Изгои (СИ) - Погуляй Юрий Александрович

И последние, теперь, лишали Консворта вожделенного ужина.

Слюна лилась в рот потоком, взгляд не отрывался от соблазнительного кусочка. Чаша сомнений колебалась, но, конечно, недолго.

Тяжело вздохнув, Рэм покорился. Первым делом, оказавшись в безопасности, он потребует мяса. Жареного мяса, которое ему так и не удаётся отведать.

И ещё шлюху... Естество немедленно отреагировало на мысль, но свободная рубаха скрыла реакцию от чужих глаз. В воображении сразу нарисовалось загорелое тело, полные упругие груди, подпрыгивающие от фрикций. Глаза Сью закатывались от удовольствия, ротик открыт. Вот бы ещё разик...

Наверное, мясо можно и потом.

— Идёмте, скорее! — выдернул Рэма голос связного.

Глава восьмая. Рэм Консворт

Часа через два блужданий по закоулкам Трущоб Рэм сам поверил, что за ними следят, и он вдруг оказался в центре тайной операции. Уже не было нужды разыгрывать удивление, растерянность и усталость, потому что, адова канитель, он на самом деле оказался удивлён, растерян и очень уставшим. Его таскали за собой без грубости, но уверенно. Старательно выполняли работу по доставке объекта из точки А в точку Б, разумеется, мнением объекта не интересуясь. Провожатые сменились дважды. У каждого на подхвате была неважно замаскированная группа прикрытия, вооружённая. Три раза Консворта пересаживали из машины в машину, проводя эдакий экспресс-подъём по социальной лестнице: от дребезжащей повозки с мотором, до автомобиля представительского класса. Последний вывез Рэма из Трущоб в верхние кварталы. Солнце погружалось в окровавленные облака, небо стало почти фиолетовым.

Консворт с вымотанным торжеством смотрел на него, но не улыбался.

Очень хотелось кушать.

Когда Рэма пересадили в летун, бывший дознаватель лишь тяжело вздохнул. Он очень вымотался. В голове собирался туман. Напряжение последних дней грозило сорвать ещё одну пружину. Осоловело глядя на пролетающий внизу Лаймуар, расползшийся на много километров, он лишь отметил пересечение границы с заповедной зоной. Никаких эмоций это событие не вызвало.

Дознаватель прикрыл глаза. На секунду, как предполагалось.

Проснулся от вежливой, но настойчивой ладони на плече. Поднял голову, вытряхивая дремотную слабость.

— Прошу, — сказал последний провожатый. Он склонился в проёме двери летуна и заботливо улыбался. Так мило. Так трогательно.

Соберись, Рэм. Не расслабляйся. В Трущобах те, кто переходили дорогу Стратосу — такой заботы не встречали. Консворт подался вперёд и выбрался из летуна. Пахло лесом после дождя. Ноги ступили на сырую гальку. Пока — очень неплохо. После постоя у бандитов Падали — даже хорошо. От дороги в поле вела тропка, обрамлённая деревянным забором. Метров двести идеально прямой линии, упирающейся в островок деревьев с пышными кронами.

— Идёмте, — указал туда провожатый. — Позвольте…

Он указал на терминал.

— Нет, — резко ответил Рэм. У него ничего не осталось, кроме компьютера. Мужчина примиряюще показал ладони и ещё раз улыбнулся.

— Воля ваша.

От свежего воздуха чуть закружилась голова. Ветер, не несущий в себе городской затхлости, опьянил, но Рэм и виду не показал, что хоть как-то впечатлён случившимся. Ему доводилось бывать в заповедных местах, когда работал на Нувалов.

Хорошо быть богатым и благородным, ничего не скажешь. Есть деньги и власть — будет и резиденция в зелёной зоне. Яркий пример классового неравенства. Простого смертного в этих краях ждёт смерть, во имя природы.

По травяному полю бежали волны. Над зелёной равниной метались птицы. И тишина… Непривычная, и потому чуточку страшная. Словно во всей округе не было никого, кроме него, провожатого и пилота летуна.

У деревьев Рэм понял, что ощущение ошибочно. Среди зарослей застыло несколько бронированных охранников с вооружением, способным остановить небольшой отряд. В кольце деревьев прятался аккуратный домик, на крыше которого расположились стрелки. Во дворе два броневика, нейтральной окраски, без гербов.

Под ногами скрипнули деревянные ступени. Рэм поднялся на крыльцо, обернулся на провожатого.

— Прошу, — только и сказал тот, оставшись внизу.

Рука легла на резную ручку и потянула её.

— Добрый день, — сказал сидящий за деревянным столом Лиам Стратос. Поднял лицо к Рэму и улыбнулся. Правильные черты, благородные. Точёные даже. Волевой подбородок, узкие тёмные глаза с аккуратными, словно выщипанными, бровями.

— Кто вы? — насторожено произнёс Рэм, оглядываясь. — Что я здесь делаю?

Мужчина поднялся. Тёмный владыка Трущоб прищурился, оглядывая гостя. Уголок его рта дёрнулся, а затем Лиам захохотал. Громко, и как будто бы искренне.

Рэм терпеливо ждал, когда приступ Стратоса утихнет. Тот же всё порывался что-то сказать, но скатывался в очередное пике смеха, задыхаясь. Скорчившись опёрся о стол, подхватил с него початую бутылку воды и сделал пару глотков. Громыхнул о доски тарой.

— Неожиданно, — наконец, выдавил из себя Лиам. — Неожиданно. Но это многое объясняет.

— Ничуть, — немного раздражённо ответил Рэм. — Мне лично пока объяснений не хватает.

Стратос хихикнул, затем в один миг преобразился, усилием воли согнав всё веселье в небытие. Подошёл к Рэму ближе. Встал напротив. Ростом Лиам был чуть ниже Консворта. Глаза пытливо буравили лицо Рэма, будто сканировали. Молчание затянулось. От взгляда благородного преступника кишки сжались в комок. Нехороший взор. Совсем нехороший. К горлу подкатил комок. Опять с планом облажался… Рэм кашлянул, просипел:

— Я не понимаю ничего… Кто вы тако….

— Дознаватель Рэм Консворт, — прервал его Лиам. Адова канитель… Грёбанное инфополе, грёбанная слава. Почему он не затерялся среди сотен и тысяч других «скандально известных» личностей-то? Каждый встречный узнаёт!

— Обладатель Инсигнии, — продолжал Лиам. — Доверенное лицо Нувалов в расследовании. Тот, кто трахнул шлюху Ксеноруса.

— Похоже, это самое большое моё достижение, — буркнул Консворт.

— Кто такой Воздаятель, Рэм? — спросил Стратос. — Что это за ублюдок, у кого на побегушках падшая звезда Дома Раскаянья?

— Я не знаю…

— Он думает, что взял меня за задницу, — без улыбки сказал Лиам. — Я этого не люблю. Ты вот любишь, когда тебя берут за задницу?

Рэм торопливо мотнул головой. Всё летело в Глубину. Манипулировать людьми получалось не так, как планировалось. Как бы не оказаться в ситуации ещё жёстче, чем комфортные посиделки на цепи.

— Видишь. Это никому не нравится, — Стратос неожиданно улыбнулся, хлопнул по плечу:

— Не бледней, Рэм Консворт. Врать не буду, первый план был вытащить из тебя всё, что тебе известно, а затем вывесить труп в поле. Подождать пару дней, пока птицы поработают, а затем сделать снимок и отправить её этому Воздаятелю. Пусть даже он и заявляет об общих целях. Но я передумал.

— Я не причем. Я выполняю его задания и ничего больше…

— А почему ты их выполняешь, Рэм Консворт? — схватился за это Лиам.

— Потому что он знает, что я жив… Потому что тот, кто хотел меня убрать — вновь станет искать и на этот раз найдёт. Потому что я ещё не знаю кто стоял за той шлюхой. Пока не знаю.

— Так выходит, Рэм Консворт, что теперь и я осведомлён о твоей фальшивой кончине. И я. Чем, теперь, Воздаятель страшнее меня? Он неизвестно где, а я вот, рядышком совсем.

— А почему вы меня сюда привезли? — в тон ему спросил Рэм. — Чем он вас взял?

Лиам цокнул языком. Развернулся к столу, плюхнулся на стул, забросил ноги на столешницу. На подошвах налип песок.

— Мы с тобой, Рэм Консворт, летим в одной спасательной капсуле по направлению к большой и горячей звезде. Она становится всё больше, стены уже плавятся, и спасать нас некому. Что бы мы с тобой не делали — результат будет один. Смерть. Мы сами оказались в этой капсуле. И свернуть не сможем. Воздаятель барражирует где-то рядом, но скорее лишь подтолкнёт нас, чем вытащит.