Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола - Роджер Грин

Пока все это происходило, раненый рыцарь лежал на носилках подле камина. И когда Артур вернулся на свое место, леди Нимуе взяла Ланселота за руку и подвела его к носилкам. Ланселот простер руку и мягко вытащил клинок. И сразу же рана закрылась и боль покинула рыцаря, так что он поднялся с носилок, и было ему дано последнее оставшееся за Столом место.

Тут леди Нимуе сделала низкий реверанс королю Артуру, нежно поцеловала сэра Ланселота в лоб и быстро вышла из залы. Но некоторые из рыцарей постарше решили, что несправедливо оказывать такую честь этому юноше Ланселоту и усаживать его подле гибельного сиденья, ибо он не совершил еще никакого деяния и не выступал в поисках рыцарского подвига. И они недовольно роптали на сэра Ланселота, и сэра Эктора, и сэра Лионеля также.

Однако и король Артур, и королева Гвиневера отнеслись к сэру Ланселоту радушно и сразу поверили, что он действительно тот достойнейший рыцарь, о котором говорил Мерлин. Но не знали они, что еще один новый рыцарь, Мордред, сын королевы Феи Морганы, также севший в этот день за Круглый Стол, должен будет стать предателем Камланна в тот пока еще далекий час, когда тьма вновь падет на логров.

Ланселот же, казалось, не слышал завистливых слов, что говорили о нем некоторые рыцари, сидевшие подле Мордреда, однако знал о них и был печален. И поэтому рано утром следующего дня он поднялся и позвал своего кузена сэра Лионеля.

— Готовьтесь, добрый кузен, — сказал он, — ибо сегодня мы выезжаем на поиски нашего первого подвига. Не сомневайтесь, что выпадет на нашу долю немало приключений, прежде чем мы вернемся в Камелот.

В доспехах и с оружием поскакали они в лес, то скрываясь в тенях раннего утра, то показываясь на солнце. И были эти два рыцаря прекраснее всех других, когда-либо живших на земле.

Все выше и выше поднималось солнце и становилось горячее; вот сэра Ланселота стало клонить ко сну, и он наконец сказал сэру Лионелю, что должен остановиться и отдохнуть.

— Смотрите, — сказал вскоре Лионель, — вон прекрасная яблоня у изгороди. В ее тени найдем отдых и мы, и наши кони.

— И в добрый час, — ответил Ланселот, — ибо, по правде говоря, семь лет я так не уставал.

Тут они привязали своих коней к деревьям, и сэр Лионель остался на страже, чтобы предупредить нападение грабителей, а Ланселот улегся, положив под голову шлем вместо подушки, и заснул глубоким сном.

День был очень жарким и тихим, и Лионель клевал носом над своим мечом, на рукоять которого он опирался; и вдруг услышал он звон оружия и на равнине, на небольшом расстоянии, увидел трех рыцарей, скачущих что было мочи, и одного весьма сильного и могучего рыцаря, преследующего их. Но вот сильный рыцарь догнал их и одного за другим поверг на землю. Затем он спешился, бросил рыцарей поперек седла их коней, привязал поводьями и затем поскакал прочь, гоня перед собой трех коней с их позорной поклажей.

Увидев все это, сэр Лионель подумал про себя: «Вот и случай для меня добыть честь в бою!» И, не разбудив Ланселота, он вскочил на коня и что было мочи помчался догонять их. Очень скоро поравнялся он с сильным рыцарем и предложил ему повернуться и защищаться или немедленно освободить тех троих, кого он так постыдно связал. Тут сильный рыцарь развернулся, наставил копье и с такой скоростью ринулся на Лионеля, что свалил на землю как коня, так и всадника. Затем он спешился, связал Лионелю руки и ноги, перебросил его через седло точно так же, как трех других рыцарей, и продолжил свой путь, гоня коней перед собой.

Между тем в Камелоте сэр Эктор Окраинный скучал о своем молочном брате Ланселоте и кузене Лионеле и, подумав, что они, должно быть, выступили в поисках приключений, сам снарядился и поскакал в лес.

Долго скакал он, не находя никакого их следа, и, наконец увидев старого лесника, остановил его и спросил:

— Добрый человек, не знаешь ли ты какого-либо места поблизости, куда могли бы направиться рыцари, ищущие приключений?

— Да, сэр рыцарь, я и в самом деле знаю такое место, — ответил старик. — Менее чем в миле отсюда обитает сэр Тарквин в крепком замке у реки. Над этой рекой стоит большой дуб, и с ветвей его свисают щиты многих добрых рыцарей, которых он поразил и бросил в глубокую темницу. На том дубе висит также большой медный таз. Ударьте в него рукоятью вашего копья, и сэр Тарквин выйдет и сразится с вами.

— Благодарю вас, — учтиво сказал сэр Эктор и пришпорил своего коня. Скоро прискакал он к замку у реки; и там на большом дереве действительно висело множество щитов, и среди них сэр Эктор узнал щит своего кузена сэра Лионеля. Тут в ярости ударил он в медный таз так, что тот загудел, как большой колокол, и повернул своего коня к воде, чтобы дать ему напиться.

— Выходите из воды и сразитесь со мной! — раздался громкий голос позади него, и, быстро обернувшись, сэр Эктор увидел огромного рыцаря, в ожидании нацелившего на него копье.

В великой ярости бросился сэр Лионель на берег и напал на рыцаря с такой силой, что конь со всадником закружился на месте.

— Вот это хороший удар! — прорычал сэр Тарквин. — Вы ударили меня, как и следует храброму рыцарю, и тем весьма порадовали мое сердце!

И с этим он напал на сэра Эктора, поддел его под правую руку, вырвал из седла на острие своего копья и отнес в замок, где и швырнул его на пол.

— Я сохраню вашу жизнь, — сказал сэр Тарквин, — ибо вы могучий боец!

Тут стащил он с сэра Эктора доспехи и бросил его в глубокую темницу к другим рыцарям.

— Увы, — сказал печально сэр Эктор, увидев Лионеля, который тоже был там пленником, — как это случилось с вами и где сэр Ланселот? Только он, и никто иной, мог бы спасти нас, ибо никого нет сильнее, чтобы сразиться с сэром Тарквином и победить его.

— Я оставил его спящим под яблоней, — печально ответил Лионель.

И там, под яблоней, сэр Ланселот все еще лежал в мирном и глубоком сне, не имея никакого представления о том, что случилось с его кузеном и братом. Когда миновал полдень, появились четыре королевы на белых мулах, и четыре рыцаря держали над ними зеленый шелковый тент, привязанный за концы к копьям, чтобы уберечь дам от палящих лучей солнца.

И, двигаясь так, услышали они ржание боевого коня, а когда взглянули в ту сторону, увидели его, привязанного к кусту, и возле него под яблоней спящего рыцаря, в полном облачении, но без шлема.

Тихо подъехали они поближе, чтобы посмотреть, и рыцарь оказался столь прекрасным, что все четыре королевы сразу полюбили его.

— Давайте не будем ссориться из-за него, — сказала одна из них, королева Фея Моргана, злонравная сестра короля Артура. — Я усыплю его чарами, чтобы спал он без просыпу семь часов. Тогда мы сможем отнести его в мой замок, и когда он проснется, то выберет одну из нас своей любимой либо умрет ужасной смертью в моих темницах.

И вот колдовство завладело Ланселотом; и, проснувшись, он обнаружил себя лежащим в холодном каменном подвале, где некая прекрасная дама накрывала для него ужин.

— Как поживаете, сэр рыцарь? Как дела? — спросила она, увидев, что он проснулся.

— Не очень-то хорошо, — ответил Ланселот. — Ибо догадываюсь, что я брошен в мрачную тюрьму каким-то злым колдовством.

— Утешьтесь сейчас, как можете, — сказала дама, — а завтра я вам расскажу об этом.

И она быстро ушла, печалясь про себя, что такой прекрасный рыцарь должен стать жертвой злонравной королевы, ее госпожи.

Рано утром следующего дня Ланселот предстал перед четырьмя королевами, и Фея Моргана сказала ему:

— Нам очень хорошо известно, что вы Ланселот Озерный, рыцарь короля Артура, которого леди Нимуе воспитала в Авалоне, чтобы стал он лучшим рыцарем логров и благороднейшим из всех живущих рыцарей; очень хорошо нам известно, что вы служите только одной леди — королеве Гвиневере. И все же теперь вопреки судьбе она потеряла вас, а вы ее или вашу жизнь. Ибо вы не уйдете из этого замка живым, если не выберете одну из нас, чтобы сделать ее своей леди и своей любовью.

— Вот уж действительно трудный выбор, — сказал Ланселот, — умереть или избрать одну из вас, чтобы стала она моей любовью… Однако ответ на него дать очень легко. Я бы умер скорее, чем опозорил мою честь и мои рыцарские клятвы. Ни одна из вас не будет моей, ибо все вы вероломные колдуньи. Что же касается королевы Гвиневеры, я докажу в битве с любым из живущих воинов, что она леди, самая верная своему господину.

— Так вы отвергаете нас? — спросила Фея Моргана.

— Да, клянусь моей жизнью, я отвергаю всех вас, — закричал Ланселот.

Четыре королевы удалились, грозя ему ужасными карами, а Ланселот был оставлен печалиться в одиночестве в своей холодной темнице и размышлять о том, какой ужасной смертью захотят они умертвить его.

Тут послышался легкий звук шагов: кто-то спускался по каменным ступеням. Дверь мягко открылась: там стояла дама, которая разговаривала с ним в предыдущий вечер, она принесла пищу и вино. Дама поставила все это на каменный стол и опять спросила его, как он поживает.