы. Вылетел вместе с ней, родимой. Чем могу помочь, коллега?

– Слушайте, майор, у нас появилась информация, что через границу прошли две фуры, в которых вместе с китайскими товарами спрятаны упаковки спайсов. Знаете, что это такое?

– А кто ж не знает, отрава, яд! По телику вон уже сколько говорят об этом, показывают, как пацаны и девки в муках корчатся и погибают. Канал, значит, надыбали? Молодцы! Уважаю.

– Одна машина прорвалась, майор. Мы знаем ее номер, как выглядит, но у нее фора около часа. Понимаете?

– Та-ак… – Сорокин быстро оглянулся на самолет. – Я понял вас, товарищ полковник… Черт!

– Что вас волнует? – нетерпеливо заговорил Гуров. – Если поняли, так давайте действовать! Ну же! Майор!

– Я могу всю оставшуюся жизнь выплачивать, – прикусил губу Сорокин. – Ладно, если за бензин, а если за самолет…

– Из самолета я свяжусь с Москвой, они тут же дадут указания в ваше областное ГУВД, и ваша спортивная школа или аэроклуб, как вас правильно называть, получат официальное письмо. И с просьбой о помощи, и с гарантиями, и с компенсацией. И даже с личной благодарностью генерала, если хотите.