Мама, он мне изменяет (СИ) - Чейз Адриана

- Да, это все, - ответила ему.

Кивнув, вышла из квартиры и направилась к лифтам. На мгновение в сознании вспышкой пронеслась та ненужная информация, которую мне сказал муж. Но она так же быстро исчезла, как появилась.

Сев в такси и ожидая, когда папа принесет оставшиеся пакеты, я задумчиво посмотрела в окно. Чувство свободы, которое испытывала, зарождалось в сердце и спиралью расходилось по телу.

«Привет. Ты как? Уже готова к приключениям в виде прогулки в парке?» - прочла я в телеграме сообщение от Ильи.

Это послание вызвало у меня улыбку. Вкупе с тем, что я испытывала в данную секунду, новые отношения, пока просто приятельские, станут лучшим лекарством.

- Поехали? - спросил папа, сев рядом через несколько минут.

- Да, - ответила я ему.

И точно такое же слово отправила Илье, словно знак.

Конечную точку в том, что теперь можно было смело назвать прошлой жизнью.

*

Какое-то время Лариса еще могла посвящать мысли старшей дочери, но чем больше дней проходило после того, как они со Стасом снова сошлись, тем меньше она в принципе могла размышлять хоть о чем-то.

Первым делом Станислав настоял на том, чтобы она ложилась на сохранение и подлечилась перед тем, как ей сделают кесарево раньше срока. Лара согласилась, но лишь потому, что ей не хотелось ругаться со Стасом и уж тем более ставить под угрозу отношения с ним.

За последние полтора месяца ее болезнь заметно спрогрессировала. Врач говорила, что тянуть больше нельзя, что выхаживают и почти шестимесячных детей. И что срочно нужно начинать химию… А Лариса все тянула, ей казалось, что каждый день, когда их со Станиславом ребенок находится в ее утробе - это лишний шанс для его выживания. Разве она могла добровольно отказаться от более уверенных перспектив для сына? Несмотря на то, что ей не было даже сорока двух лет, это была последняя возможность стать матерью. Даже если она выживет после онкологии, ей могут вырезать легкое. А уж после химии, которая потребует несколько курсов лечения, можно напрочь забыть о детях… Так что за право жить для этого малыша она готова была драться даже с самим Господом богом.

- Сегодня у тебя румянец, - похвалил ее Стас, приехавший навестить Лару в клинике.

Не так давно он развелся со своей женой и теперь жил один. Вера и Марат тоже разошлись и даже успели продать квартиру и разъехаться. Об этом Лариса узнавала от общих знакомых, которые общались с Валиевым. Но на то, чтобы думать о своей старшей и совершенно самостоятельной дочери, когда под ее сердцем жил крошечный малыш, который так отчаянно в ней нуждался, у Лары просто не было сил.

- Да, чувствую себя неплохо, - соврала она Стасу, потому что сегодня с самого утра ощущала такую слабость, хоть в петлю лезь.

Вот и отправилась на прогулку в парк, чтобы немного подышать свежим воздухом.

- Это отлично. Я говорил с врачом и он… - начала Станислав, но Лариса вдруг почувствовала то, что невозможно было спутать ни с чем.

Схватку, которая опоясала низ живота и сомкнула стальные тиски на пояснице.

- Что такое? Что-то не так? Тебе плохо? - стал сыпать вопросами Стас, пока Лара сходила с ума от ужаса.

Только не так рано… Только не сейчас! Еще хотя бы пару недель! Она молила об этом небеса, но, похоже, все было тщетно.

- У меня схватки! - просипела Лариса, качнувшись к Станиславу, и в следующую секунду он подхватил ее на руки и почти бегом устремился к дверям клиники.

8.3

Секунды превращались в минуты, потом в часы, но Стасу казалось, что прошло несколько веков с того момента, когда он отдал Лару с рук на руки врачам. Ее пришлось срочно перевозить туда, где была детская реанимация. Остановить роды, как сказали Станиславу, было уже невозможно.

За ребенка он не переживал. Даже казалось, что это к лучшему. Сейчас плод родится и тогда Лариса сможет начать то лечение, в котором она нуждалась уже очень давно. А выживет или нет его сын - не так уж и важно. Да, Лара вцепилась в эту беременность так, словно это был последний шанс для спасения целого мира, но Станислав эту одержимость любимой не разделял. Даст бог, если вдруг этот ребенок погибнет, они заведут себе малыша из детского дома. Так даже будет правильнее - пусть уже рожденный крепкий малыш обретет семью, а они с Ларой - начнут жизнь с чистого листа.

В перспективе она помирится с дочерью, ведь Вера непременно рано или поздно поймет, насколько сильно ее любит мать. Возможно, даже сможет поставить себя на место Ларисы и осознает, что при таком диагнозе жуткий смертельный страх и то, что последовало за ним в поведении Лары - вполне себе объяснимая вещь.

Однако все эти мысли, которые он крутил и крутил в голове, исчезли, когда к нему вышел врач.

- Станислав… поздравляю, у вас родился мальчик. Сейчас он в реанимации, вес критически низкий, но мы будем бороться за его жизнь.

Он говорил сухо и вовсе не о том, что желал услышать Стас.

- А Лара? Что с ней? К ней можно?

Врач поджал губы, а Станислав похолодел. Нет-нет-нет! Пусть или молчит, или говорит, что у него есть хорошие новости!

- Она впала в кому. Большая потеря крови, плюс диагноз пациентки, - он развел руками, словно бы говоря, что это было очевидным.

- Так… - ответил Стас и, заведя руку за затылок, сжал волосы пальцами.

Пытаясь отрезвиться болью, он судорожно соображал, куда ему бежать и что делать. Какие связи поднимать, кого умолять помочь.

- Когда она придет в себя? - задал он вопрос, взглянув на врача как на бога.

- Этого мы, к сожалению, не знаем. Сейчас Лара начнет получать все необходимые препараты, мы будем следить за всеми показателями. Пока никаких прогнозов дать не могу.

Он собрался уйти, когда Стас его остановил:

- Я могу увидеть Ларису? - спросил он глухим голосом.

Врач помотал головой.

- Нет, доступ в реанимацию не родственникам запрещен… Если вы отец ребенка, то завтра я уточню у неонатологов, можно ли вам взглянуть на сына.

Какого к черту сына? - хотелось взреветь Станиславу.

Сейчас совершенно неважно, будет ли он жить, или нет! Почему это было непонятно? Ко всему, он уже успел краем глаза прочесть о том, что на таком сроке дети если и выживают, то потом с ними не оберешься проблем. И почему Лара его не послушала и не избавилась от плода вовремя? Сейчас все обстояло гораздо хуже с ее здоровьем, но результат был примерно тот же - младенец скорее всего не будет полноценным, если вообще выкарабкается!

- Хорошо, спасибо, - просто ответил он и когда врач удалился, вновь опустился на лавку и закрыл глаза.

Это был просто кошмар наяву.

*

- Марат, только не это—о—о! Умоляю! - воззвала я к Валиеву, который снова приехал, чтобы встретить меня с работы.

Но на этот раз хотя бы без цветов, что он таскал огромными букетами и невесть куда потом девал. В последнюю неделю это повторялось каждый вечер. И всему виной - командировка Ильи. Пока Ковалев забирал меня из офиса, Марат рядом не показывался. Но стоило только мне начать ездить домой одной - тут как тут возле дверей стал появляться Валиев, который заваливал меня розами и умолял простить.

А уж какую феерическую чушь он нес о том, что теперь-то чары, наложенные моей матерью, рассеялись и он понял, кого потерял. Как он молил меня простить его за все и начать с ним жизнь с чистого листа!

- Мы уже развелись! Мы даже разъехались и больше не пересекаемся! - начала я говорить ему то, что вещала вчера и позавчера.

Илье о визитах Марата пока не говорила, надеясь, что мне удастся вразумить Валиева своими силами. Но была близка к тому, чтобы попросить Ковалева прислать мне на помощь того, кто станет меня встречать с работы, пока он не вернется. Ну или ездить в офис с Бураном, на худой конец.

- Вер… Я не просто так приехал… Со мной связался Стас, - начал он говорить таким голосом, что сердце мое замедлило бег, чтобы после пуститься вскачь.

Сейчас ведь меня ждут новости о матери? Она умерла? Или что с ней могло стрястись такого, что Марат говорил об этом настолько похоронным тоном?