Собрание сочинений. В 4-х т. Том 1. В дебрях Индии - Луи Жаколио
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
V
Ночное видение. — Ужас Сами. — Засада. — Английский шпион. — Пленники. — Военный суд. — Таинственное предупреждение. — Приговорены к повешению. — Последние часы Барнета. — Общество Духов Вод. — Завещание янки.НЕ ПРОШЛО И ЧАСУ, КАК БОБ БАРНЕТ, сидя на шее Ауджали, для которого взбираться на самые крутые склоны было детской забавой, въезжал на плато озера Пантер в ту самую минуту, когда туда же подходили Сердар и Рама-Модели. У Сердара не хватило духу делать упреки своему другу после того, как он выслушал рассказ Боба; он был слишком счастлив, что вернулся его друг, которого он считал потерянным, и что Ауджали проявил столько смекалки в этом приключении.
— Теперь, когда мы снова вместе, — сказал он своим товарищам, — и нас ничто больше не задерживает здесь, мы должны подумать о том, чтобы не попасть в западню, которую англичане собираются нам расставить, о чем, к счастью, вовремя предупредили Раму.
— Что случилось? — спросил Барнет.
— То, чего мы должны были ждать, — ответил Сердар. — Английские власти Калькутты донесли о нас губернатору Цейлона, и последний собирается оцепить нас завтра на рассвете туземными войсками. Он очень ошибается, надеясь так легко захватить нас.
В эту минуту молодой Сами испустил крик ужаса; он стоял как окаменелый, с испуганным взглядом, протянув руки в сторону кустарников, которые росли по склону лощины, и не мог произнести ни единого слова, а между тем он был храбрый малый, иначе Сердар не принял бы его к себе.
— Что там такое? — спросил Сердар, более удивленный, чем встревоженный.
— Ну же, говори! — сказал Нариндра, тряся его за плечо.
— Там… там… ракшаса… — еле пролепетал бедняга.
В Индии, где вера в привидения и призраки умерших мешает спать ночью людям низкой касты, как правило, очень суеверным, ракшаса играет почти такую же роль, какую играл в средние века волк-оборотень в деревнях Франции. Но так как индусы имеют гораздо более богатое воображение, то ракшаса во много раз превосходит своего западного собрата; он не только бродит каждую ночь, нарушая покой людей, но принимает образы самых фантастических чудовищ и животных и крадет для своего пропитания трупы умерших. Кроме того, он может менять свое тело на тело другого человека, принуждая его бродить по джунглям в образе шакала, волка, змеи, а сам в это время, чтобы отдохнуть от бродячей жизни, принимает вид своей жертвы и селится в жилище несчастного вместе с его женой и детьми.
Верования эти разделяются всеми индусами, и лишь немногие представители высших классов достаточно благоразумны, чтобы отказаться от этого суеверия.
— Ракшаса существует только в твоем бедном мозгу, — отвечал Нариндра, направляясь к чаще кустов и деревьев, указанных Сами.
Маратх, будучи человеком трезвого рассудка и сильной воли, благодаря постоянному общению с Сердаром успел избавиться от глупых суеверий своей страны. Обойдя кусты и тщательно осмотрев все крутом, он вернулся через несколько минут и сказал:
— Там ничего нет… Тебе хочется спать, мой бедный Сами, ты вздремнул, и тебе что-нибудь привиделось во сне.
— Я не спал, Нариндра, — отвечал твердым, уверенным тоном молодой человек. — Сахиб рассказывал мастеру Барнету, что губернатор Цейлона хочет оцепить горы своими сипаями, когда ветки вон того кустарника раздвинулись и чудовищная голова, покрытая белыми полосами, показалась передо мной так же ясно, как я вижу тебя, Нариндра… Я не мог удержать крика, который ты услышал, и голова так же быстро исчезла, как и появилась.
Сердар стоял задумавшись и не произнес ни слова во время этого разговора.
— Не покрывают ли белыми полосами свое лицо в некоторых случаях поклонники Кали, богини крови? — спросил он Раму-Модели, внимательно выслушав объяснение Сами.
— Да, покрывают, — ответил заговорщик пантер дрожащим голосом, потому что он, подобно своим соотечественникам, верил в привидения.
— В таком случае, — продолжал Сердар, не замечая, по-видимому, волнения Рамы, — если Сами видел действительно такую фигуру в кустах, это наверное был один из этих негодяев, которые только одни из всех индусов согласились предать своих братьев и служить англичанам в качестве шпионов.
— Сахиб ошибается. Никто из них не посмеет так близко подойти к Срахдане, особенно в такое время, когда луна освещает это плато, где светло, как днем… Сами видел ракшасу… Вот! Вот! — продолжал Рама сдавленным от страха голосом. — Смотри туда… Вон там!
Все глаза обратились в ту сторону, куда указывал Рама, и вскоре заметили среди группы карликовых пальм, находившихся в пятидесяти метрах от них, на покатости плато странную фигуру, всю испещренную белыми полосами, выделывающую разные гримасы и как бы с вызовом поглядывающую на авантюристов.
Сердар с быстротой молнии прицелился и, выстрелив, спокойно опустил свой карабин и сказал:
— Человек это или дьявол, но он получил то, что ему следует.
Несмотря на то, что страх приковал его к месту, Рама не мог удержаться от жеста, выражающего недоверие, и шепнул на ухо Сами, который стоял, прижавшись к нему:
— Это ракшаса, и пули не повредят ему.
В это время Нариндра, который бросился посмотреть, в чем дело, крикнул с яростью и в то же время разочарованием:
— Опять ничего!
— Быть не может! — воскликнул Сердар, переставший понимать что-либо, И он в сопровождении Боба Барнета бросился к маратху, который бегал по соседним рощам, забыв об осторожности.
Было полнолуние. Свет луны заливал всю верхушку Соманта-Кунта, и на том склоне, который был обращен к Пуант-де-Галлю, их не могли заметить с Королевского форта, но достаточно было небольшой зрительной трубки, чтобы с точностью определить место, где они находились.
— Плохо кончится все это, — вздохнул Рама, который вместе с молодым Сами предусмотрительно укрылся под Ауджали. — Стрелять в ракшасу! Никто, даже самый могущественный человек в мире не должен шутить со злыми духами.
В ту минуту, когда двое белых и Нариндра собирались уже бросить свои поиски, они заметили вдруг, как из чащи бамбуков в каких-нибудь двадцати шагах от них выскочил голый туземец и побежал по направлению к равнине. Нариндра, увидевший его раньше других, бросился, не спрашивая ничьего совета, преследовать беглеца; спутники его пустились в свою очередь ему на помощь.
Это был, очевидно, шпион, а потому, с одной стороны, следовало захватить его и постараться добыть от него необходимые сведения относительно планов англичан; с другой же, пожалуй, напрасно было терять драгоценное время, чтобы получить лишь подтверждение того, что стало уже известно от Рамы-Модели. Эти мысли сразу пробежали в голове Сердара, но все случилось так быстро, что он, несмотря на свою обычную осторожность, не успел обдумать, какое решение будет более благоразумным.