МИФические личности - Асприн Роберт Линн

Я заметил, что уши Идновы прижались на миг к голове, прежде чем вернуться в свое нормальное положение торчком.

Хотя это могло быть всего-навсего нервным тиком, мне пришло в голову, что если мы намерены просить помощи у этой пары, то, возможно, будет не слишком мудро раздувать, возможно, тлеющие угли ревности.

– Скажите мне, пожалуйста, – поспешно вмешался я, стремясь увести тему разговора подальше от явного Машиного восхищения Драсиром, – что побудило вас начать кампанию в поддержку отношений между человеками и вервольфами?

– Ну, многое, – ответил Драсир, впадая в лекторскую манеру, с которой я успел уже так хорошо познакомиться. – Мне думается, прежде всего надо помнить, что дурная репутация человеков страшно преувеличена. На самом-то деле существует очень мало документированных свидетельств, подтверждающих легенды о дурном поведении человеков. Вервольфы часто склонны забывать, что при надлежащих условиях мы сами превращаемся в человеков. Большинство из нас боятся или стыдятся этого и прячутся, пока такой период не минует, но мы с Идновой – нет. Скорее наоборот, мы в общем-то хватаемся за всякую возможность выйти к широкой общественности и дать публике привыкнуть к виду безвредных человеков в ее среде. Хотя, говоря строго между нами, по-моему, Иднова любит это делать потому, что народ до смерти пугается, неожиданно столкнувшись с человеком. На случай, если вы этого не заметили, моя жена склонна к эксгибиционизму. Для меня же это просто достойное дело, которым слишком долго никто не занимался.

– Есть еще один момент, о котором мой муж забыл упомянуть, – ехидно вставила Иднова, – и состоит он в том, что это дело приносит немало денег.

– Неужели? – спросил я.

Работа с Аазом научила меня замечать выгодные возможности там, где их никто не видел, но на этот раз мне не удалось взглянуть на дело под таким углом.

– Из нашей кампании удается извлечь… м-гм-м… определенный доход, – выдавил из себя Драсир, бросив сумрачный взгляд на жену. – Футболки, наклейки на бамперы, графические миниатюры, членские взносы фэн-клуба, поздравительные открытки и календари – вот вам лишь несколько примеров. Работа эта грязная, но кто-то ведь должен ею заниматься. Однако чтобы у вас не сложилось обо мне неправильное впечатление, позвольте мне заметить, что данное дело я поддерживаю потому, что действительно считаю его правым. Есть уйма других способов делать деньги.

– И он знает их все. Не правда ли, дорогой? – улыбнулась Иднова.

– В самом деле? – с энтузиазмом перебил я. – Вы не против перечислить несколько? Можно мне записать?

– Прежде чем ты увлечешься, Девятый Вал, – предупредила Маша, – вспомни-ка, зачем мы сюда явились.

– О! Верно! Спасибо, Маша. Я на миг… Верно!

Мне потребовалось несколько секунд для направления мыслей по новому руслу. Хотя тренировки Ааза помогли мне выпутаться из многих передряг и, в общем, способствовали улучшению моего уровня жизни, но у них имелись, к несчастью, некоторые побочные эффекты.

Вернув свои мысли на верный путь, я быстро ознакомил вервольфов с нашей проблемой. В подробности я не вдавался, потому что мне уже надоело повторять все с самого начала, да и, кроме того, у меня вовсе не было желания выпячивать неблаговидную роль во всем этом Луанны. И все же моя повесть, кажется, совершенно заворожила Ав-Авторов, и они внимательно слушали, пока я не закончил.

– Ну и ну, вы действительно попали в переделку, – проговорила Иднова, когда я наконец остановился. – Если мы можем чем-нибудь помочь…

– Не можем, – твердо уведомил нас Драсир. – У тебя вообще вышли все сроки, Иднова, а у меня в этом месяце еще три выступления… не говоря уж об ответах на письма, скопившиеся за последние две недели, когда я был в отъезде.

– Драсир… – произнесла Иднова, растягивая его имя.

– Не смотри на меня так, дорогая, – возразил ее муж еще прежде, чем она успела привести свои доводы, – и голову набок тоже не склоняй. Знаешь ведь, о чем я говорю. Вспомни, именно ты без конца повторяешь, что нам надо уделять больше времени нашей работе.

– Я имела в виду сократить твои личные выступления, – возразила Иднова. – Кроме того, это важно.

– Мы просто тогда ничего не успеем. Я не меньше твоего сочувствую их проблеме, но мы не можем позволить беде с одной маленькой группой человеков помешать нашей работе в крупном масштабе.

– Но ведь именно ты утверждал, что сроки не самое главное…

Она внезапно оборвала фразу и задергала ушами, уставившись на мужа.

– Минутку. Всякий раз, когда ты заводишь речь о «крупных масштабах» и «грандиозных кампаниях»… Что, наш банковский счет опять резко уменьшился?

Драсир отвел глаза и неловко засучил ногами.

– Ну, я собирался тебе сказать, но боялся, что это отвлечет тебя от работы…

– Ладно. Разберемся, – прорычала его жена, и шерсть у нее на загривке слегка поднялась. – И во что же ты вложил наши деньги на этот раз?

Я вдруг почувствовал себя очень неуютно. Наша маленькая беседа, похоже, переходила в семейную ссору, при которой, по моему мнению, нам совершенно незачем было присутствовать. Маша явно разделяла мое мнение.

– Ну, если вы не можете нам помочь, тут и делу конец, – поднялась она на ноги. – Никаких проблем. Услуга не услуга, если приходится уговаривать кого-то ее оказать. Пошли, шеф. Мы зря теряем и свое, и их время.

Хотя я отчасти с ней и согласился, но что-то побудило меня сделать еще одну, последнюю попытку.

– Не так быстро, Маша, Драсир прав. Время – деньги. Возможно, мы сумеем организовать кое-какой гонорар в компенсацию за потраченное ради нас время. Тогда это будет не услуга, а бизнес. Давай считаться с фактами, в этом деле нам действительно нужна их помощь. Наши шансы найти этого Вика самостоятельно крайне ничтожны.

Если бы Ааз услышал, как я признаю, насколько сильно мы нуждаемся в их помощи, до определения суммы гонорара, его наверняка хватил бы кондрашка, но эта реакция – ничто по сравнению с тем, как восприняли мое предложение Ав-Авторы.

– Что вы сказали? – насторожился Драсир, прижав уши к голове и подымаясь на четвереньки.

– Я сказал, что, возможно, вы поможете нам, если мы предложим вам плату, – повторил я, слегка отступая. – Я не хотел вас оскорбить…

– Деньгами Драсира не оскорбишь, – оборвала меня его жена. – Он имел в виду, что вы сказали о Вике?

– Разве я ранее не упоминал про него? – нахмурился я. – Это тот самый вампир, которого Ааз якобы…

Внезапно на стропилах у нас над головами раздалось громкое хлопанье, словно кто-то шумно тряс газетой, спугивая со стола кошку. Это подействовало… но не на кошку (думается, вервольфы такой не держали), а на нас с Машей.

Моя ученица бухнулась на пол, прикрыв голову руками, в то время как я, более привычный к внезапным опасностям и более подвижный и гибкий, нырнул под кофейный столик.

К тому времени, когда мы оправились от паники… извиняюсь, от последствий наших хитрых оборонительных маневров, было уже не на что смотреть, кроме исчезающего в передней двери неясного силуэта с огромными крыльями.

– Это уж целиком твоя забота, дорогая, – твердо сказал Драсир, стоя, несмотря ни на что, прямо и неподвижно.

– Брось, милый, – взмолилась его жена. – Ты же объясняешь все куда лучше меня. Ведь это тебе приходится помогать мне, когда дело доходит до бесед.

– Это умение я отшлифовал именно на тех личных выступлениях, которые ты так критикуешь, – огрызнулся он.

– Кто-нибудь скажет мне, что происходит? – поинтересовался я куда более громким тоном, чем обычно, когда нахожусь у кого-то в гостях.

Прежде чем я получил ответ, дверь снова резко распахнулась, начисто уничтожив то немногое, что еще оставалось от моей нервной системы.

– Эй, босс! Вы ви-ви… ч-что…

– Выйди, Гвидо! – приказал я, радуясь возможности накричать на кого-то, не чувствуя себя виноватым. – Вытри нос… и у меня все прекрасно, спасибо! Рад, что ты спросил.