Тайны католических монашеских орденов - Михаил Ткач

Интересной и даже характерной чертой всех монахов-траппистов являлась спокойная вежливая улыбка, без которой во Франции не представляли себе членов этого братства.

Они отличались мягкой и спокойной доброжелательностью и очень часто молились за людей, которые об этом даже не догадывались (например, за здоровье каждого машиниста метро, вышедшего в этот день на работу).

Трапписты сохранили практику приема в орден конверзов (ремесленников и крестьян), которые, не имея сана, давали те же обеты, что и монахи, и своим трудом освобождали более просвещенным братьям время для молитв, духовной работы и созерцания. «Бородатые братья» носили рясы коричневого цвета.

Ниже приведен распорядок дня, предписание в одежде и меню траппистского монастыря, которые не менялись с момента основания ордена.

2 ч. (по праздничным дням в 1 час 30 минут) — подъем, облачение в белые рясы.

2 ч. 5 м. — первая служба и Великий Канон.

4 ч. — служение обедни.

4 ч. 30 м. — свободное время.

5 ч. 30 м. — общий сбор и получение распоряжений от отца-настоятеля.

6 ч. — уборка своего спального места, личное время, если нет церковных дел.

8 ч. — служение обедни.

8 ч. 30 м. — легкий завтрак (мясное под запретом).

9 ч. — работа. Облачение: черная мантия и белая ряса.

11 ч. 30 м. — обед (суп, молоко, овощи, фрукты, немного вина или пива).

12 ч. 15 м. — свободное время.

13 ч. 15 м. — работа.

16 ч. 30 м. — служение вечерни.

17 ч. 15 м. — ужин (хлеб и фрукты, в зимнее время сыр и овощи).

17 ч. 45 м. — свободное время.

18 ч. 30 м. — повечерие.

19 ч. (с Пасхи по 14 сентября в 20 ч.) — отход ко сну.

Трапписты завоевали такой авторитет и доверие среди французов, что в их орден иногда вступали целыми семьями (существовали и женские монастыри).

Клюнийцы

В период правления Карла Лысого началось возрождение старого монастыря Святого Мартина, основанного королевой Брунгильдой. В свое время это был крупный монастырь, но затем он пришел в запустение и в конце концов стал заброшенным. Граф Бодилон, крупный феодал и покровитель христианства, не хотел мириться с таким положением вещей. Он договорился с братьями монастыря Святого Савина, и те в порядке оказания братской помощи послали 18 своих монахов в опустевшую обитель. Так началось возрождение Монастыря, первого вестника мощной зарождающейся организации клюнийцев.

В старый монастырь, находившийся возле города Тура, щедро потекли пожертвования дворян. Его отстроили заново, и вскоре обитель прославилась своей верностью уставу святого Бенедикта, великого аскета и проповедника христианства.

Монастырь быстро рос и развивался, принимая под свое крыло странников и бедняков, которые находили там все необходимое для жизни аскета. Своего имущества, как и положено монахам-бенедиктинцам, у них не было. Все деньги, кроме необходимых для поддержания жизнедеятельности самого монастыря, шли на благотворительные дела. Благодаря своей деятельности обитель быстро обрела большую славу и очень хорошую репутацию, которую монахи подкрепляли благочестивым образом жизни. У них не было ничего, даже собственного мнения. Всем распоряжался отец-настоятель, который заведовал имуществом и устанавливал распорядок дня своих духовных сыновей.

Особенностью жизни монахов было абсолютное сосредоточение на религиозных аспектах своей жизни, и ничто не отвлекало их, хранящих молчание, от соблюдения своей аскезы. По свидетельствам очевидцев, в монастыре Святого Мартина всегда было такое глубокое молчание, что иногда казалось, будто он настолько же безлюден, как и до восстановления.

Вся жизнь братьев контролировалась всесильным аббатом. Централизованная власть над монахами позволяла направлять их духовное развитие, и обитатели монастыря молились, а также читали псалмы строго установленное руководством число раз. Неудивительно, что обители, принявшие кодекс святого Бенедикта Нурсийского, в которых монахи живут одной благочестивой семьей под руководством аббата, ставились в пример всем другим монастырям.

После восстановления аббатства Святого Мартина знатный аристократ Бернон решил сам стать аббатом и проделал для этого огромную работу, создав сразу два монастыря в небольшом местечке Маккона — Бом и Жиньи. Он не стал придумывать ничего нового, введя устав по образцу монастыря Святого Мартина, а его общежития скоро заселили монахи. Щедрые пожертвования увеличили владения благочестивых братьев, живущих в аскезе и строгости. Папа Римский взял под свое покровительство новое, но уже многообещающее аббатство. Он поставил в Жиньи своего наместника, теперь не местная церковь, а непосредственно папа официально стал владеть обоими монастырями.

Одним из подарков аббатству Бернона стала небольшая вилла под названием Клюни. В 910 году там был основан монастырь, сохранивший такое же название. Немного позднее аббатство основало монастыри Деоль и Массэ.

У аббата Жиньи возникли трудности: довольно многочисленная группа монахов хотела послабления режима своей жизни, ставя в пример другие монастыри, где живут не по таким строгим правилам. При своей жизни Жиньи мог сдерживать своих оппонентов, однако пришедший ему на смену в 924 году аббат Одон все же допустил раскол. Почти все монастыри кроме Массэ, Деоль и Клюни (а обителей к тому времени стало значительно больше), временно отделились от Одона, избрав себе главой брата Видона, которого и сделали аббатом. Впрочем, через некоторое время все встало на круги своя, благодаря мощной реформе монастырей.

Аббат Одон происходил из семьи известного религиозного деятеля и ученого, специализировавшегося на античной литературе и римском праве, видного философа и мыслителя того времени Аббона, прославившегося своими научными трактатами.

Одон с детства страдал от головной боли и только на могиле святого Мартина смог исцелиться от болезни силой своей веры. Вскоре после этого он, получивший блестящее образование при дворе герцога Вильгельма, захотел уйти от мира и стать послушником. По его просьбе знатный туринский дворянин, облеченный большой властью, выделил ему келью в монастыре Святого Мартина, а потом отдал ему во владение всю обитель. Прославившись своей ученостью и тягой к знаниям, затворник Одон все же принимал там паломников, приходивших к нему, одновременно стараясь жить по кодексу святого Бенедикта. Примерно в 909 году он понял, что для настоящего служения Богу этого недостаточно, и пришел в Бом, где через некоторое время стал аббатом.

Одон желал роста своей обители, проповедовал воздержание и отказ от мирских соблазнов. Он хотел, чтобы все женщины области покинули своих мужей, сделавшись монахинями, и тем самым смогли спасти свои души постами и послушанием. Проповедник говорил, что раз уж дитя становится проклятым по первородному греху, то сила этого греха так велика, что детей рожать не стоит вообще.

Аббат Одон стал обличать власть аристократов, которые стремились распоряжаться людьми только вследствие гордыни. Это не могло нравиться прежним его знакомым, среди которых было много знатных людей. Однако Могильщику, как прозвали Одона за его манеру никогда не поднимать от земли своего взгляда, многое прощали. Он показывал своим примером образец истинного и пламенного служителя Бога. Аббат в совершенстве знал труды Григория Великого, Августина и других богословов, что делало его интересным собеседником, непобедимым в дискуссиях.

Подобно пророкам древности, Одон учил, что все зло на земле происходит от грехов человечества. Своим современникам он говорил, что грядет Апокалипсис, и скоро явятся пророки сатаны, чтобы соблазнять людей своими ложными чудесами. В преддверии этого необходимо укреплять и совершенствовать церковь, а сами монахи должны стать сплоченными, как никогда. Необходима абсолютная дисциплина и чистота для того, чтобы противостоять врагу-искусителю.

Своими проповедями настоятель монастыря Бом смог нарушить баланс сил и перевести идею церковной реформы из области логических размышлений теоретиков белого духовенства в сферу действий практиков черного монашества. Когда же Одон встал во главе монастыря Клюни, то сразу собрал вокруг себя ядро реформаторов.

Папа Иоанн XI разрешил монастырю Клюни принимать к себе братьев, недовольных собственнической политикой своих настоятелей, а также реформировать монастыри, чем Одон и его сторонники с удовольствием занялись. Самим же монахам позволили открыто не повиноваться своим аббатам, чего раньше никогда не было.

Прошло еще, немного времени, и Клюни стал просто не справляться с реформированием, и данными полномочиями папа наделил другой монастырь Одона — Деоль. Теперь дело пошло быстрее: было смещено со своих постов немало непокорных епископов, не желающих расставаться со своими весьма доходными местами. Движение обрело мощную поддержку в лице благородных дворян, желавших в полной мере помочь аскетической церкви и даже стать послушниками или отдать часть земель аббатствам, послужив тем самым Богу.