Наш маленький грязный секрет - Люся Лютикова

— Могила, — отозвалась я.

Это слово тут же вызвало воспоминания о сегодняшних событиях. В результате, чтобы убрать неприятный осадок с души, мы выпили еще по рюмашке ликера. А потом еще по последней — на этот раз чтобы прикончить бутылочку.

Весь вечер у меня ушел на написание статьи о мошенничестве с кредитными карточками, которое так хитро придумал красавец мужчина. Уже далеко за полночь, лежа в своей узкой девичьей постели, я размышляла о том, что теперь у меня осталось только одно неотложное дело — отомстить коварному Виртуальному Соблазнителю за страдания Катерины. В остальном же я могу собой гордиться: Настя отдаст долг бывшему мужу, обманутые женщины получат обратно свои деньги, а статья про мошенника Краснянского должна появиться на страницах «Работы» уже в следующий понедельник. Поздновато, правда, поскольку прохиндей уже никого не сможет обмануть. Но сколько их еще осталось, этих аферистов? Немного лишней бдительности безработным не помешает. Как все-таки хорошо знать, что ты кому-то приносишь пользу!

Окончательно засыпая, я прикидывала, стоит ли купить себе в награду безумно вкусный, но не менее безумно дорогой фруктовый торт из «Рамстора» или же ограничиться, как обычно, пирожными из соседней булочной. Ни к какому определенному мнению не пришла.

Глава 12

Все-таки странный этот Артем. Такое нарочно не придумаешь — правдиво рассказать случайной подруге по электронной переписке такие важные подробности своей жизни, как имя, название фирмы, должность, марку машины, и абсолютно исказить все мелочи. Говорил, что встает с зарей, а сам дрыхнет еще дольше, чем я. С кофе тоже наврал: вместо хорошего черного вовсю распивает бурду из пакетиков. А уж как придумал насчет пиццы и «Макдоналдса» — просто смех. Писал Катерине, что, мол, люблю хорошую кухню, питаюсь только в ресторанах, эту американскую манеру кусочничать холестериновыми котлетами на дух не переношу. А на деле что? Еще как переносит: чуть ли не ежедневно отправляется в «Макдоналдс» обедать. И главное — зачем врать-то? Ведь никакой же нет выгоды! Наверное, он действительно принадлежит к какому-то редкому типу извращенцев, пока еще не изученному психиатрией.

Такие мысли роились у меня в голове, пока я, заглядывая в каждую комнату, разыскивала по всей фирме начальника. Наконец я увидела, как он вышел из бухгалтерии и двинулся по коридору в противоположном от меня направлении.

— Артем Марксович! — попыталась я его окликнуть, но издала лишь сиплый шепот. Еще с вечера у меня побаливало горло, после того как я залпом проглотила два мороженых. И теперь все, на что я была способна, — это шипеть как змея. — Артем! — Еще одна попытка, на этот раз вроде бы более громкая.

Никакой реакции. Артем не сбавил шаг и даже не повернулся в мою сторону.

Я рысью пустилась вдогонку руководству, не переставая издавать хриплые звуки, весьма, надо сказать, похожие на имя начальника. Но лишь когда я, приблизившись вплотную к Артему, дернула его за рукав, он благосклонно обратил на меня внимание.

— Будут ли на сегодня еще задания? А то мне уже ехать пора, — просипела я.

— Нет, Люся, можете быть свободны, — меланхолично и отрешенно ответствовал красавчик.

Ну что ж, свободна так свободна. Тем более что у меня, кажется, поднимается температура. Но все-таки это очень настораживает, подумала я, глядя вслед удаляющейся атлетической спине. Настораживает, когда человек настолько теряет связь с внешним миром, что даже не откликается на собственное имя. Если я, например, слышу в шумной толпе что-нибудь похожее на «Люсю», «Люду» или даже «Мулю», то чуть ли не сворачиваю себе шею, чтобы разглядеть, не меня ли это зовут. А здесь — полнейшее безразличие. Может быть, у него такое психическое заболевание, когда маниакальная фаза сменяется депрессивной? Маниакальная была, когда он резвился в Интернете, сейчас наступила депрессивная. Потому он и дрыхнет до обеда и на все-то ему плевать… Не знаю даже, имеет ли мне смысл мстить психически больному человеку. Надо будет как-нибудь на досуге обдумать этическую сторону этого мероприятия.

Я добрела до приемной, намереваясь сначала попрощаться с Инной, а потом отправиться домой. Колька, так успешно справляющийся с обязанностями курьера, меня уже, наверное, заждался. А затем напиться чаю с медом и нырнуть в мягкую постель — выздоравливать…

Инна встретила меня вопросом:

— Хочешь заработать пятьдесят баксов?

— А что надо делать? — просипела я.

— Понимаешь, завтра важные посетители к Артему придут, а у нас уборщица уже пять дней болеет. Надо убраться у меня здесь, в приемной, у директора в кабинете, ну и в коридоре. За все — пятьдесят долларов.

Значит, у меня будет возможность обыскать кабинет директора! Пока я, не веря в собственную удачу, как идиотка таращилась на девушку, она продолжала:

— Артем хотел, чтобы я нашла какую-нибудь женщину по газете, а я сразу же о тебе подумала. Все-таки половина твоей месячной зарплаты — и за один день. Правда здорово?

— Ага, здорово. Спасибо. — Я наконец нашла в себе силы поблагодарить Инну, которая радовалась за меня больше, чем я сама. — А когда надо прийти?

— Наверное, к концу рабочего дня, к семи. Спокойно уберешься, когда все уйдут. А ключи потом оставишь охраннику.

— Понятно. Ладно, буду в семь. Спасибо тебе еще раз.

По дороге домой я предавалась невеселым размышлениям. Сегодня мне, конечно, крупно повезло, спору нет. Такая возможность — стереть к свиньям собачьим всю базу данных фирмы — выпадает простому курьеру, к тому же пока еще не оформленному на работу, не часто. Но ведь пароль для входа в компьютерную сеть я так и не узнала! Как-то все недосуг было: думала, пока поосмотрюсь, прикину, что к чему. Вот дура-то! Ну ладно, пороюсь хотя бы в бумагах, может быть, найду что-нибудь важное… Хотя, может быть, мне опять повезет и пароль окажется легким или его не будет совсем. У нас в газете, например, достаточно ввести просто «Enter» — и, пожалуйста, заходи в редакционную базу и стирай любую информацию. Может быть, здесь такие же порядки. Ведь как рассуждают: раз есть охрана, значит, посторонний не зайдет, а своих опасаться нечего.

Тут я совершенно некстати вспомнила, что Артем Марксович, быть может, нездоровый человек, и так достаточно наказанный жизнью. А сотрудники «Модус вивенди» — простые менеджеры, которых я так хладнокровно собираюсь лишить куска хлеба, — напротив, здоровые люди и у них хороший аппетит. Они-то в чем виноваты? Зло, конечно, должно быть наказано, но ведь не ценой же порождения других горестей?

Вконец запутавшись в этических проблемах, в итоге я решила все-таки не отступать от первоначального плана мщения. По крайней мере попытаюсь отделить информацию, важную лично для Артема, от базы данных менеджеров, а там посмотрим, как с ней поступить.

К семи я была в турагентстве. Три часа, которые мне удалось перед этим поспать, вернули моему больному организму силы, так что я была настроена на совесть поорудовать метлой и шваброй. Оказалось, что столь радикальных и бесчеловечных мер от меня не ждут: в «Модус вивенди» был моющий пылесос, с помощью которого обычно и убирались помещения. Инна показала мне, где уборщица хранит свой рабочий халат, и я в него немедленно облачилась. Пожелав мне удачи и оставив на столе зеленую бумажку с изображением мрачной физиономии Улисса Гранта, секретарша удалилась. А я, закрыв дверь приемной на ключ, немедленно приступила к детальному обыску директорского кабинета.

Увы, все попытки проникнуть в компьютер шефа окончились безрезультатно. Пароль на нем стоял явно не «Enter», не «Нечаев» и даже не «Артем», а перебирать какие-либо другие варианты я уже не стала. Смирившись с этим поражением, я с надеждой бросилась к ящикам стола. Но и здесь меня ждало разочарование: все они были закрыты на ключ. И на столе не осталось никаких бумаг с записями — лежало только несколько чистых листов. Интересно, от кого это Артем так тщательно все прячет? Впрочем, и правильно делает, если всякие уборщицы имеют доступ к его кабинету.

За картиной с какой-то абстракционистской мазней я обнаружила вмонтированный в стену сейф. Выглядел он солидно, и я почему-то решила, что он бронированный. От нечего делать я легонько постучала по нему, и в ответ раздался глухой звук. Специалист, наверное, смог бы определить по этому звуку размер внутреннего пространства сейфа, мне же он ровным счетом ни о чем не говорил. Сейф, естественно, тоже был закрыт и на мои попытки поддеть ногтем край дверцы никак не отреагировал.

Тут мне подумалось, что в детективах, от которых сегодня просто ломятся книжные прилавки, такой безнадежной ситуации ни за что бы не возникло. Или сейф оказался бы незапертым, или прямо на столе лежало бы написанное собственной рукой директора признание в виртуальном соблазнении и последующем бросании дюжины девушек. А также приведен точный размер его дохода, не учтенного налоговой инспекцией. Но жизнь не детектив, а я не мисс Марпл, даже в ее молодые годы. Поэтому единственное, что мне остается, — приняться за влажную уборку помещения и поставить крест на собственных сыскных амбициях.