Тайны Монетного двора. Очерки истории фальшивомонетничества с древнейших времен и до наших дней - Г. Польской

Впрочем, у этой истории, судя по всему, есть продолжение. Внимательное изучение различных печатных трудов, а также архивных данных дает основание утверждать, что был еще один канал, по которому фальшивые русские деньги поступали из-за рубежа. Причем, по-видимому, этот канал располагался очень высоко — где-то весьма близко к… Зимнему дворцу. Вот, например, несколько отрывков из «Стенографического отчета и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной Следственной комиссии Временного Правительства», опубликованных в семи томах под общим заголовком «Падение царского режима».

Александр Дмитриевич Протопопов, будучи, до назначения министром внутренних дел, товарищем (заместителем) председателя Государственной думы познакомился в Петербурге со спиритом и «магнетизером» Карлом Переном. После визита к этой, в высшей степени подозрительной, личности он узнал, что ему предстоит «блестящая карьера». После начала первой мировой войны американский подданный (а фактически немец) К. Перен был вынужден покинуть Россию. В своих показаниях Чрезвычайной Следственной Комиссии А.Д. Протопопов писал: «4. Еще до назначения своего (министром внутренних дел. — Г.П.) я высказал Бадмаеву[1] и Курлову[2] свою догадку: не возит ли Распутин б. царице деньги, которые он берет за свои хлопоты о делах и наградах с разных людей… Теперь, уже в крепости (Петропавловской. — Г.П.), узнав о существовавшей измене сверху и обращении фальшивых денег, мне думается: не возил ли Распутин царице фальшивые деньги, получая их через Мануйлова[3] или кого другого. Не замешан ли тут граф Татищев,[4] А.Н.Хвостов[5] или Симанович…[6] и нет ли связи между Переном, о котором меня допрашивали, и привозом в Россию этих денег».

«25. В связи с показаниями моими по делу Хвостова и моими предположениями, что он находится в связи с распространением фальшивых денег в России, вспоминая отчет в расходовании 325 тыс. (кажется), который я выдал при допросе своем, у меня является мысль, что на расходы по рабочему движению тратились фальшивые деньги…»

«37. В связи с новым пониманием мною значения дела о растрате А.Н.Хвостовым 1300000 руб., а следовательно, и значения документов по этому делу, надпись Штюрмера[7] на одном из отчетов по этим суммам заставляет меня думать, что он в равной с Хвостовым мере причастен к этому делу. Отчеты, которые были мне представлены следователем, мне кажутся теперь отчетами в расхождении фальшивых денег (об обращении таковых в стране я узнал, уже, будучи в крепости, как говорил в своих показаниях, ранее же я этого не подозревал)… У меня является также подозрение, что занятые мною у гр. Татищева под векселя 50000 рублей могут оказаться фальшивыми».

«Подозревая теперь, что Распутин возил бывшей царице и Вырубовой фальшивые деньги и что на фальшивые деньги содержался Серафимовский лазарет, мне приходит мысль, что 15 тыс. рублей, о которых упомянул гр. Татищев могли быть тоже даны фальшивыми деньгами…»

Из допроса генерала Д.Н.Дубенского, историографа царского двора:

«Я помню в каком-то банке говорили о значении Распутина. Мне это говорил довольно значительный человек, член правления банка, кажется, Азиатского. Он говорил: «Вы неправильно смотрите на дело.

Не Распутин, а Манус,[8] ведет всю эту немецкую затею, через него деньги идут, и на эти деньги содержится Распутин. Как же деньги поступали в Россию из Германии, с которой она воевала?

Из допроса бывшего председателя Государственной думы М. В. Родзянко:

«Но определенно ходили слухи, и ко мне приезжали даже какие-то частные люди с заявлением о том, что они знают, что через шведское посольство Распутину передаются большие деньги из-за границы. Так, например, я знаю… что Распутина окружали люди, которые, несомненно, имели связь с заграницей. Потом это подтвердилось…»

Как известно И. П. Манус был одним из самых доверенных лиц Распутина. Этот человек, по словам уже упомянутого Д. Н. Дубенского, известен был в Петербургском высшем свете, как «душа всех друзей немцев».

Таким образом, даже из этих отрывочных выдержек из протоколов допроса следует, что и лица, приближенные ко двору, оказались замешанными в махинациях с фальшивыми деньгами.

Мы можем также с достаточной точностью утверждать, что существовали каналы, по которым фальшивые деньги поступали в Россию. Один из них, судя по вышеизложенному, проходил через Швецию.

Несколько менее ясно, каким образом они попадали к высшим чиновникам: А. Н. Хвостову, Д. Н. Татищеву и некоторым другим. Возможно, что у А.Н. Хвостова, бывшего министра внутренних дел, был свой источник фальшивых денег. И хотя он имел возможность беспардонно воровать настоящие, а не поддельные рубли, отпускаемые в «спец. фонд министерства» (что он и делал, прикарманив полтора миллиона), но, судя по всему, этот министр не постеснялся бы создать и собственный монетный двор. От этого чрезвычайно нечистоплотного человека можно было ожидать все.

Здесь уместно только сделать одну оговорку. Когда А. Д. Протопопов пишет о расходовании фальшивых денег на «рабочее движение», то необходимо, конечно же, помнить, что речь идет об оплате услуг тех «секретных сотрудников» и провокаторов, которые пытались (подобно Р.В.Малиновскому, например), проникнуть в ряды рабочего движения и вредить ему.

С развитием науки и техники росло и искусство подделывания денег, хотя именно совершенствование техники позволяло максимально усложнять рисунок на банкнотах и тем самым затруднить их подделку. Более того, каждое новое изобретение, даже в таких далеких от фальшивомонетничества областях, как, например, радио или даже авиация, использовались преступниками одними из первых.

МОШЕННИКИ С РАЗМАХОМ

Наглядным доказательством оперативности фальшивомонетчиков служит необычная история, происшедшая в самом начале двадцатых годов нашего века. О ней рассказал журнал «Суд идет» в № 2 за 1925 год.

…Вечером 19 ноября 1924 года в парижском отеле «Савой» был задержан австрийский гражданин Луи Экштейн. Он расплатился за ужин в ресторане фальшивой английской банкнотой достоинством 50 фунтов стерлингов. Это был первый «улов» после семи месяцев безуспешных поисков изготовителей фальшивой английской валюты, буквально затопивших финансовые каналы Франции, Германии и Австрии своей «продукцией».

После ареста незадачливого распространителя поддельной валюты полиция устроила засаду в его номере. Около 11 часов вечера в дверь кто-то постучал. Агент ее медленно приоткрыл и в мягком свете коридора увидел довольно небрежно одетого господина с необыкновенно черными загнутыми кверху усами — по-вильгельмовски.

— Простите, я кажется ошибся…

— Нет-нет, наоборот, вы зашли как раз вовремя.

Господин попятился, и агенту стоило большого труда втолкнуть его в комнату. Неизвестного обыскали и кроме австро-венгерского паспорта на имя Артура Фишера, обнаружили еще записную книжку и конверт с неотправленным письмом. Когда из конверта извлекли письмо, у агента отвисла челюсть — на двух листках были столбцы из пяти цифр в ряд. Фишера переправили в управление уголовной полиции. На все вопросы господин Фишер отвечал: «Не знаю». Здесь его обыскали более тщательно, но ничего не нашли. Зато на предпоследней странице записной книжки обнаружили ключ к шифру.

В первую минуту у полиции возникло предположение, что к ним в руки попал шпион и они тут же пригласили двух специалистов в области криптографии из «Сюрте женераль» (Секретной службы). С их помощью быстро прочитали текст письма, из которого узнали: некоего господина, Этьена Ибрази, проживающего в Берлине, извещали о том, что «партия товара разошлась. Ждем новых поступлений». Стало ясно — письмо это не имеет никакого отношения к шпионажу. В руки полиции попала важнейшая нить, которая должна была, наконец-то, привести к подпольному монетному двору.

Немедленно телеграфно известили берлинскую полицию и уже на рассвете 20 ноября большой отряд оцепил одноэтажный дом в районе берлинского пригорода Потсдама, где жил Ибрази. Хозяина подняли с постели, но на все вопросы он отвечал односложно: «Ничего не знаю». Полиция обыскала небольшой особняк, уделяя особое внимание поискам шифра. Но. так ничего и не нашла. И все же в угловой комнате, дверь к которой пришлось взломать, обнаружили радиостанцию, а на чердаке — 20 почтовых голубей.

После довольно долгого совещания полицейские чины решили включить радиостанцию на прием и посадить опытных радистов для круглосуточного дежурства.

Поздно ночью приняли шифрованную радиограмму следующего содержания: «Почему до сих пор не сообщается количество? И кто будет брать?» Не зная, на той ли волне или на другой надо давать ответ, решили отстучать на той же: «Сообщим завтра».