Миссия в июнь 1939 года (СИ) - Егоров Юрий

Когда они, взявшись за руки, подошли к Большому театру, стало очевидно, что сегодня на спектакль не попасть, но они все же заняли очередь.

— Стой здесь, никуда не уходи, — он быстрым шагом направился к зданию театра.

Она осталась одна, и вдруг ей стало страшно, несмотря на окружающий ее народ. Сейчас она уже всей душой и сердцем чувствовала, как этот парень много значит для нее, с ним ей было легко, комфортно и безмятежно.

«Только бы побыстрее приходил», — думала она, оглядываясь вокруг.

Прошло уже полчаса, вот, наконец, и он: «Слава Богу!» Взяв ее за руку и предупредив, что стоять они не будут, он увел из очереди, и когда отошли на почтительное расстояние, остановился и вынул из кармана брюк два билета:

— Пожалуйте, моя прелесть, партер, 12-й ряд, 14 и 15-места.

Она глядела на него с восхищением и восторгом:

— Милый мой, как мне тебя отблагодарить?! — она стала целовать его щеки и губы, затем прижалась к его груди, на глазах у нее навернулись слезы.

Он терпеливо дождался выхода ее чувств, затем оглядел ее, будто что-то прикидывая, и покачал головой:

— Твое платье очень мило, но не для столичной премьеры. Как у нас бы выразились, «дресс-код» не соответствует».

Она растерянно посмотрела на него, слегка закусив нижнюю губу:

— А что же делать, Темочка, дорогой, придумай что-ни— будь, поверь, для меня это очень важно!

— А что тут думать, вон за Большим театром ЦУМ, сходим туда и решим эту проблему, — она остановилась в нерешительности, давая ему понять, что не хочет лишних затрат на себя, но он повлек ее за собой. — Ты думаешь, меня послали сюда с пустыми карманами? На твое платье хватит.

Через час они выходили из Центрального универмага с коробками в руках, где лежали: великолепная белая блузка с рукавами до локтей, не яркая с цветами юбка чуть ниже колен и супермодные открытые босоножки на небольшой платформе. Глядя на своего возлюбленного, Нета все еще не верила своим глазам, что все это происходит именно с ней. Уж не оказалась ли она в какой-то сказке, где добрый волшебник водит ее по магазину, до отказа заполненному товарами на все вкусы и желания? Она даже боялась закрыть глаза, словно открыв их, она окажется опять в том самом лесу с подонком на себе, который задирает ей платье, хватает за горло, при этом смердит ей в лицо несвежим дыханием. Артем, видимо, почувствовал это ее состояние и, ничего не говоря, передав ей нетяжелые коробки, нежно подхватил ее на руки. Он нес ее прямо по улице Москвы навстречу улыбающимся прохожим, некоторые мужчины останавливались и аплодисментами поддерживали его, а женщины, не скрывая восхищения, качали головами. Она была на седьмом небе от счастья! Так продолжалось довольно долго, и она, глядя на него счастливыми глазами, все же попросила:

— Милый, поверь, мне очень приятна эта процедура, но пора мне и честь знать, опусти меня, отдохни.

Они снова шли, взявшись за руки, и забрели в небольшой, но уютный ресторанчик, где маэстро исполнял различные пьески на пианино. Молодая девушка-официант с добродушной улыбкой быстро обслужила их, и они, запивая обед грушевым соком, слушали музыку.

— Вижу, тебе не нравится то, что он играет? — обратился он к ней. — Но, я тебе скажу, у него довольно сильная техника.

— Ты разбираешься в музыке?

— Немножко. Хочешь, сбацаю что-нибудь?

— Только веселое, скучно от этих романсов, такое хорошее настроение.

Он встал и подошел к маэстро, что-то сказав ему на ухо, тот кивнул и пошел к входу, доставая папиросу.

Тема сыграл веселую и быструю композицию, чем привел в восторг не только возлюбленную, но других посетителей. «А они ничем не хуже нас, эти люди из 1939-го, такие же умные, добрые и образованные, умеют ценить талантливое и красивое. Ох как прав был Жуков, жить начинали действительно хорошо!» — подумал он, возвращаясь за стол.

— Как, понравилось? Что скажешь?

— Ты был неподражаем. Скажи, это ведь «Итальянская полька» Рахманинова?

— Она, голубушка. Ты, я вижу, тоже не отстаешь?

— Там, где мы раньше жили, я окончила музыкальную школу по классу скрипки, а там же изучают муз. литературу.

— Вот меня вытурят из органов, за недостаточность представленных сведений, будем с тобой на пару дуэтом выступать, в какой-нибудь областной дальней филармонии. Они весело и негромко засмеялись, оглядываясь вокруг.

— Сколько сейчас времени? Может быть, тебе позвонить?

Артем взглянул на часы, было без десяти минут четыре:

— Да нет, пока бесполезно. Давай пока погуляем по городу, может, на катере удастся прокатиться по Москве-реке?

Выйдя на улицу, им удалось снова быстро поймать такси-эмку и доехать до Новоспасского моста, где рядом был причал для теплоходов и откуда отправлялись пассажирские экскурсии. Поездка по реке была долгой, поэтому молодая пара иногда, вдоволь налюбовавшись пейзажами города, доступными с верхней палубы теплохода, опускалась вниз, где в буфете было прекрасное мороженое с сиропом, там же на первом уровне Артем снял отдельную каюту до конца экскурсии. Они сидели, ели мороженое и смотрели в окно на гладь реки, рассекаемую теплоходом. Время прошло незаметно. Когда экскурсия близилась к завершению, он предложил ей переодеться прямо в каюте, так как другой случай вряд ли представится. Он хотел выйти, но она остановила его:

— Милый, не уходи, может, что подскажешь мне, у меня никогда не было такой модной и дорогой одежды.

Сидя у окна, Артем наблюдал, как его невеста разулась и сняла платье, оставшись в одних трусиках. Она распаковала коробки и вынула сначала блузку, быстро надев ее и застегнув пуговицы. Блузка была не длинной и едва закрывала трусики, ноги же были совершенно обнажены, и Тема в который раз залюбовался ими. Видя это, Нета несколько смутилась, все еще немного стесняясь его и быстро достав юбку, надела ее через голову. Остались только босоножки, и она уже начала было надевать свои белые носки, но он остановил ее:

— Не надевай их, это уж слишком повседневно, не годится для похода в театр. Надень босоножки на босую ногу, так они будут лучше смотреться, у тебя очень красивая и изящная стопа.

— Вот видишь, подсказал, а я уж хотела напялить, вот глупая, — и, надев босоножки, она продемонстрировала ему свои великолепные ноги, затем прошлась по каюте. — Что скажешь, как теперь выгляжу? Не стыдно со мной в театр идти? Только говори честно, лицемерия я не люблю.

— Лицемерить здесь нет нужды, ты потрясающе красива! Одежда хорошо подчеркивает твою великолепную стройную фигуру, а обувь — изящество и красоту ног. Вот только босоножки не малы? Не сильно сдавили стопу? Может, заменить? Походи побольше по каюте, здесь ковер и чисто.

— Ты знаешь, они очень мягкие, поэтому если и сжимают ногу, то делается только приятно. Когда не плотно — хуже. Она ходила по каюте взад, вперед, отрабатывая походку, а он смотрел и не мог налюбоваться ей, это был уже со всем другой человек.

Теплоход пришвартовался к причалу, и они вышли по трапу на набережную. Немного пройдя по улице, увидели высаживающую пассажиров легковую машину. Артем подбежал и попросил водителя подбросить до Большого театра, тот добродушно согласился, и через несколько минут они были уже на Театральной площади. Остановившись напротив большого фонтана, Нета долго любовалась им, а затем самим зданием театра с колесницей на фронтоне. Внутренний же антураж привел возлюбленную Артема в состояние крайнего восхищения! После того как он сдал ненужные вещи в гардероб, она взяла его под руку и попросила провести по всем вестибюлям, лестницам и холлам, на это ушло почти все свободное время. Без каверзных ситуаций не обошлось. После первого звонка они стояли в главном фойе, вокруг было много народа, но рядом стояла пара каких-то аппаратных работников, во всяком случае Артему так показалось. Он — лысый с бегающими глазками в сером костюме и белой рубашке с галстуком, она — в сером пиджаке и такой же приталенной юбке с пышной до неприличности грудью, в черных перчатках. Они одновременно со снобизмом и с возрастной завистью смотрели на молодую пару, дамочка брезгливо произнесла на английском, будучи уверенной, что никто не поймет: