Первая честная книга об отношениях - Сергей Николаевич Горин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подсознательная иерархия
«Рецензия. Автор романа путает последовательность событий, географические названия и имена героев. Он даже забывает, кто из них жив, а кто уже умер. Что не умаляет высокой художественной ценности произведения в целом»
нипомнючьё
Коль уж я заговорил о диагностике как реальном начале отношений, не могу не упомянуть сей ценный ея инструмент. Тем паче с подсознательной иерархией собеседника мы сталкиваемся в общении постоянно, буквально на каждом шагу – но либо не знаем о ней, либо не обращаем на неё внимания, либо не придаём ей значения. А зря.
«Вначале – главное». Это один из принципов Анонимных Алкоголиков, и ещё основа подсознательной иерархии. Первое, о чём начинает говорить собеседник, является главным для него. Предмет/ личность, с которых начинается любая, даже внешне невинная фраза, – главнее всего последующего/ остального.
Человек говорит: «Вчера смотрел матч “Спартак – Динамо”». Что для него на первом месте? Правильно, «Спартак». Человек говорит: «Вчера смотрел дебаты Зюганов – Ельцин». Кто для него на первом месте? Правильно, Зюганов. Собеседник обозначил свою подсознательную иерархию, и вашей грубой ошибкой было бы с ней спорить, поставив в дальнейшем разговоре «Динамо» и Ельцина на первое место.
Но мы сейчас не про будущие манипуляции, мы сейчас про диагностику. А для постановки диагноза достаточно знать: главное для мальчика он сам поставит на первое место в каждой фразе. Освободитесь от сложных девочковых конструкций, просто слушайте.
Вопрос: «Как ты сюда добрался?»
Варианты ответа:
А) = Я доехал на метро;
Б) = На метро доехал;
В) = Иваныч меня подбросил.
Вариант А: главное – я, моё поведение, самочувствие и моральные нормы. Вариант Б: главное – транспорт, которым я пользуюсь (разбогатею – буду ездить на джипе). Вариант В: главное – мои друзья (известный или неизвестный вам Иваныч).
Ценность этого инструмента в том, что человек никогда не скрывает свою подсознательную иерархию, да и не может её скрыть. А недостаток инструмента в том, что девочки им не пользуются. У них есть своя иерархия, в которой девочка изначально занимает первое место, потому что как же иначе? Это же Я, фея/принцесса в одном флаконе! О чём бы мальчик ни говорил, в вашей голове ваше Я для него по умолчанию главнее всех. Зря.
…И вы не слушаете мальчика, который любой разговор в общей компании начинает с работы. С выпивки. С новостей спорта. Хорошо, если в перечне его начальных тем лично вы войдёте хотя бы в топ-10…
Теперь про девочек. Они в целом сложнее, но в данном конкретном случае полезнее думать, не что они сложнее, а что они особеннее. Это как собаку с кошкой сравнивать: никто из них не хуже, всем нужна еда и крыша над головой. Собака сильная и прямолинейная, но туповатая; кошка слабее, но хитрее. Это не повод критиковать собак или кошек, это надо учитывать.
Так вот, у подсознательной иерархии есть две девочковых особенности. Во-первых, мальчик – стратег, девочка – тактик. Её мышление при знакомстве сильно ориентировано на настоящее, поэтому на первое место в иерархии она ставит то, что там должно находиться сейчас. Это может быть мода, погода, внезапный дождь, дырка на колготках, сиюминутный голод, «хочу цветочек, как у той девочки» и прочее.
Нюансы «сейчаса». Если мальчик-стратег при вас сплёл лапти, корзинку, вазочку для конфет – значит, это его плотное хобби или основной заработок; он тренировался, нарабатывал навык, и вы с этим плетением ещё не раз встретитесь. А вот если девочка-тактик при вас приготовила изысканный салат – не факт, что она его повторит хотя бы через 10 лет. Просто салат у неё должен быть сейчас.
Во-вторых, девочки – актрисы с детства, они играют роль. Долго объяснять, почему так исторически сложилось, но в их поведении соответствие роли важнее даже естественных потребностей (от контекста зависит, конечно). И иерархию конкретной девочки вы, скорее всего, получите из её роли, а не из реальных потребностей (плюс контекст). Настоящий мотив девочки вы извлечёте, если сможете незаметно подкрасться к ней сзади и ударить палкой по спине. Вот тут будет весь спектр настоящего: удивление, гнев, страх, боль и прочая.
К чему я веду? В частности, к тому, что надо слушать, как люди рассказывают об отношениях. Те, кто считает себя вступившими в отношения, расскажут в первых строках про свою пару всем знакомым. Они открыто заявят право на другого участника пары, потому что им это нужно и им это нравится. А вот если этого «другого» таскают в безлюдное место по ночам, то он не в отношениях. Он/она просто запчасть для секса в номинации «Живу тут с одной/ одним»…
Девочки любят эвфемизмы на словах и исполнение роли на деле. Им трудно признать и принять правду: «Он меня трахает на досуге». Потому что им трудно осознать: «встречаться» (в смысле быть в отношениях) и вместе проводить досуг – не одно и то же. Но девочки считают, что такие отношения лучше, чем ничего. Они в корне неправы: это плохая еда лучше, чем никакая, но не отношения.
Признайтесь себе: вы не в отношениях, если вам нужен мальчик для секса 1–2 раза в неделю, почувствовать себя хорошо оттраханной – и забыть до следующего раза. И не приписывайте мальчику девочковые переживания: его такая ваша позиция вовсе не травмирует. А если травмирует, то он в вас влюбился, но об этом поговорим позже.
Так-то да, мальчик может в вас влюбиться в постели, тому есть куча жизненных примеров с маршем Мендельсона в финале. Только во всех этих примерах мальчик не пропадает с радаров и сам часто звонит девочке. Ваш пропадает и не звонит? Не придумывайте для него оправданий: в его модели мира вас нет как личности, такова его иерархия. Вы – не в отношениях, вы – его запчасть для секса; он использует вас, когда сам того захочет.
И, коль пошла такая пьянка, жгучий секрет только от ДятьСерёжы©. Как перевести с мужского на человеческий фразу мальчика: «Я ещё/ пока/ сейчас не готов к серьёзным отношениям»? Правильно, мальчик, её не надо переводить, её надо просто дослушать до конца: «Я ещё/ пока/ сейчас не готов к серьёзным отношениям С ТОБОЙ».
Третий принцип. Подсознательная иерархия и опьянение
«Лизавета, Лизавета, я люблю тебя за это, и за это, и за то,
