Проклятые (СИ) - Сербинова Марина

— Почему так мало говорят о том, сколько невинных людей он вытащил, не позволив попасть за решетку? Он брался за дела людей, которых намеренно по каким-либо причинам пытались заставить отвечать за преступления, которых они не совершали, из мести, или с целью скрыть настоящего преступника, и нередко за этим стояли могущественные люди. И он не боялся идти против них. Четыре раза покушались на его жизнь, два из которых заставили его угодить в больницу. Почему об этом не упоминалось прессой? — негодовала Куртни.

К счастью, как говорила она, у него довольно могущественный отец, который, по неофициальным источникам, имеет авторитет в криминальном мире, и в его силах защитить безбашенного сынка. Джека больше никто не трогал, но известно, что ему приходилось защищать тех, кого ему приказывали бандиты, не раз он вытаскивал из цепких капканов закона криминальных авторитетов и просто их шестерок, что не добавило ему любви в народе.

Так говорила Куртни, рассказывая Кэрол о своем адвокате. Его не любили, осуждали и бранили, но каждый, перед кем появлялась угроза отправиться за решетку, мечтали именно о нем, забывая о том, что его все считали плохим человеком и помня только то, что он — лучший адвокат, непревзойденный профессионал, который может все. Джек Рэндэл занимался не только уголовными делами, хотя они и преобладали. В списке его постоянных клиентов были деловые люди, как Куртни, но таких было не много. Он был один, а желающих заполучить его было много, его рвали на части, и он решил эту проблему, когда открыл собственную юридическую фирму. Он сам набирал адвокатов, сам их натаскивал, а они пытались во всем ему подражать, перенимая его методы и стиль. И репутация Джека Рэндэла, лестная и нелестная одновременно, вскоре распространилась и на его людей.

Кэрол ни разу не видела его по телевизору или в газетах до того, как два дня назад не познакомилась, наконец-то, с ним. Несмотря на то, что она знала о том, что он молод, она не могла представить его себе таким. В ее воображении это был солидный представительный мужчина, суровый, не умеющий улыбаться и шутить, с жестоким лицом и беспощадным взглядом.

Поэтому она так опешила, когда настоящая внешность адвоката — злодея оказалась несколько иной. Вопреки ее ожиданиям, он не обладал внушительными фигурой и ростом, какими должен был обладать, в представлении Кэрол, человек с такой силой и напором, а оказался стройным, немного выше среднего роста, и самого обычного телосложения. У него были красиво подстриженные густые каштановые волосы, умные серые глаза, обаятельная улыбка. В общем, он производил довольно приятное впечатление, и даже его резкость и некоторая заносчивость не могли препятствовать чувству симпатии, которое возникало в общении с ним. Те, кто говорил о нем плохо, явно не общались с ним ближе, осуждая и ненавидя со стороны и на расстоянии. Куртни он тоже не нравился, пока она не познакомилась с ним поближе.

Но общаться с ним было нелегко, по крайней мере, Кэрол. Его глаза словно сверлили душу, на губах часто мелькала насмешка и снисхождение, даже презрение, он подавлял своим умом и внутренней силой, которая ощущалась в каждом движении, в каждом взгляде, даже в голосе. Рядом с ним появлялось ощущение собственной ничтожности и глупости. У него было привлекательное и приятное лицо, оно не обладало такой ярко выраженной суровостью и твердостью, не было таким тяжелым, как у Куртни. С первого взгляда он показался Кэрол симпатичным, но ничем особо не выдающимся парнем. Но стоило ей присмотреться повнимательнее, и это обманчивое впечатление исчезло под внутренней жесткостью и твердостью, которые она разглядела в каждой черточке его лица. Скорее не разглядела, а ощутила. Эти качества на его лице не отражались, а ощущались, потому и не бросались в глаза сразу. Этот человек был жесток и непоколебим, он мог раздавить, если это ему было нужно, но обманчивая внешность часто заставляла людей об этом забывать.

То, как отзывалась о нем Куртни, его популярность, его качества и головокружительная, растущая с невообразимой скоростью карьера заставили Кэрол восхищаться им еще до того, как увидела его воочию. Если не брать в расчет то, что встретила его на улице задолго до этого, еще до того, как он стал работать с Куртни, но это не считалось, потому что ей никогда бы и в голову не пришло, что это и был тот самый Джек Рэндэл. При знакомстве она, конечно, была немного разочарована в первые минуты, но лишь потому, что представляла его совсем другим. Это разочарование быстро исчезло во время разговора, и она поняла, что он именно такой и есть, как она представляла и каким рисовала его Куртни, и только внешностью немного не соответствовал своей репутации. Но теперь ей уже так не казалось. Если приглядеться, очень даже соответствовал. Он ей понравился. Но она ощущала, что немного побаивается его, хотя она была не из тех, кого легко запугать после всего того, через что ей довелось пройти. После ее матери. Было в нем что-то такое, что отзывалось где-то глубоко в ней смутным, едва уловимым страхом. Внутренний голос шепнул ей, что этот человек опасен. «Может и так, мне-то что, — подумала она в ответ на это предостережение. — Ему до меня нет никакого дела. Может, кому и стоит его опасаться, но только не мне». И она напрочь потом забыла о том, что он показался ей опасным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Еще никто и никогда не производил на нее такого сильного впечатления, как он. Джек Рэндэл был самым интересным, самым необычным и захватывающим человеком из всех, кого она когда-либо встречала за свою жизнь.

Эти два дня она постоянно думала о нем. Гадала, сколько времени потребуется ему для того, чтобы найти Мэтта, и что он ей о нем расскажет. Боялась, что он отложит ее дело в долгий ящик, и оно покроется там пылью от времени, или забудет, увлекшись другими, более важными делами. Звонить и напоминать ему, было не только неудобно. Она могла нарваться на грубость, на которую он был вполне способен, как ей уже довелось убедиться. Поэтому оставалось только ждать и надеяться на его слово.

Выключив телевизор, Кэрол быстро застелила постель и переоделась.

Стянув светлые волосы на затылке в конский хвост, она зажала под мышкой подаренную Рэем ракетку, и, захватив поднос, вышла из комнаты.

Внизу разрывался телефон. Поставив поднос на телефонный столик, Кэрол сняла трубку.

— Алло!

— Кэролайн?

Ракетка выскользнула у нее из-под руки и упала на пол.

— Да.

— Добрый день. Это Джек Рэндэл.

- Здравствуйте, мистер Рэндэл, — она сразу узнала его твердый решительный голос, потому так и разволновалась.

— Я боялся не застать вас дома, а рабочий телефон вы мне не оставили.

— Но у меня выходной. Сегодня же воскресенье, — его рассеянность слегка удивила Кэрол.

— Ах, да! — в трубке раздался приятный тихий смех. — Совсем забыл, что у нормальных людей бывают выходные. Извините, закрутился.

— А что, у вас выходных не бывает?

— Бывают… иногда, — он резко перевел дружелюбный разговор в деловой тон. — Я звоню насчет вашего дела.

— Хотите что-нибудь еще узнать? К сожалению, ничего нового я не вспомнила.

— Нет, ваши воспоминания мне больше не нужны. Я нашел его.

От удивления Кэрол едва не выронила трубку.

— Как?! Так быстро?

— Это оказалось проще, чем я думал. К сожалению, я не могу с вами сейчас встретиться, у меня через два часа самолет.

— А по телефону нельзя?

— Простите, но у меня нет времени.

— А когда вы вернетесь?

— Это зависит от того, насколько затянется процесс… судебный, — добавил он, очевидно решив, что она может не понять о чем он. — Но как только буду здесь, я вам позвоню, и мы сразу встретимся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Просто дайте адрес, где я могу его найти, — не выдержала Кэрол, понимая, что ожидание будет для нее невыносимым.

Он хмыкнул в трубку, немного смущенно, как ей показалось, и у девушки появилось неприятное ощущение, что что-то не так.

— Ладно, давайте так. Я сейчас дома, укладываю чемодан. Если хотите, приезжайте, я все вам расскажу. Только вам придется поторопиться.