...Это не сон! (сборник) - Рабиндранат Тагор

– А что поделывает Бихари?

– Занимается всеми делами, кроме своих собственных. Управляющий ведет его дела и следит за поместьем. Правда, чьи интересы он при этом соблюдает, не знаю. У Бихари всегда так получается. За его делами следят другие, а он сует свой нос в чужую жизнь.

– Уж не собирается ли Бихари жениться, Мохим?

– Что ты! По-моему, у него к этому нет ни малейшей охоты! – усмехнулся Мохендро.

Эти слова болью отозвались в сердце Аннапурны. Она-то прекрасно знала, как хотел Бихари жениться на ее племяннице, но это его желание было безжалостно растоптано. В ее ушах до сих пор звучали горькие слова Бихари: «Только уж, пожалуйста, больше никогда не просите меня жениться, тетя». Она была безутешна, сознавая, какой удар нанесла своему дорогому Бихари. «Неужели он все еще думает об Аше?» – с испугом подумала Аннапурна, бледнея.

Между тем Мохендро полушутя-полусерьезно передавал тетке новости их домашней жизни. О Бинодини он не обмолвился ни словом.

В колледже возобновились занятия, и Мохендро не мог долго задерживаться в Бенаресе. С Аннапурной он чувствовал себя легко и спокойно, как чувствует себя человек, вышедший на свежий воздух после тяжелой болезни. Поэтому он со дня на день откладывал свой отъезд. Недовольство собой, которое последнее время так угнетало его, прошло без следа. Всего несколько дней провел он рядом с приветливой и благочестивой тетей Аннапурной, и исполнение семейного долга начало казаться ему настолько легким и приятным, что прежние опасения стали попросту смешны. Бинодини перестала для него существовать. Он даже не мог ясно представить себе ее лицо.

«Пусть в моем сердце будет всегда только Аша, больше я никого знать не желаю», – решил в конце концов Мохендро.

– Тетушка, – сказал он Аннапурне, – в колледже уже начались занятия, я должен ехать. Хоть ты и окончательно отошла от всего, что связано с мирской жизнью, разреши мне все же иногда навещать тебя.

Когда, вернувшись домой, Мохендро передал Аше подарок от тети – коробочку с синдуром[27] и кувшин из белого камня с инкрустацией, Аша расплакалась.

Ей вспомнилась терпеливая, нежная и любящая тетя, обиды, которые приходилось сносить ей от самой Аши и от Раджлокхи, и у нее стало тяжело на сердце.

– Мне так хочется съездить к тете, получить ее прощение! – сказала она Мохендро.

Мохендро понимал состояние Аши и согласился отпустить ее на несколько дней в Бенарес. Но снова пропускать занятия, чтобы проводить Ашу, ему не хотелось. Тогда Аша сказала, что может отправиться со своей тетей, которая тоже едет в Бенарес.

Когда Мохендро сказал Раджлокхи о намерении Аши, та с иронией заметила:

– Конечно, раз твоя жена желает, пусть едет. И ты поезжай с ней, поезжай! – Ей очень не нравилось, что сын навестил Аннапурну. Узнав, что и Аша едет туда, Раджлокхи совсем рассердилась.

– У меня занятия, я не смогу проводить Ашу, – ответил Мохендро. – Она отправится с семьей своей старшей тетки.

– Прекрасно! Какая великая честь выпала на ее долю! Ведь наши родственники такие богачи, что и знать нас не желают.

Насмешливый тон матери рассердил и обидел Мохендро. Он ушел, ничего не ответив, и твердо решил отправить Ашу в Бенарес.

Пришел Бихари.

– Слышал новость, Бихари? Наша невестка хочет ехать в Бенарес!

– Что ты говоришь, ма! Неужели Мохиму снова придется пропускать занятия?

– Нет-нет. Зачем ему провожать жену? Это было бы старомодно. Мохим останется, а невестка отправится с семьей своей благородной тетушки. Теперь все воображают себя важными особами!

Бихари встревожился, но вовсе не потому, что Аша собиралась ехать с тетушкой. «В чем дело? – спрашивал он себя. – То Мохендро уехал один в Бенарес, теперь Аша собирается ехать. Неужели между ними разлад? Долго ли это будет продолжаться? И мы, их друзья, ничем не можем помочь? Остаемся в стороне?»

Раздраженный разговором с матерью, Мохендро сидел в спальне. Бинодини теперь его избегала. Напрасно уговаривала Аша подругу поговорить с Мохендро.

– Аша-ботхан едет в Бенарес? – спросил Бихари, входя в спальню.

– А почему бы ей не поехать?

– Что это вдруг вам пришло в голову?

– Видишь ли, – съязвил Мохендро, – у людей еще иногда возникают такие чувства, как тревога за родственников, живущих на чужбине, или просто желание повидать их.

– Ты проводишь Ашу?

Мохендро решил, что Бихари тоже не одобряет поездку Аши с теткой. Но, не желая показать Бихари свое раздражение, он не стал ничего объяснять, лишь сказал, что Аша едет без него.

Бихари хорошо знал Мохендро и сразу понял, что тот злится. А уж если Мохендро заупрямится, его не переспоришь, – это тоже было известно Бихари. Поэтому он не стал уговаривать Мохендро сопровождать жену. Но подумал, что было бы лучше, если бы рядом с Ашей была Бинодини, а не тетка. Она сумела бы ободрить и утешить Ашу.

– Разве нельзя отправить с ней Биноди-ботхан? – осторожно спросил Бихари.

Мохендро не выдержал.

– Говори прямо, что ты имеешь в виду! – загремел он. – Нечего хитрить! Знаю, ты подозреваешь, что я влюблен в Бинодини! Ложь! Она мне ничуть не нравится! И нечего оберегать меня. Лучше о себе позаботься! Если ты и в самом деле такой бескорыстный друг, то надо было давно мне все высказать, а самому держаться подальше от онтохпура своего друга. Скажу тебе прямо: ты любишь Ашу, в этом все дело!

Как раненый, несмотря на страшную боль, стремительно бросается вперед, чтобы нанести врагу ответный удар, так и смертельно бледный, утративший дар речи Бихари вскочил со стула и хотел кинуться на Мохендро. Но внезапно он остановился и, с трудом овладев собой, произнес:

– Да простит тебя бог. Я ухожу. – И он вышел нетвердым шагом.

Из соседней комнаты навстречу ему выбежала Бинодини.

– Бихари-бабу!

Бихари прислонился к стене и, пытаясь улыбнуться, спросил:

– Что случилось, Биноди-ботхан?

– Я поеду в Бенарес с Ашей.

– Нет, нет! – воскликнул Бихари. – Это невозможно! Не надо этого делать! Прошу вас, не придавайте значения моим словам. Я здесь посторонний и не желаю ни во что вмешиваться – из этого ничего хорошего не выйдет. Вы добры, Биноди-ботхан, словно сама богиня; поступайте, как подскажет вам сердце. – И Бихари, почтительно поклонившись ей, направился к выходу.

– Послушайте, Бихари, я совсем не богиня! – крикнула ему вслед Бинодини. – Я не знаю, что будет, если вы уйдете! Не вините меня потом.

Но Бихари ушел. Мохендро продолжал сидеть неподвижно. Бинодини, бросив на него горящий негодованием взгляд, скрылась в соседней комнате. Там ожидала ее Аша. После того как Мохендро заявил, будто Бихари влюблен в нее, она не могла поднять головы от стыда. Но Бинодини не чувствовала ни малейшей жалости к ней в ту минуту. Если бы Аша посмотрела на нее, она испугалась бы, встретив взгляд Бинодини, полный слепой ярости.

Мохендро сказал, что это неправда! Значит, она, Бинодини, никому не нужна. Все влюблены в эту скромницу, в эту смазливую куклу!

Как-то под влиянием настроения Мохендро в разговоре с Бихари назвал себя скотиной. С тех пор он стал опасаться, что Бихари обо всем догадался. Но ведь это неправда, Бинодини нисколько ему не нравится, а Бихари уверен, что он, Мохендро, влюблен в нее!

Мохендро чувствовал, как растет его раздражение против Бихари. После того случая ему стало казаться, что Бихари каждый раз ищет в его словах какой-то скрытый смысл. Раздражение все накапливалось, пока наконец от легкого толчка не прорвалось наружу.

Волнение Бинодини, когда она кинулась вслед за Бихари, пытаясь его удержать, ее умоляющий голос, ее готовность последовать совету Бихари и сопровождать Ашу в Бенарес – все это явилось для Мохендро совершенной неожиданностью и нанесло тяжелый удар его самолюбию.

Но ведь он сам сказал, что не влюблен в Бинодини, что она не нравится ему, почему же все случившееся лишило его покоя? «Зачем я сказал, что не люблю ее, – твердил про себя Мохендро. – О, как жаль, что она слышала это!»

Глава 24

«Конечно, было жестоко с моей стороны говорить, что мне ничуть не нравится Бинодини, – размышлял Мохендро. – Я не влюблен в нее, разумеется, но прямо заявить об этом было просто грубо. Какую женщину это не задело бы? Теперь, пожалуй, не оправдаюсь перед ней. То, что я чувствую, – не совсем любовь. Но надо как-нибудь загладить свою грубость! Нехорошо, если у Бинодини останется горький осадок после того разговора». Мохендро достал из ящика стола письма, которые присылала ему Аша, и снова перечитал их. «Несомненно, Бинодини любит меня. Но зачем тогда она так держала себя с Бихари? Наверное, я виноват в этом. Я сказал, что не люблю ее, – поэтому и она решила показать свое презрение ко мне! Теперь она с горя способна полюбить и Бихари!» – размышлял он.

Мохендро сам был смущен и напуган тем, что так близко принял к сердцу все происшедшее. Допустим, Бинодини слышала, как он сказал Бихари, что не любит ее. Допустим, она действительно оскорбилась и постарается забыть его – какое ему до этого дело?