ВЗОРВАННАЯ ТИШИНА сборник рассказов - Виктор Дьяков

            - Садись,- Зыков указал на стул, где час с небольшим назад сидела девушка. Андрей плюхнулся на него и с вожделением посмотрел на графин с водой. Зыков выглянул в коридор и, убедившись, что там никого нет, запер дверь, взял трубку телефона и отдал распоряжение Вале:

            - Полчаса со мной никого не соединять. Если Владимир Михайлович позвонит, скажи, что я на завод отлучился.- Действия отца ещё больше насторожили Андрея, он даже перестал созерцать воду в графине. - Ты мне ничего не хочешь сообщить? - Зыков начал с  "прощупывания" почвы.

            - А что я должен тебе сообщить? - Андрей удивлённо смотрел на отца.

            - Ну, о жизни своей... о друзьях,- Зыков предпочёл не спрашивать напрямую о подругах.

            - Папа, мы же с тобой столько раз уже об этом говорили... И чего тебе мои друзья?

            - А то, что они вместе с тобой, или благодаря тебе транжирят не деньги своих родителей, а

твоего отца. Так что я в некотором роде являюсь и их спонсором, и потому имею право спросить!

            Андрей скептически усмехнулся - разговор сворачивал в своё обычное тупиковое русло. Стоило ли из-за этого вызывать его.

            - Пап, я попью,- Андрей схватил стакан, налил воды и с жадностью залпом выпил.

            Хоть Зыков и освободился по амнистии, почти на год раньше срока, он не успел ни спасти жену - она была неизлечимо больна, ни сына - тогда ещё не казалось, что с ним всё так серьёзно. Вот тут-то у него в сорок с небольшим лет и появились первые признаки усталости от жизни. Тогда из прострации его довольно быстро вывел Кудряшов. Он, используя предоставленные Перестройкой возможности, уже легально занимался коммерцией, и ему как воздух был необходим Зыков. Так они вновь на пару стали делать деньги, только вот удовольствия от этого процесса Зыков год от года испытывал всё меньше. А сейчас стало очевидным, что все его достижения - фирма, деньги, загородный дом, "мерседес"...- оказывались ненужными. Пошёл уже четвёртый год как Андрей бросил институт. Зыков, по горло занятый делами фирмы, думал, что сына вылечит время - погуляет год, ну два и возьмётся за ум. Но "академические каникулы" затягивались: сын по прежнему со своими друзьями прогуливал в казино и ресторанах ежемесячно тысячу долларов, выдаваемую ему на "карманные расходы". Зыков пробовал сократить дотации, но привыкший сорить деньгами Андрей стал делать долги. А потом, не имея возможности отдавать, он стал появляться дома избитым, причём избитым со специфической жестокостью. Тюремный опыт сразу подсказал этническую принадлежность кредиторов сына. Зыков не на  шутку испугался и вновь стал давать деньги. Он не знал, как быть, как бороться с этой напастью, так как  Андрей наотрез отказывался менять образ жизни и таким образом ставил крест на своём будущем, делая ненужными и все усилия отца.

            Вызвав сына, Зыков сам себе боялся признаться, чего он ожидает от этого разговора: а вдруг девушка говорила правду и этот ребёнок действительно от Андрея... то есть, о Господи яви чудо, его внук (мысль о внучке как-то не приходила в голову). Он не знал, как подступиться к этому щекотливому вопросу. "А что если он её даже не помнит?" Но надо с чего-то начинать.

            - Тут ко мне с час назад одна твоя знакомая приходила.

            - Какая ещё знакомая?- округлил глаза Андрей, вновь нацеливаясь на графин.

            - Ну, такая худенькая, страшненькая,- желая ужалить сына, Зыков сгустил краски.

            - Ты за кого меня принимаешь, я дешёвок не подбираю,- Андрей криво усмехнулся и взялся за графин.

От такого ответа у Зыкова даже заныло в груди, и он с решимостью обречённого выложил свой последний аргумент:

            - Тем не менее, она утверждает, что беременна от тебя.

            Андрей поперхнулся водой и секунд двадцать не мог прокашляться. Он вскочил и, даже не вытерев выступивших от кашля слёз, быстро заговорил:

            - Вот уж не ожидал... прямо к тебе... надо же тихоня... Я же ей говорил, что достану деньги!

- Какие деньги?- настороженно, словно боясь спугнуть удачу, спросил Зыков.

            - Какие, какие... На аборт, на что же ещё!

            - Так она действительно беременна?- с прежней осторожностью выспрашивал Зыков.

            - Конечно ... врать-то ей зачем. Глупо всё так вышло.

- И беременна от тебя, ты в этом уверен?

            - Извини пап, но в том то всё и дело... тут уж никаких вариантов. И как меня на неё потянуло, ума не приложу. Теперь вот и у тебя лишние хлопоты. Я её предупреждал, что всё сам сделаю, подождать только просил. А она вот... Прямо к тебе...

            От нервозности Зыкова не осталось и следа.

            - Сядь,- приказал он сыну и тот, сразу почувствовав железную волю отца, повиновался.-

Расскажи мне всё об этой девушке.

            - А что тут рассказывать? Денег ей надо на аборт и всё... Пап... ты дай мне, а то у меня уже

почти не осталось. В счёт будущего месяца, а... Клянусь, я их ей отдам.

            - Заткнись!- почти закричал Зыков.- Я тебе такой аборт устрою! ...- Андрей затих, не пони- мая причины бешенства отца - не мог же он так разъяриться из-за нескольких сотен баксов.- Как её зовут и как вы познакомились?

            - Наташа. А она разве не сказала тебе?

            - Понятно. Давай дальше, не отвлекайся.

            - Мы в институте вместе учились.

            - Так, вы уже действительно давно знакомы. Почему же тогда она утверждает, что всего раз это самое... с тобой была, и вообще, что до тебя ни с кем? Ей же, наверное, как тебе, где-то 24-е?

            - Пап, ты не понял. Она же, Наташка-то, не из этих, ну не из публичных... потому и залетела сразу. Сам посуди, разве проститутка или даже блядь дешёвая так влетит? Они знаешь как предохраняются, с ними можно иметь дело,- сын с некоторой опаской, но в то же время и с превос- ходством объяснял специфические премудрости несмышлёному в данных вопросах отцу.

            - Она институт-то кончила, или тоже бросила?

            - Почему бросила, нет... Просто отец у неё умер, когда она ещё на втором курсе была, с тех пор у неё с деньгами напряжёнка. Она сначала академ брала, потом на вечернее перешла. Днём работает в детсаде, вечером учится... на последнем курсе кажется.

            - Понятно. Теперь выкладывай, как она в вашу компанию попала спаянную и споенную,- Зыков решил всё выяснить до мелочей, дабы не было никаких сомнений касательно принадлежности ребёнка.

            - Да никогда она с нами не водилась, смеёшься что-ли. Я её совершенно случайно тогда встретил. Иду, а она навстречу. Здравствуй, здравствуй, как дела... Совсем дошла, смотреть страшно, хуже чем сейчас, кожа да кости. Про себя рассказала, без работы долго куковала, только устроилась, и видно, что голодная. Ну, я и решил угостить её. Она ведь сколько раз помогала мне тогда, я ведь, наверное, после первого же семестра вылетел, если бы не она. В общем,  в ресторан её пригласил, заказал... Она стеснялась сначала, а потом как налегла. Ну, а я  выпил... Она тоже развеселилась, говорит, на неделю наелась и тоже выпила немного, я её уговорил. Не надо было, конечно... Провожать её пошёл. В общем, там, где она работает,  в детском саду, она и ночует там же ... поздно уже было ... и мне вино в голову ударило, и её с непривычки развезло.

            "Какая мерзость... пьяные в детсаду", - возмутился про себя Зыков, но тут же сообразил, что если бы не эта "мерзость" сейчас он по прежнему не видел бы ни малейшего света "в конце тоннеля".

            - Пап, помоги ей, ты же можешь. Через дядю Володю. Хорошая ведь девка, хоть и уродина..

6

            Зыков уже не слушал сына. Он прикидывал, высчитывал, строил планы. Всё обдумав, он тут же приступил к действиям:

            - Вот что сынок, придётся тебе жениться.

Андрей сначала не поверил, что отец говорит серьёзно. Рассмеявшись, он поддержал "шутку":

            - Прямо сейчас? – но, посмотрев ему в глаза, понял, что тот не шутит. - Ты что пап, в своём уме... зачем она мне?! ... Ты же видел её, на неё смотреть-то страшно!...

            - Ну всё, кончай базар,- перебил Зыков,- Не такая уж она и страшная. А ты учитываешь, что она уже давно не живёт по-человечески. Тебя бы вот так, чтобы днём работал, а вечером на лекциях, да ещё не евши. Смог бы? Ты же за всю жизнь свою ещё ни дня не работал. А учился как? День в институте, неделю пьяный... А если её подкормить, выспаться дать вволю, массаж, бассейн,  одеть, обуть? Барыней поживёт, расцветёт, не узнать будет.

            Андрей оказался совсем не готов к такому повороту в своей судьбе. Понятие "ребёнок" ассоциировалось у него всего лишь с чем-то хлопотным и нежелательным. В то же время у его отца понятие "внук" становилось основой всего его настоящего и будущего.