Мстительная пышка (СИ) - Янышева Ольга

— Что тут непонятного? Мы летим во Францию, заказ очень важен.

— Никуда я не полечу! А если заказ Вам действительно важен, дайте его нормально закончить сейчас! Я и половины из доставленных фирмой Тошима тряпок не надевала!

«Ага! С этими тряпками отдельная история! Как только Виталина Альбертовна успела всё подготовить за сутки?! Откуда размер своей бывшей помощницы знает? Или у женщин это врождённое — определять параметры фигуры на глаз?»

Развернувшись, направился на выход, оставляя Соколову закипать от негодования:

— Я жду тебя в машине, живее переодевайся. И… Дарина, вспомни, что я тебе сказал, когда ты вдруг решила ставить мне свои условия… либо выполняешь свои обязанности, либо увольняйся.

Услышав за спиной натуральное рычание, ускорился… так сказать, от греха подальше.

Спустилась Соколова на удивление быстро.

Нырнув в салон, девушка пристегнулась и посмотрела на меня воинственным взглядом:

— Когда вылет?

— Через три часа. Мы как раз успеем заехать к тебе домой, чтобы собрать всё тебе необ…

— Сколько мне причитается командировочных? — перебила меня разгневанная прелесть, которую до одури хотелось зацеловать прямо здесь и сейчас.

— Ммм… сто тысяч.

— Мало.

— Что?

— Хочу пять сотен!

«Да ты никак решила сдаться, Ягодка моя?! Компенсацию мне собираешь?! Так я тебя и уволил! Как же! Ты у меня после Парижа сможешь уйти только в декрет!»

— Хорошо, — спокойно ответил Дарине, заводя мотор машины. — Будет тебе… пять сотен.

Девушка сдулась, резко отвернувшись к окну, до одури мне поднимая этим настроение.

«Сама уже не знает, чего хочет… растерянность соперника — тактическая победа!» — вырулив на дорогу, ухмыльнулся.

Глава IX

Дарина

Выйдя из аэропорта Шарль-де-Голль, мрачно посмотрела на серое небо, полностью игнорируя тревожный взгляд Тимофей Владимировича.

Эйфелева башня выглядела настолько бледно и незаметно из-за своей отдалённости и тумана, что оценить красоту столицы всея романтики я не смогла по достоинству.

«А может быть дело вовсе не в погоде и её условиях…» — вспоминая о том, как мой эксперимент с треском провалился, так как Орлов просто выскочил из снимаемой Жераром фотостудии, как угорелый, почему-то не испытывала радость от подтвердившегося предположения: он просто со мной играет.

Некая унылость, упрочнилась, когда Тимофей вернулся, но не для того, чтобы улыбнуться… а чтобы сообщить, что мы летим в командировку.

«А мне так не хватает его улыбки… так хочется, чтобы он не прекращал меня уверять, что я ему нравлюсь…» — как только я это поняла, испытала жуткий шок.

Никогда раньше мне не приходилось чувствовать нечто, подобное этому. Зависеть от улыбки человека, непостоянного в своих привязанностях…

«Я вляпалась!» — поняла сразу, быстро переодеваясь в своё серое платье.

Разве могла подумать, что мой эксперимент закончится вот таким результатом?! Выявить не вероятную симпатию Орлова ко мне, а свою влюблённость в молодого начальника — удовольствие ниже среднего, особенно теперь, когда Тимофей Владимирович смотрел на меня либо хмурясь, либо сосредоточенно что-то выверяя.

Именно тогда я решила выплатить ту дурацкую сумму, которую так бестолково внесла в пункт трудового договора, попросту сбегая от новых для меня ощущений зависимости, пока те находятся на стадии «наличие его улыбки».

«Господи, вот же я вляпалась», — ненароком бросив взгляд на Тимофея, одёрнула полосатую кофту, прекрасно вписавшуюся в весенний пейзаж сырого Парижа.

Он на меня больше не смотрел.

Пристально оббегая ряды парковок, мужчины, видимо, искал такси, однако, через несколько секунд, мои предположения не оправдались, когда с визгом и восторгом на лице на Тимофея набросилась юная девушка, высокая и безумно красивая.

Я забыла, как дышать. Неприятные царапающиеся внутри ощущения, от которых горько стало даже на языке, отдавались обидой и растерянностью.

«Кто она такая?! Сколько ей лет?! Восемнадцать хоть есть?! Кем приходится моему Тиму? Я сказала «моему»?!» — застыв в стопоре, побледнела ещё больше, когда события побежали ещё быстрее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну, привет, отец!!!

— Олька, отцепись. Ты меня задушишь! Господи! — отстранив от себя девушку, Орлов с гордым блеском в глазах осмотрел девушку. — Чем тебя мать кормит?! Ты смотри, какая лошадь вымахала!

— Фу! Какой ты — грубиян!

Пара восклицаний, и на мужчине повисли ещё двое подростков, немного младше Оли.

— Не придирайся к моей дочери, — медленно приблизилась к гомонящей компании красивая брюнетка, длинные волосы которой были собраны на затылке в конский хвост. — Дети по тебе скучали…

Казалось, дальше падать по ощущениям было некуда, а я всё летела в свою мысленную пропасть, цепляясь за темноту мыслей и мрачные лианы отчаяния.

«У него есть семья?! Жена? Дети???» — застыв, словно соляной столб, я даже не сразу поняла, что отношусь к живому миру, когда наблюдала, как Орлов и с милой улыбкой женщина, мазнувшая по мне плавным взглядом, обнимаются, что-то говоря друг другу.

Надо сказать, что «дети» тоже не обошли меня вниманием.

Старшая любопытно осматривала с ног до головы, а вторая девочка, точная копия старшей за исключением длины волос, тряхнула своим каре, поморщившись при взгляде на меня. Мальчик же, ростом едва достающий до моего плеча, настолько приветливо улыбнулся, что мне плакать захотелось от отчаяния.

«Я хочу себе такого сына! Как же он похож на Тимофея!!! Ну, почему так?! Почему Орлов такой жестокий?! Зачем говорил, что я ему нравлюсь, когда у самого семья есть?! Сволочь он, вот кто!»

Ребёнок сделал шаг вперёд, галантно поклонившись, вытянув вперёд руку, ладонью вверх.

— Добрый день, прекрасная незнакомка. Рад приветствовать вас в прекраснейшем городе Париже! Разрешите представиться, Владимир Орлов!

У меня медленно открылся рот от удивления.

«Сколько ему лет?! Десять? Двенадцать?! Матерь Божья! Бедный женский род!!!»

— Ммм… — выдав нечто нечленораздельное, протянула руку, тут же получая тёплый поцелуй… да ещё какой!!!

Вместо тыльной стороны руки, этот ребёнок, развернул мою ладошку, поцеловав прямо в запястье.

— Оу-оу-оу! — оказался рядом Орлов старший в мгновении ока. — Малой, ты что себе позволяешь? Это что за приёмчики такие?!

— Папа сказал, так можно целовать девушку, которая тебе понравилась.

«Какой «папа»? Что происходит?»

— Верочка, — снисходительно посмотрел на женщину, вмиг покрасневшую то ли от едва сдерживаемого смеха, то ли от праведного негодования, — ты бы поговорила с Никиткой… а то, как бы он ещё чему не научил Вовку, когда тот девушку понравившуюся ещё раз встретит! Что на счёт Дарины, Малой, — обратился начальник к мальчику, внезапно обняв меня за талию, — так эта девушка — моя, понял?

Отойти от шока мне не дали.

— Что ж! Раз всё выяснили, поехали скорее. В машине познакомимся!

Через полчаса, за это время мы достигли точки назначения, войдя в отель, я узнала, что женщина, красивая и невероятно милая, есть та самая Вера, жизнь которой из своих рук не выпустил брат Тимофея — Никита.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌

За разговором на заднем сидении, моё настроение поднялось до небес. Беспрестанно улыбаясь, я слушала исторический экскурс по местам, мимо которых плавно ехала машина, взятая Верой на прокат. Даже младшенькая девочка, явно самая меньшая из трёх детей женщины, смотрящая на меня волком, не вызывала отрицательных эмоций.

Тимофей Орлов

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Предлагаю прямо сейчас пойти на ужин. Вы не сильно устали? Десяти минут вам хватит, чтобы привести себя в порядок? — спросила Вера, хитро усмехнувшись, а я ещё раз убедился в коварности этой женщины.

— Хватит. Встретимся через десять минут… — улыбнулась Соколова, помахав всем Орловым разом, двигаясь за высоким портье, услужливо забравшем у меня чемодан помощницы.