Знай, что я люблю тебя (СИ) - Мелевич Яна

И с этого дня сам себе поклялся, что будет жить несмотря ни на что и все исправить. До последней секунды, каждую свою ошибку. Станет для нее самым важным в мире человек, и ради нее будет жить, даже если Раиса никогда его не простит.

 С тех пор прошел месяц, все это теперь казалось дурным сном. И то, как плакал впервые, почти не замечая слез, рассказывая Павлу историю своей жизни. Сразу после произошедшего прямо на его кухне среди ночи пока Кира спала, будучи по-прежнему в мокрой одежде, не замечая холода после поездки по зимним улицам. Возможно тогда, они стали ближе, чем когда-либо были. Легче не стало, но часть своего груза он точно сбросил навсегда, позволив себе наконец-то расправить крылья.

Закончив на сегодня работу, выдохнул, снимая очки, утерев испарину со лба. Убирая оборудование, взглянул на часы и тут же икнул в ужасе – забыл про чертову тренировку на скалодроме! Пальцы сжались в кулак, представляя себе шею его соперника.

- Ну, Данилка. Держись, - прорычал, скачками бросаясь в подсобку, дабы снять халат и переодеться, хватая со стола приготовленную спортивную сумку. Уже, будучи наверху, затормозил подле стоящей Насти, проверяющей что-то в документах, выдохнув:

- Немцова!

- Господи! – подпрыгнула на месте девушка, прижимая ладонь к груди, пытаясь успокоить колотящееся сердце, и возмущенно посмотрела на парня. – Тасманов, какого черта так пугать?!

Ярик расплылся в улыбке, оглядывая светлые стены, увешанные картинами, вновь повернувшись к девушке, прислонившейся к одной из колон, подпирающих потолок. Сжала в руках бумаги, приподняла бровь, дожидаясь, пока Тасманов заговорит, а тот, поправив упавшую прядь светлых волос, поинтересовавшись:

- Как я выгляжу?

Она выпучила на него глаза, покрутив пальцем у виска, качая головой.

- Ты что, скипидара надышался, Ярик? Прекрасно же знаешь, что отлично. Тебя в мешок пыльный запихни, ты все равно красавчик будешь, - шлепнула его по груди пачкой документов, ухмыльнувшись. – И не задавай мне таких глупых вопросов. У меня ревнивый муж.

С довольным лицом, гордой походкой развернулся в сторону выхода, махнув на прощание рукой ей и подходящему к ней Марку, крикнув:

- Ладушки, покедова зефирная парочка.

- Что с ним? – удивился Марк, озадаченно наклонив голову.

- Это же Ярик, он в принципе не очень нормальный, - хмыкнула Настя, улыбнувшись мужу. – Пошли Немцов, у нас куча работы, а кто-то обещал сыну вернуться пораньше!

Если сказать, что появление Тасманова вызвало феерию на скалодроме, значит не сказать ничего. Одинокие девушки мгновенно бросились поправлять прически, с негодованием смотря в сторону тех, кто успел накраситься и не смывал водостойкую косметику. Они скромно бросали заинтересованные взоры. Тихо вздыхая в стороне, едва обращая внимания на окрики тренеров. Замужние, но не очень счастливые, своего вожделения не скрывали, пытаясь преподать себя в выгодном свете. Кто-то предлагал свою помощь, кто-то прямо интересовался планами. И если в самом начале этого концерта устроенного Яриком, Рая сомневалась в том, что тот долго продержится в стол обширном внимании к своей персоне, то спустя час поняла – она очень сильно ошиблась.

- Ты что делаешь?! – зашипела, заметив его подле себя подле скалодрома на трудность. Стена уходила вверх, далее по потолку, изгибаясь в некоторых местах под невероятным углом. К тому же количество зацепок ограниченно. Совсем не для новичка, а Денис, как назло занятой группой пришедших на занятие школьников, мог только злобно поглядывать на парочку.

- Собираюсь подняться наверх. Нельзя что ли? – фыркнул Тасманов, застегивая на липучки спортивные перчатки без пальцев, оглядывая стену. Желудок незаметно для Раисы скрутило от страха. Это он первые полчаса баловался на скалодроме для новичков, а тут все иначе. Даже когда они с Пашей были здесь, не пытались геройствовать. Но если хочет показать, что способен ради нее на все, надо рисковать.

- Ярик, не сходи с ума, этот подъем не для тебя! – упрямо заявила, с ужасом видя, как он схватился за первый выступ и, повернувшись к ней, озорно подмигнул, отвечая:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Правда? А ты попробуй, останови меня, – подзывая одного из ребят для страховки. Рая поджала губы, наблюдая за тем, как этот отчаянный карабкается наверх, осторожно хватаясь за выступы. Еще неуверенно, явно испытывая ужас перед такой высотой, и покачала головой, цыкнув.

Расшибется - черт с ним. Ей же легче, прекратит дурить и доставать ее. Отвернулась, чтобы не наблюдать, слыша веселые шутки Ярослава, детские стишки про лепешку, вызывающие смех в зале у народа. И спустя минуту не выдержала, резко разворачиваясь, окликнув Дениса, освободившегося ненадолго.

- Подстрахуй меня!

- Ты собралась лезть за ним наверх? – недоверчиво спросил, помогая, тем не менее, с креплениями, почти не глядя. – Рай, он взрослый мужик. Упадет, сломает себе чего, и, слава Богу. Наплевать. Разве ты не хотела его забыть?

Хотела, но, похоже, у нее плохо с функцией удаления информации. Потому что, глядя на него сейчас, испытала дикий страх за Ярослава. Ведь он так отчаянно пытался что-то ей доказать, что совершенно не думал о последствиях. И, в конце концов, заботу о ближнем никто не отменял. Только и всего. А не оттого, что сердце сжимается в ужасе.

- Просто страхуй, ладно? – попросила, посмотрев строгим взглядом, заставляя Дениса со вздохом уступить.

- Хорошо, но я за то, чтобы он себе шею свернул!

- Денис!

Несмотря на то, что Ярослав начал раньше, он был все еще на середине, а руки уже дрожали. Дыхание сбивалось. Каждый раз, выискивая удобную позицию, дабы перебраться на нужную сторону, ища широкие зацепки, порой чувствуя, как соскальзывает нога в кроссовках с них. Народ с любопытством побросал свои дела, кто-то даже снимал парочку на телефон, пока Денис рядом с напарником, удерживали тросы. Головин хмуро сжал пальцы, услышав рядом голос одной из девушек.

- Боже, чертовски красивая пара! Вот бывает же так, он красавчик, она тоже.

- Да ничего особенно, только что ноги длинные.

- Ой, Валька не завидуй.

- Да было бы чему.

- Чего раскудахтались, - загалдели парни с другой стороны. – Красотка она. Это этот тупо смазливый, на девчонку похож.

- Сами вы девчонки, ни один сюда взобраться не решится! И лучше быть девчонкой, чем недалеким придурком!

- Чего-о-о?!

Рая довольно быстро нагнала Тасманов, заметив, как парень пытается не поддаваться панике. На лбу выступила испарина от страха, Ярик прикрыл глаза, сглатывая подступившую желчь. Запястье с татуировкой дятла Вуди напряглось, цепляясь за выступ, сжимая тот. Крепкое тело невероятно напряженно, но стиснув зубы, вновь подтянулся, в этот раз, чуть не сорвавшись вниз под громкое оханье в зале.

- Ярослав, спускайся немедленно, - проговорила, наблюдая за тем, как он ищет опору, прижимаясь вновь к стене.

- Ага, щас. Чтобы твой отец меня до самой нашей общей смерти в один день неудачником дразнил? – возмутился в ответ, взглянув на нее. В голубых глазах так много страха, но гораздо больше упрямства. Упорства, которого девушка раньше за ним не замечала и невольно загордилась им. А еще прекрасно поняла намек «умереть в один день», ничего на него не ответив.

- Ты своими сломанными конечностями папе точно своей крутости не докажешь, - принялась уговаривать, поднявшись немного выше. – Только дурость.

- Тебе докажу, что могу, – пыхтя поднялся выше, заставляя еще больше бояться за него. Рая выдохнула, хрипло отвечая, переборов собственную гордость. Ведь какой от нее толк, если он упадет:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Не надо мне доказывать, я все прекрасно вижу. Пожалуйста, Ярик. Спускайся, я боюсь за тебя.

И это подействовало. К ее удивлению, он словно услышал, правда, вначале с сомнением покосившись наверх, а после вниз. Упрямо поднял голову, хватаясь одной рукой за трос, второй удерживая себя.

- Дашь еще один шанс?

- Ярик…

- Всего один, клянусь, я не упущу его, Рысенок, - упрямо заявил, отчего Рая задохнулась, пытаясь вздохнуть. Слезы навернулись на глазах, несмотря на возмущения гордости, какая-то ее часть умоляла ответить согласием. Большая часть, довлеющая над холодным разумом, который видимо никогда не был ее сильной стороной. Всхлипнула, шепча, невольно потянувшись к нему: