Таинственный образ - Елена Рождественская

— Заплати, ма шер! Дорогу в клуб забуду! Пароль д'онер — долг чести…

— Ладно, котик. Но услуга за услугу. — Шиншина хитро улыбнулась. — Я твой долг плачу, а ты кое-что для меня делаешь.

— Все, что могу! — пылко выдохнул Шишмарев.

— Если сможешь, я тебе еще сто тысяч приплачу, — засмеялась Шишмарева.

Смех вышел злым и противненьким. Как будто Нюточка задумала что-то неприглядное — приятное для себя, но ужасное для окружающих. Впрочем, Константэну на это наплевать. Сто тысяч — это же большой кусок. Какую игру можно сделать!

Так что, едва обед закончился и гости, поднявшись, начали разбредаться, кто куда, Константэн бросился выполнять поручение будущей супруги. Надин Перегудову он нашел в комнате для подарков. Раскрасневшаяся красавица, картинно опустив глаза, выслушивала комплименты от самого Петра Закревского, сына генерал-губернатора. Тут же стояли и ее родители, чуть не лопавшиеся от гордости.

— Вы угадали с подарком, месье Перегудов! — Петр галантно склонил голову перед Иваном Никаноровичем и перевел восторженный взгляд на Надежду: — Но в жизни вы гораздо красивее, чем на портрете! Я должен был подождать, пока мадемуазель Шиншина познакомит нас, но я не смог сдержать своего восхищения!

И юный ловелас страстно поцеловал ручку Надин.

Отличная диспозиция! Шишмарев покрутился вокруг, дожидаясь, когда участники сцены разойдутся. И точно — Петру пришлось пройти к приятелям, которые тут же начали подталкивать его под бок и подтрунивать — очевидно, оценивали новую пассию, приглянувшуюся Петру.

Семейство же Перегудовых перехватил сам генерал-губернатор. Предложив руку Авдотье Самсоновне, хозяин повел Перегудовых осматривать дом. Дочка же его остановила Надин, но особого интереса к разговору не проявила: видно, портрет притягивал Полину сильнее, чем живая девица. Вот тут-то Шишмарев и сумел перехватить Надин.

— Наденька, умоляю! Мне необходимо поговорить с вами!

Наденька вздернула носик:

— Неужели старуха отпустила вас?

— Она мне надоела хуже горькой редьки! Но во всем ваш родитель виноват, он же к вам ни одного кавалера не подпускает. Вот и мне приказал не приближаться к вам на пушечный выстрел. Не мог же я его ослушаться и вас скомпрометировать. Вот и пришлось за старухой начать ухаживать, чтобы его со следа сбить. А сам я, Наденька, только вас в сердце всегда держал. О вас грежу, вас во сне вижу. С ума схожу от тоски! Позвольте загладить вину — рассказать, сколь сильно люблю я вас, поцеловать в знак примирения!

Наденька вспыхнула. Какой удачный день выдался — то губернаторский сын восхищается, то Шишмарев убивается. Видать, одумался, в себя пришел, понял, что никакие деньги не заменят Наденькиной любви.

— Ну что же. — Девушка кокетливо улыбнулась кавалеру. — Говорите, я слушаю!

— Ах, не здесь же, ма шер! Встретимся через полчаса в библиотеке Закревского. Там между двух колонн дверка есть. Вы ее толкните, она не заперта будет. За ней помещение маленькое, но весьма уютное.

— А вы откуда знаете?

— Я же генерал-губернаторский адъютант, я дом Закревского как свои пять пальцев знаю. В том уголке обычно сам Закревский отдыхает — зачитается допоздна да там и заснет. Сейчас-то комнатка пуста, нас никто не увидит. Зато я смогу сказать вам, сколь велика любовь! — Шишмарев со страстью сжал локоток девушки и зашептал: — Сказать, а потом и показать любовь свою… Это не то, что в холодной карете, Наденька… Это со всем пылом!

У Нади голова кругом пошла. Бог услышал ее молитвы, наставил-таки молодого красавца на нужный лад. Сразу видно — чувства вскипели. Вот это любовь. Это приключение — как во французском романе!

— Ах, я буду! — прошептала Наденька.

— Помни: через полчаса!

И Константин отошел, даже не кивнув. Наверное, сделал так из-за конспирации. Вот как он любит Наденьку, честь ее девичью блюдет!..

Надежда выскочила в коридор, нашла зеркало, повертелась перед ним — надо же прихорошиться. И вдруг увидела…

Слишком уж страстно граф стиснул ее локоток — оборка треснула да и бантик висит на одной ниточке. Ну да это поправимо! Недаром же маменька Авдотья Самсоновна взяла на губернаторский обед Сашку — как знала, что девкины услуги понадобятся.

Надя подскочила к лакею:

— Как мне пройти в дамские покои?

Лакей указал: на третьем этаже первая дверь налево. Наденька кинулась вверх по лестнице.

В покоях, отведенных под дамскую раздевалку, было отчего-то пусто. Вернее, служанки, приехавшие со своими госпожами, сидели, конечно, на стульях. Но кто станет обращать внимание на служанок — им положено быть незаметными. А вот ни дам, ни девиц в покоях не было — ни в комнате для раздевания, ни в другой — той, что за дверцей — комнате уединения, в которой стояли за ширмами разрисованные фарфоровые ночные горшки. Мало ли, какие у дам надобности возникнут — все должно быть под рукой.

Служанки небось сплетничали, перемывая госпожам косточки. Потому что, едва Наденька вошла, все замолкли с открытыми ртами.

— Сашка! — не стесняясь чужих служанок, крикнула Наденька. — Иди подшей, да скорее!

Саша сидела у окна с книгой — нашла место, где читать! Впрочем, лучше пусть читает, чем сплетничает. Увидев запыхавшуюся сестрицу-госпожу, она тут же вскочила, осмотрела порванный рукав и вытащила коробочку с иголками и нитками.

— Дай мне узелок в рот, а то память зашьешь! — скомандовала Надя.

Саша завязала узелок на нитке и подала сестрице — ясно дело, если зашивать прямо на самом человеке, он может память потерять. Приметы народные не врут. Надо обезопаситься и взять в рот узелок. Тогда, и не снимая, зашивать можно. Саша быстро начала работу. Наденька сопела что-то. Разобрать было трудно из-за нитки во рту. Но Саша и так понимала — сестрица торопит и гневается.

Едва Саша закончила работу, Наденька выплюнула нитку и зашептала прямо в ухо сестре:

— Осмотри меня со всех сторон — хорошо ли платье сидит, не сбилась ли прическа. Да поскорее!

Саша выхватила из своей коробочки расческу, шпильки. Поколдовала над головой Нади, потом аккуратно расправила сначала нижнюю юбку, за ней — верхнюю. На одной из туфель нашлось пятнышко, Саша и его вытерла.

— Духами меня сбрызни! — шипела Наденька. — На шею капни, на волосы и на декольте! Да живей!

И нетерпеливая Надя вдруг выхватила пузырек и сама начала мазать подмышки, а потом, подняв юбку, и… ноги.

Саша ахнула, загородив хозяйку от посторонних глаз. Не надо, чтоб такое видели, — мало ли что подумают! У Саши и у самой на сердце кошки заскребли: известно, для чего модницы ноги духами поливают. Неужели неугомонная и своенравная Наденька прямо на званом обеде затеяла свидание? Да еще какое — не просто пара поцелуев в шейку или на крайний случай в грудь. Шею и декольте дамы всегда духами мажут. Но ноги?..