Позывной «Душман» - Аввакумов Александр

— Закурить не найдется? — произнес он, почему-то обращаясь непосредственно к Павлу.

— Извини, но мы с товарищем не курим, — произнес Лавров.

— Так я и не спрашиваю, курите ли вы или нет? Я у вас попросил только сигарету!

Группа парней в количестве пяти человек обошла их и стала за их спинами.

— Я же по-русски ответил вам, что мы с приятелем не курим.

Неожиданно для всех, один из парней выхватил из кармана куртки нож и попытался им ударить Лаврова в спину. Павел ожидал нападения и поэтому, вовремя отреагировал на этот выпад. Он перехватил руку парня и резким движением вывернул руку в сторону. Нападавший хулиган закричал от боли. Нож выпал из руки и упал под ноги Лаврова. Павел поднял нож и выставил вперед свою руку с ножом.

— Ну, что мальчики застыли? Давай, на меня! Я вам сейчас продемонстрирую, что такое нож в умелых руках спецназовца.

Все застыли на местах, наблюдая, как умело Лавров жонглирует ножом.

— Ну, что? Кто из вас первый? Давай, подходи!

Он сделал шаг вперед, и группа молодежи, словно горох рассыпалась в разные стороны.

— Пойдем, Юрий Андреевич! Вы видите, что эти ребята уже не хотят с нами спорить о здоровом образе жизни.

Они, молча, проследовали в подъезд дома. Ребята постояли во дворе еще минут двадцать и направились прочь со двора. Из стоявшей недалеко от дома автомашины вышел «Жан» и направился в их сторону.

— Ну, что салаги, ножа испугались? Да, ничего он бы вам не сделал. Неужели вы еще не поняли, что он связан по рукам и ногам законом.

— «Жан», ты видел, как он чуть не сломал руку Витьку? Похоже, он и в правду служил в спецназе.

— Да, мне лично глубоко наплевать, где он служил? Я сказал вам, что его нужно отоварить или нет?

Ребята стояли и молча, слушали «Жана». Закончив говорить, он направился обратно к своей автомашине. Подозвав одного из парней, он тихо произнес.

— Я не знаю, что ты будешь делать, но если вы его в течение месяца не отоварите, то я отоварю тебя так, что тебя не узнает родная мать.

— «Жан», ты же знаешь, что я не трус?

— Вот и докажи это Гришин. Мне все равно, как ты это сделаешь, убьешь его или искалечишь. Если мы его не остановим, он принесет нам большие проблемы. Ты, понял меня?

Он сел в машину и опустив боковое стекло, произнес:

— Запомни, у тебя всего три недели.

Машина с визгом тронулась с места и, сверкнув красными стоп сигналами, исчезла за углом дома.

Утром Лавров был в отделе милиции. Он сидел в своем кабинете и ждал членов комиссии, которая должна была прибыть на эту встречу к девяти часам утра. Вскоре в коридоре раздались чьи-то грузные шаги. Дверь кабинета открылась. В дверях кабинета стоял незнакомый Лаврову майор милиции и внимательно рассматривал его.

— Лавров? — коротко спросил он.

Павел, молча, кивнул головой.

— Пойдем со мной, поговорим.

Лавров встал из-за стола и направился вслед за ним. Они прошли по коридору и спустились на первый этаж. Открыв дверь своим ключом, майор прошел в кабинет вслед за Лавровым.

— Садись, Павел, — предложил майор и указал на свободный стул.

Оперативник осторожно присел на стул и внимательно посмотрел на майора.

— Давай, будем знакомиться. Моя фамилия Агафонов. Я из инспекции по личному составу. Приехал разобраться, что здесь произошло.

Он сделал паузу и посмотрел на Павла. Несмотря на то, что взгляд у майора был довольно тяжелым, Лавров выдержал его взгляд.

— Хочу тебе сказать, что я не нашел ничего того, что было указано в заявлении гражданина Ермолина. Твой непосредственный начальник Харитонов, считает это заявление самой открытой провокацией в отношении тебя. Единственно, что не понятно мне, это мнение Новикова. Владимир Иванович почему-то считает, что у бывшего командира группы спецназа ГРУ проявление подобной жестокости в отношении задержанных людей, вполне допустимо. Он также считает, что у тебя в отдельные моменты проявляется свойственный бывшим афганцам, так называемый посттравматический или просто афганский синдром.

— Да, все у меня с психикой хорошо. Я не знаю, почему Новиков считает меня ненормальным. Мне тоже иногда кажется, что его действия и принимаемые им решения лишены логики.

Агафонов улыбнулся.

— Не нужно обсуждать команды и решения своих руководителей, ты это Лавров хорошо знаешь. Ты обязан выполнить любое задание своего начальника, а уж затем обсуждать его.

— Извините, товарищ майор, виноват.

— Это хорошо, что ты это понимаешь. А, сейчас, расскажи мне, что произошло в тот вечер.

Павел, не скрывая и не приукрашивая, рассказал Агафонову о событиях того вечера. Майор выслушал его и, сделав несколько пометок у себя в блокноте, произнес:

— Похоже, ты парень нажил здесь серьезных врагов, если даже Новиков включился в эту борьбу.

— Но, я же не виноват, товарищ майор. Я все сделал по закону. Вынес постановление и так далее.

— Да, сейчас, речь не о тебе. Меня сейчас больше волнует и интересует позиция твоего начальника Новикова. А, ты, можешь приступать к своей работе. В отделе кадров получи свое удостоверение личности.

— Спасибо, товарищ майор.

— Не нужно меня благодарить. Будь осторожней.

— Еще раз спасибо, — произнес Лавров и вышел из кабинета.

Он прошел в кабинет начальника отдела кадров, где получил свое служебное удостоверение. С минуту подумав, он зашел в дежурную часть и, став карточку — заместитель, получил табельное оружие.

Перекурив на крыльце отдела, он направился в кабинет Харитонова.

Павел сидел на лавочке напротив дома, в котором проживал «Кактус» и ждал когда тот или придет домой, или наоборот выйдет на улицу. После осечки с задержанием Ермолина, он решил больше не рисковать. Время текло очень медленно, и он порядком устал сидеть на этом жестком сиденье. Рядом с ним на лавке лежали уже прочитанные им газеты.

Наконец он заметил выходящего из подъезда дома «Кактуса». Он поднялся с лавочки и медленно направился вслед за ним. Парень вышел на улицу Достоевского и стал ловить машину. Одна из машин, замигав желтым огоньком, вынырнула из общего потока машин и направилась к стоящему у дороги «Кактусу». Машина, взвизгнув тормозами, остановилась около него.

— Шеф, на улицу Кирова едешь? — спросил он его.

Водитель на минуту задумался и вопросительно посмотрел на него.

— Сколько? — спросил он у Ермолина.

— Поехали! Деньгами не обижу, — ответил «Кактус».

Он открыл заднюю дверь машины и стал садиться нее. Павел стоял в стороне и ждал, когда тот сядет в машину. Когда тот практически сел в машину, в машину сел и Лавров.

— Ты кто такой? — удивленно спросил Лаврова водитель.

— Я из уголовного розыска, — ответил Павел и предъявил ему служебное удостоверение.

Это произошло так неожиданно для «Кактуса», что тот потерял дар речи. Он попытался выскочить из машины через другую дверь, однако Лавров успел схватить его за руку и втянуть в салон машины обратно.

— Ты, что делаешь «Кактус»? Зачем подставляешь водителя? — произнес Лавров. — А, вдруг разобьешься? Кто за тебя должен отвечать?

— Так, нам сейчас куда? — спросил водитель у Лаврова. — На улицу Кирова или еще куда-то?

— Едим в городское управление милиции, то есть — на Большую Красную, — произнес он.

Машина тронулась и быстро влилась в общий поток машин. Через двадцать минут машина остановилась около городского УВД.

— Сколько с меня? — поинтересовался Лавров у водителя.

Тот обреченно махнул рукой и, высадив их из машины, тронулся.

— Давай, «Кактус» двигай своими батонами, — произнес Павел. В этот раз тебе не удастся сорваться с моего крючка.

Ермолин, молча, проследовал мимо него, открыл дверь и вошел в здание управления милиции.

— Давай, по коридору до упора, а затем по лестнице на второй этаж, — произнес Павел.

Они шли вдвоем по коридору, впереди шагал «Кактус», а за ним Лавров. Неожиданно одна из дверей открылась, и в коридор вышел Новиков. Владимир Иванович, посторонился в сторону, пропуская мимо себя сначала «Кактуса», а затем и Павла. Они, молча, проследовали мимо полковника и стали подниматься на второй этаж. Оперативник открыл дверь кабинета и толчком руки, приказал ему «Кактусу» войти в кабинет.