С Украиной будет чрезвычайно больно - Александр Исаевич Солженицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В наш ли век, с таким расцветом юридической мысли, не видеть, что – ещё не созданы, не устоялись, не признаны всечеловечеством те взвешенные международные законы, которые справедливо карали бы преступников, независимо – независимо! – от поражения или победы их стороны? А стало быть: Гаагский суд в отношении своих обвиняемых ещё и сегодня не имеет полной юридической базы, а когда и безпристрастия? – и тогда может творить не суд, а расправу? Вот, сколько обнаружено в Боснии трупов мирного населения изо всех воевавших сторон – но с покровительствуемой мусульманской стороны обвиняемых что-то не нашли. Добавим сюда и последний замечательный приём: обвинения стали формулироваться Гаагским судом тайно, не объявляются публично, – а где-то обвиняемый вызывается, по мирному поводу, в учреждение и там схватывается, – приём даже не инквизиторский, а достойный дикарей за 3 тысячелетия до нашей эры.
Перемещаясь по карте мира, примеров нынешнего лицемерного раздвоения оценок можно привести немало. Но вот ещё хотя бы один. В американо-европейском пространстве бережно выращивают, лелеют все виды интеграции и партнёрства, охватывают и окраинную для них Украину, да охотно, хоть и далёкую, Среднюю Азию. Одновременно – всеми видами политического вмешательства и экономического давления – зорко стремятся сорвать едва наметившееся сближение Белоруссии и России.
Расширение НАТО (кстати, за счёт союзников, которые наверняка останутся безучастны и безполезны ко внеевропейским, глобальным задачам Альянса) – что это? Или здесь традиционный гипноз Холодной войны, уже вовсе не дающий увидеть нынешнее безсилие России, утопленной во внутренних бедах? Или, напротив, вожди НАТО более чем дальновидны? И если не окажется достаточно удушения российского экспорта тарифами (кроме понуждаемо дешёвого экспорта сырья); не окажется достаточно и неумолимой диктовки внутрироссийских программ взамен на расслабляющие займы, – то в запасе будет «обезврежение» России до обморочного состояния.
Не имею средств разгадать, насколько всё это понимают нынешние руководители России. Скорее – нет, если судить и по их собственному неуклюжему участию в столь изящной нынешней форме «миротворческих усилий» в Боснии или Таджикистане. И по их запутанной, потерянной политике относительно стран СНГ. В их обречённых и безоглядных к жертвам попытках удержать Чечню. И в их слепой неспособности найти благоразумное, справедливое решение спора о Южно-Курильских островах.
Они мнятся себе на исторических государственных высотах, на каких не состоят. Они не направляют ход событий.
Но эфемерны и планы действующих дипломатических сил – установить «окончательную мировую безопасность». По характеру человеческой природы она не должна бы достигнуться – никогда. По крайней мере, тщетно было бы шагать к той цели лицемерием и сиюминутными задними расчётами приобретших временную силу политиков и властных за ними финансовых кругов. И никаким сверхудивительным техническим изобретением тоже не обезопаситься надолго: утечёт и оно. Только если творчески активные силы человечества направили бы себя к поиску постепенного и действенного ограничения злых сторон человеческой природы, к возвышению нравственного самосознания, – надежда дальняя-дальняя есть. Однако начинать этот путь и идти по нему можно только с самораскаянным чистым сердцем и мудрой готовностью к ограничению также и своей стороны, и даже себя – раньше, чем других. Но именно такой путь вызывает в нынешнем мире лишь иронические улыбки или открытые насмешки.
А тогда – и не призывайте «мировую безопасность».
Ошеломлённая Россия – и Запад
Из книги «Россия в обвале»
Москва, 1998
С конца 80-х годов разлившийся в нашей столичной образованности интернациональный восторг едва ли не перехлестнул и ранних большевиков. Российским либералам и радикал-демократам помнилось: распахивается отныне и навеки – счастли´вейшая эра на нашей планете: теперь и всем населением её, и всеми государственными деятелями овладеют общечеловеческие ценности, которым, все дружно, мы и будем служить. А посему: какая-либо твёрдая внешняя политика России есть империализм или абсурд, крепкая власть в России – тирания. Так и в восприятии нами Соединённых Штатов справедливое представление о широкой щедрости американского народа неосновательно перенеслось и на вашингтонское правительство – эгоистически расчётливое, как и всякое нормальное государственное руководство, а в особых условиях, после краха советского соперника, всё более втянутое в имперский вкус контролировать всю бы планету.
Сей интернациональный восторг, «новое мышление», уверенно направил и действия горбачёвского руководства. Вынужденные отпускать на волю страны Восточной Европы – Горбачёв, вскруженный ураганом западного восхищения и похвал, и с ним Шеварднадзе, из недавних вождей окраинного КГБ да всемирный дипломат, – не озаботились просить западных партнёров закрепить письменным договором их устные тогдашние заверения. (По свидетельству Е. Примакова, в 1990–91 и Миттеран, и Мейджор, и Бейкер в беседах с Горбачёвым-Шеварднадзе-Язовым, нетерпеливо ожидая вывода советских войск, дружно обещали, что НАТО на восток не расширится ни на дюйм и ни одну страну Варшавского договора в НАТО не примут[4]. Но Горбачёв не осмелился попросить документальное обязательство.) Подобно этому была подарена Америке и «Вторая Аляска» – безсмысленная уступка в 1990 Горбачёвым-Шеварднадзе 40 тыс. кв. километров Берингова моря (шельф, богатый рыбой, нефтью, газом)[5].
И эта линия капитуляции «от широты души» продолжалась и следующие пять лет. В 1993 Ельцин в Варшаве ещё более широким жестом «отпустил» Польшу в НАТО. В том же году Козырев в Малайзии заверил в готовности российских самолётов доставлять войска мусульманского содружества в воюющую Боснию. В той же эпидемии «общечеловечества» новостановящаяся Россия помогала Соединённым Штатам получать визу ООН на их военные действия, затем и из наших собственных истощённых войск мы выделяли зачем-то дорогостоящий отряд в «международные силы» в Боснии, действуя прямо против славянских, да и собственных российских, интересов.
Это Новая Россия и помогла свершиться тому историческому переходу в мировом сознании, когда военное вмешательство держав в дела далёкой страны стало называться не «агрессией», а «миротворческими усилиями». Очевидно, именно такая терминология и вживётся в XXI век – и очень может быть, что Россия довольно вскоре испытает её на самой себе – например, в форме международного «миротворческого спасения» нас самих и планеты от нашего ядерного оружия; американские предупреждения в эту сторону уже раздавались. (И произойдёт такое под «всемирное одобрение», как и «Буря в пустыне»; а может продолжиться и дележом самой России – ведь Антанта уже безстыдно и делила её
