Армада Вторжения - Глебов Макс Алексеевич

— Ну, с разработчиками — это вряд ли… — слова Лиса заставили меня задуматься, — а вот один представитель научных кругов того времени у нас имеется. Правда, не вполне вменяемый, но почему не попробовать?

— Полковник Ян Деметер? — моя идея, похоже, показалась Лису любопытной. — Попробовать, конечно, можно. Но всё, что он знает, скорее всего есть в базах данных, которые мы изъяли на главной базе проекта «Выживание расы».

— Не скажи, — тут я с Лисом был совершенно не согласен. — Деметер каким-то образом перенес свою личность в блоки памяти вычислителя. Надо бы, кстати, разобраться, как он это сделал. Но сейчас для нас важнее, что вместе с личностью оцифровалась и его память. Вот только, в отличие от специально созданных баз знаний, человеческая память хранит неструктурированные данные, так что то, что он помнит, как человек, хранится только на том носителе, куда ты переместил его виртуальную личность, и нормальный доступ к этой информации может получить только сам полковник.

— Ну, давай попробуем. Лишним точно не будет. Но тогда нужно запустить вычислитель, который мы вывезли из главного бункера базы. Виртуальная личность Деметера была создана именно на нем, и, возможно, там сохранились какие-то критичные связи. На базе другого вычислителя она может развернуться некорректно, и тогда вместо слегка двинутого кукухой полковника мы получим нечто совершенно невменяемое.

Виртуальная личность полковника Яна Деметера разворачивалась из архива дольше, чем я предполагал. Сначала загрузилась стандартная программная оболочка вычислителя, и его синтетический голос доложил о готовности к работе, пожаловавшись при этом на полное отсутствие связи с периферийными устройствами базы. Искусственный интеллект, отключенный от всех внешних связей, не получал никакой входящей информации и считал, что всё еще находится в главном бункере проекта «Выживание расы». Лис установил канал связи с вычислителем, используя мои коды доступа, дававшие ему практически неограниченные полномочия, и приказал начать загрузку и разархивацию программы с внешнего носителя.

Примерно с минуту ничего не происходило, а потом из спикеров консоли вычислителя раздался сухой старческий кашель.

— Ладно, хватит уже! — зло и одновременно испуганно выкрикнул хорошо запомнившийся мне голос. — Всё, сдаюсь! Ваша взяла. Прекратите, меня душить!

— Никто вас не душит, Ян, — обратился я к полковнику по имени, — Но если хотите и дальше иметь возможность жить своей виртуальной жизнью, а не пылиться на полке в виде цифрового архива на внешнем носителе, вам придется доказать нам свою полезность.

— Не хочу на полку, — тоном ниже ответил Деметер. — Я смотрю, прошло немало времени. Похоже, все эти месяцы я был в отключке. А теперь, значит, вам от меня что-то понадобилось?

— Да. Пока просто консультация.

— И что дальше? Я отвечу на ваши вопросы и снова отправлюсь в архив до лучших времен? — в голосе полковника вновь начала прорезаться агрессивность.

— А вот это будет зависеть только от того, насколько ценной окажется для нас ваша помощь. Если мы увидим внятные перспективы нашего дальнейшего сотрудничества, возможно, нам удастся договориться.

— Может, да, а может нет… — с издевкой произнес полковник. — То есть никаких гарантий?

— Никаких, — спокойно подтвердил я. — И мне почему-то кажется, что у вас нет ни малейших оснований их требовать.

— Вам ведь нужна информация, которую вы больше нигде не смогли найти, верно? — уже более деловым тоном спросил Деметер.

— Скажем так, информация нам нужна, и мы считаем, что от вас мы имеем шанс получить её быстрее, чем из других источников. Но это не означает, что у нас нет альтернатив.

— Вот вам и первая причина для торга, — в голосе полковника послышалась усмешка. — Вас поджимает время. Даже если вы действительно можете узнать то, что вам нужно из альтернативных источников, в чем я, кстати, сильно сомневаюсь, то вряд ли у вас получится сделать это в приемлемые сроки. Вы ведь не зря обо мне вспомнили. Я действительно немало знаю, а главное, я помню многое из того, что происходило еще до Вторжения и в самом его начале, причем не просто как рядовой гражданин Федерации, а как офицер и ученый с очень серьезным допуском к секретной научной информации. Где еще вы найдете такого человека? Не будет гарантий — не будет и сотрудничества. Можете прямо сейчас меня отключить. А когда поймете, что без полковника Яна Деметера вам не обойтись, вернемся к этому разговору.

— Рич, может просто сотрем его за полной бесполезностью? — равнодушно предложил Лис. Сделал он это через внешний спикер «Странника», чтобы полковник тоже его слышал. — Зря мы всё это затеяли. Пациент неадекватен. Зачем с ним возиться, если у нас есть три десятка пленных? Сыворотку правды никто не отменял. Кто-нибудь из них под химией обязательно расколется. А если и нет, применим трофейный бикрилин, доставшийся нам от агента Илли Нойта. Перед этой дрянью точно никто не устоит, сам знаешь.

— Не люблю такие методы, — я добавил в голос нотки насквозь фальшивого огорчения, — но если вариантов нет, придется использовать…

— Бикрилин — это серьезный аргумент, — в голосе Яна Деметера произошли разительные изменения. Теперь он звучал куда более вменяемо. — Понятия не имею, кто такой Илли Нойт, но это не так уж важно. Если у вас действительно есть бикрилин, значит я вас недооценил. Это строго секретная предвоенная разработка безопасников. Я, вообще-то, не должен был иметь к ней доступ, но так уж получилось, что я в курсе. Меня-то, как вы понимаете, в моем нынешнем положении этим препаратом испугать сложно, но сам факт вашего знания о нем действительно многое меняет.

— То есть, вы всё-таки решили нам помочь? — уточнил я.

— Смотря что вы хотите от меня услышать, но давайте попробуем. В конце концов, что я теряю?

— Лис, покажи полковнику запись моей беседы с генералом Аббасом,

Во время просмотра Деметер вопросов не задавал, да и после его завершения объяснять ему почти ничего не пришлось.

— Я совершенно не в курсе событий, предшествовавших этому разговору, — спокойно произнес полковник, — и, думаю, суть не в них, а в том, как вел себя ваш собеседник. А вел он себя, мягко говоря, странно.

— Всё верно, — я кивком подтвердил правильность выводов Деметера. — У нас возникло подозрение, что генерал Аббас находится под скрытым наблюдением и не может говорить правду, но никаких шпионских устройств ни на нем, ни в его теле мы не обнаружили. У нас очень хорошие сканеры, так что вряд ли мы могли не заметить какое-то оптоэлектронное устройство, даже если оно было изготовлено на основе технологий старой Федерации. Никакой передачи данных мы тоже не зафиксировали. Ни во время допроса, ни после него.

— Сканеры у вас действительно серьезные, — согласился полковник. — В этом я имел возможность убедиться лично. Только вряд ли они вам в данном случае помогут.

— То есть, вы понимаете, с чем мы столкнулись?

— Скажем так, я догадываюсь, что это может быть, хотя полной уверенности у меня нет. Я знаю, что такие разработки велись, но не в курсе, удалось ли Службе безопасности довести их до конца. Вернее, теперь уже почти уверен, что удалось. Похоже, вашему полковнику или генералу сильно не доверяют, а вас, судя по всему, считают очень сильным противником, раз решили применить в данном случае совершенно уникальную разработку.

Я не стал перебивать Деметера, хотя мне очень хотелось пресечь это словоблудие и попросить его перейти, наконец, к конкретике. Но я решил не обострять. Наш виртуальный собеседник и без этого не мог похвастаться устойчивостью психики.

— Думаю, это технобиоимплант, — после небольшой паузы продолжил полковник. — Действительно прорывная разработка на стыке медицины, нанотехнологий и биоинженерии. После вживления в организм вся неорганическая часть импланта постепенно растворяется и исчезает совершенно бесследно. А вот дальше начинается самое интересное. Компоненты импланта встраиваются почти во все органы и начинают влиять на их работу. Имплант использует живые ткани организма носителя для накопления и передачи информации. При этом передача ведется не привычными нам способами, а с помощью микроскопических изменений температуры различных участков кожи носителя, его сердечных ритмов, мышечных сокращений и множества других параметров. Принять такую передачу может только другой человек-носитель, находящийся достаточно близко. В его организме тоже находится имплант, но несколько иной конструкции. Это приемник и интерпретатор. Его вживляют агенту, который должен контролировать поведение объекта. Таких агентов, к слову, может быть несколько. И каждый из них имеет возможность не только получать информацию о действиях генерала Аббаса, но, при необходимости, может отдать импланту приказ убить носителя.