Боец 5: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Об этом я как-то туго призадумался, пока мы оформлялись в вестибюле у дежурнойадминистраторши. В общем, занятие не самое продуктивное, но оно упорно приводило к мысли о сложности земного бытия, а отсюда перед моим умственным взором начали крутиться призраки людей ушедших, и живущих, и находящихся неизвестно где. Марк, Заур, Демид, Лида, Алина… Бог ты мой, неужели это все со мной было⁈

Честно сказать, я мысленно застопорился. Ну конечно, было! А я эмоционально не могу поверить в это. Или не то, что не могу поверить, а не вмещается в меня то, что все это происходило и происходит со мной, хотя разум вроде бы исправно фиксирует все это… Вот так только и скажешь: странная штука жизнь! — и надо жить дальше.

С этой премудрой мыслью я и зашел в номер. Поселили нас в трехместке не шестнадцатом этаже: скромно, светло, опрятно, приятно-цветочный запах комнатного дезодоранта, вид из окна на подмосковные леса в сторону района Солнцево и аэропорта Внуково, откуда как раз набирал высоту серебристо сверкающий крохотный самолетик…

Внезапно зазвенел телефон, установленный на тумбочке между двумя кроватями. Мы с Танком недоуменно переглянулись, Степаныч ухмыльнулся. Он, кажется, о чем-то догадался.

— Ну, возьми, возьми, — поощрил он Танка.

Тот, все еще недоумевая, взял трубку:

— Да?.. — стал слушать, и по мере слушания лицоменялось в сторону радостной иронии. Не отрываясь от трубки, но зажав ладонью микрофон, он весело прошептал:

— Баб предлагают! На любой выбор, говорят, и со всякими извращениями!..

— Спроси, мужиков не предлагают? — хмуро пошутил Степаныч.

Танк фыркнул, не отнимая ладонь, так же прошептал:

— Чо ответить-то? А может, вызовем на вечер⁈

— Трубку дай, — я шагнул к нему. Он протянул мне трубку, и я услышал мягкий льющийся голос, модуляциями сразу напомнивший мне Алину, но тембр был другой, более контральтовый:

— … мы гарантируем, что вы получите незабываемые впечатления! Наши девушки исполнят любое ваше желание и доставят вам океан удовольствия…

— Верим, — твердо сказал я. — И желаем каждой найти жениха в бархатной шубе. Как крота Дюймовочке. А океан мы сами кому хочешь сделаем, и с материками впридачу. Включая Антарктиду. Всего доброго!

— Во, паразиты, — прокомментировал Степаныч. — Заехать еще не успели, а они тут как тут с похабщиной!

— Сервис, — сказал я и положил трубку.

Танк смотрел на меня, глупо улыбаясь. Я же смотрел без всякой улыбки и молвил сухо:

— Пока дело не сделаем, никаких баб. Спиртного тоже. Полное алкогольно-половое воздержание. Ясно?

Бессмысленная радость медленно покинула лицо моего друга:

— А потом?

— Видно будет. В зависимости от наших успехов.

А про себя подумал: до тех успехов еще как до Луны! Нам ведь что нужно… нам! Собственно, мне, конечно, потому что Степаныч с Танком приложение, а тягловая единица здесь я…

— Ладно, — Танк комически вздохнул. — Ну а насчет пожрать-то, я думаю, никаких запретов нет? У меня кишки уже сворачиваются.

— Насчет этого — без ограничений, — весело сказал я. — Между прочим, толковая мысль! Кушать хочется. Куда пойдем?

— Айда в «Макдональдс»! — воспламенился Танк. — У администратора спросим, где ближайший, и вперед!

Я не возражал, но вдруг резко выступил Степаныч:

— Нет! Туда не пойду.

— Что так, Степаныч⁈

— Амеры пусть свою херню сами жрут, а я не буду. Из принципа, да и непонятно из чего они свои бутерброды стряпают.

Тут он распространился о том, как однажды был в Праге на международном турнире, жил в гостинице, где был шведский стол, и видел, как его соседи-американцы гребут все подряд из предлагаемых блюд: салаты, гуляш, какие-то овощи, еще черт знает что, валят все в одну тарелку и лопают эту дикую смесь.

— Прям так и едят⁈ — поразился Танк.

— Аж за ушами трещало, — подтвердил Степаныч. — Да-а, думаю, ребята, даете вы…

Эти воспоминания почему-то спровадили нашего тренера в лекцию о кухнях народов мира, и выходило так, что лучше нашей русской ничего нету:

— … Французы? Жабоеды, лягушатники, жрут нечисть. А скандинавы⁈ Шведы там всякие. Тухлую селедку им подавай! Тьфу!

— Как это⁈ — поразился Танк.

— Да так. За тухлятину мать родную продадут. Сюсь… Как же это у них, у паскуд, называется… Не выговорить!

— Сюрстремминг, — выговорил я.

— Во-во!

Танку все еще не верилось:

— И чо, прям тухлятина?.. Не, я слыхал, что медведь любит это дело: завалит там корову и ждет пару дней, когда вонять начнет, это прям деликатес для него. Но тут⁈

— Так и эти такие же. Не лучше медведя.

Тут я слегка заступился за шведов, сказав, что сюрстреминг все же не протухшая, а заквашенная селедка, но вонючая, сволочь, что верно, то верно.

Степаныч только рукой махнул:

— А, все едино! Одно слово, говноеды.

— Ну а мы-то обедать идем? — Танк вернул нас к насущным вопросам. — А то уж у меня того… кишка кишке стучит по башке!

— Пойдем к администратору на разведку, — решил я.

Администратор, молодая симпатичная девушка, нашему вопросу обрадовалась:

— Так ступайте в наш ресторан! У нас отлично готовят! И недорого… — тут она, как честный человек, запнулась и уточнила: — Ну как недорого? Для наших постояльцев двадцать процентов скидка. Вы только карты гостя с собой возьмите, там предъявите, и все.

— Пошли! — решил Степаныч. — Поедим по-нормальному, а не этот форшмак, мать его.

— Фастфуд, — поправил я.

— Ну да. Насчет форшмака извиняюсь, отличная штука. Я в Одессе пробовал.

— Ну, Степаныч, ты где только не был! — весело удивился Танк.

— Живу давно, брат, — почему-то вздохнул тот. — У тебя зато все впереди, если дураком не будешь… Ну что, идем?

Глава 9

Девушка не соврала: действительно в почти пустом ресторане нам предложили неплохой выбор блюд. Мы осторожно выбрали ассортимент попроще, но в полном объеме: первое, второе, салат, чай, кофе… По гостевым картам нам исправно сделали двадцатипроцентную скидку, и на самом деле счет оказался терпимым, хотя по провинциальным меркам — ну… глазами хлопнешь, скажем так.

Танк вроде бы даже хотел высказать нечто критическое, но Степаныч зыркнул на него, и тот умолк, оставив комментарии при себе.

Так как я был казначеем экспедиции, я и расплатился за всех. Подумал: еще дня три-четыре, и наш бюджет подтает, как снеговик на мартовском солнышке… Эта мысль, кстати, напомнила мне о том, что надо бы отзвониться шефу, доложиться, заодно получить и ценные указания.

— Ну что, соратники, — я улыбнулся, — после сытного обеда…

— По закону Архимеда! — заржал Танк, а Степаныч только по-стариковски крякнул:

— Эх, ребята… — и не продолжил мысль.

В номере Танк по закону Архимеда рухнул на кровать, блаженно раскинулся:

— Так потом можно будет с бабами-то замутить? Никогда еще москвичек не было у меня!

Мы со Степанычем, не сговариваясь, дружно рассмеялись, и в два голоса:

— Ага! Сейчас!.. Москвички… две косички… из Урюпинска… да там хохлушки одни!.. — и так далее.

У Степаныча хохма была готов на все случаи жизни:

— Анекдот знаете?

— Ну?..

— «Девушка, вы москвичка?» «Конечно! А шо?»

Дружно поржали, конечно, над этим, ну а потом я позвонил шефу. Попал на Инну, она с чего-то так мне обрадовалась, чуть не захлебнулась:

— Ой, Сергей, это вы! Сейчас соединю с Вадимом Антоновичем, секунду подождите!..

И правда, через пару секунд я услышал знакомый голос шефа:

— Боец?..

— Я самый.

— Ну как дела?

Я добросовестно доложил — собственно, дел никаких не было. Прилетели, поселились, пообедали. О стычке в Домодедово я не счел нужным упоминать.

— Ладно, — босс был доволен. — Сегодня можете отдыхать…

И объяснил, что Алина, которая сегодня должна была вылететь в Москву, перенесла вылет на завтра, и просила, чтобы ее встретили в аэропорту, все в том же Домодедово. Номер ей заказан в «России», дополнительные инструкции передаст лично. Устно. И продиктовал номер рейса и время прибытия.