Мой чужой папа (СИ) - Коротаева Ольга

— Зрители ушли, концерт окончен. Поднимайся и сядь на стул.

Она оторвала ладони от лица и зло посмотрела на меня. Глаза Вали были сухими, но губы кривились от ярости.

— Ты тварь, Лео! Подлая гнида!

— Следи за словами, — устало попросил я. — Пожалеешь, когда успокоишься. Я не делал ничего предосудительного…

— Ты лишь завел любовницу! — взвизгнула она. — Притащил сучку в наш дом и дерешь ее, а не меня! Конечно, ничего плохого ты не делал, кобелина!

— Я не прикасался к этой женщине, — немного повысил я голос.

— А залетела она от духа святого?! — истерически расхохоталась Валя. Осеклась и прорычала: — Не делай из меня дуру, Лео! Я видела этого ребенка. Голубые глаза, светлые волосы, даже ебаная ямочка на подбородке… Ублюдок!

— Валя! — вскочил я так резко, что кресло отлетело к стене, раздался треск.

— Ага! — торжествующе встрепенулась Валя. — Задела, да? Твоего ребеночка обидела?

— Ты говоришь глупости, — направился я к ней.

Хотел объяснить, рассказать о контракте с японцами и о том, что доверять в переводе договора могу лишь Асе, как зазвонил телефон жены. Не ожидал, но она достала его из брендовой сумочки и, все так же стоя на коленях, манерно ответила:

— Да? — Послушала пару секунд, в течение которых я недоуменно рассматривал лицо жены, да рявкнула в трубку: — Да мне по хрену, что ты думаешь, я хочу именно муранское стекло. Нет, керамика не катит… Мне сейчас совершенно некогда спорить об этом, Боря!

Я ощутил, как в груди разгорается темное пламя, а пальцы сжимаются в кулаки. Валя в такой ситуации рассуждает о гребаном дизайне?! Я вырвал телефон из ее рук и рыкнул в трубку:

— Глянь на свои якобы брендовые «Ланги», мистер «голые лодыжки»! — Валя, побелев как мел, отшатнулась, и я продолжил: — Посмотрел? Перезвони через час!

Бросив сотовый в сумочку жены, схватил Валю за локоть и холодно процедил:

— Заявилась ко мне на работу, закатила скандал, дискредитировала меня перед подчиненными. Я не делаю из тебя дуру, ты сама прекрасно справляешься.

— Лео, — с трудом пролепетала она. Вот теперь на ресницах ее затрепетали настоящие слезы. — Ты… меня больше не любишь?

— Такую? — невольно отпустил я ее. — Нет.

Валя плакала очень редко — она тщательно следила за своей внешностью и не простила бы себе красный распухший от слез нос.

— Тогда и живи со своей шлюхой! — в ярости крикнула она. Поднялась и, зажмурившись, отчаянно завизжала. Когда дыхание закончилось, посмотрела на меня с ненавистью. — И не надейся на развод, понял? Даже не думай, мать твою. Я не дам тебе этот ебаный развод!

Развернувшись, распахнула дверь так, что та жалобно скрипнула, и убежала со скоростью спринтера. Когда стук каблучков стих, я медленно опустился на один из стульев и невидяще посмотрел перед собой. И что теперь делать?

На носу одна из самых серьезных сделок, довериться другому переводчику я не могу — это как сразу выписать себе волчий билет. Перенести встречу тоже — можно и не пытаться договариваться об этом. Это все равно что отказаться. Я должен сосредоточиться на работе и все силы вложить в подготовку к встрече. Сплю по четыре часа в день, перепроверяю даже проходные документы. Пришлось марку кофе в офисном автомате заменить! Зная скрупулезность будущих коллег (надеюсь, будущих), стараюсь учесть малейшую мелочь.

Но все разлетается вдребезги, стоит появиться женщине! И не важно, Ася ли это, на которую мой организм реагирует каменным стояком даже при ударной дозе таблеток, или же Валя, которая в мгновение ока потеряла достоинство, выставив меня в дурацком свете перед подчиненными. Жизнь превратилась в хаос. И выход только один.

Я набрал знакомый номер.

— Это Золотов. У меня к тебе еще одно срочное дело… — Обернулся и, заметив в щели вновь приоткрытой двери любопытные лица секретаря и других, оборвал себя на полуслове. Отключившись, набрал задание сообщением.

Не важно, сколько это будет стоить. Пора вернуть себе свою нормальную жизнь.

Глава 22

В магазине пахло пластиком и сырой бумагой. Я подошел к ряду небольших разноцветных кресел, и ко мне тут же подскочила продавец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Выбираете автокресло для ребенка?

— Вы невероятно наблюдательны, — нахмурился я. Направляясь к своей квартире с новыми документами для перевода, я вдруг подумал о том, что наверняка придется возить с собой Николая. А для этого нужно позаботиться о безопасности маленького человечка.

— Какой возраст вашего ребенка? — проглотив сарказм, завалила меня вопросами девушка. — Рост, вес…

— Ребенок не… — начал было я, но оборвал себя на полуслове. Почему я все время должен оправдываться? И тут же, припомнив информацию, полученную от Дины, добавил: — Три пятьсот и пятьдесят два. Сейчас, наверное, чуть больше. Ест он очень хорошо…

Осекся. О чем это я? Что-то я стал слишком разговорчив. Но, кажется, карапуз действительно заметно подрос за недолгое время. Если так пойдет дальше, будет баскетболистом. Всегда мечтал заняться этим видом спорта…

— У вас красивая улыбка, — прервала мои размышления девушка. — И не скажешь, что такой серьезный бизнесмен может так нежно улыбаться. Отцовство меняет людей.

Я мрачно глянул в ее сторону, и консультанта будто подменили. Улыбка пропала, девушка вытянулась в струнку и скороговоркой выдала информацию об ассортименте товара:

— Для младенцев автокресла представлены здесь. Я вкратце расскажу о преимуществах, и вы выберите…

— Давайте любое, — нетерпеливо оборвал я. — Мне некогда выбирать.

— Но…

— Самое надежное, — решил я и, подумав, добавил: — Лучше японского производителя. Буду признателен, если установите его сразу же в мой автомобиль.

Через пятнадцать минут я уже подъезжал к дому и, попрощавшись с семейным доктором, отключил связь. Отлично, Дмитрий Деомарович будет ждать нас в порекомендованной Виктором клинике. Все должно пройти быстро и легко.

Поднявшись, я открыл дверь своим ключом и приказал выскочившей навстречу Зинаиде:

— Одевайтесь. И соберите ребенка. Мы уезжаем. Где Ася?

— Но… — заметно расстроилась женщина. —…А как же ужин?

— Перекусим по дороге, — отрезал я и прошел к спальне переводчицы. — Ася! Нам нужно сро…

И застыл на пороге ее спальни. Пальцы сжали ручку двери так, что та, жалобно хрустнув, осталась у меня в ладони, но мне было не до этого.

Ася, обнаженная и прекрасная, стояла посреди комнаты и смотрела на меня огромными от изумления глазами. Они такие золотисто-шоколадные, как «Кока-Кола» в детстве. Я любил смотреть сквозь стакан на солнце и любоваться танцем сверкающих пузырьков.

Взгляд медленно заскользил по мокрым волосам Аси, по ее алебастровым плечам и изящным рукам. Полная грудь, к сожалению, скрыта полотенцем, которое женщина судорожно прижимала к себе, зато длинными стройными ногами я мог любоваться сколько хотел.

Член тут же окаменел, по венам, казалось, заструился жидкий огонь, в голове будто набат забил — так стучало мое сердце. Выжигающее меня изнутри желание причиняло нестерпимую боль, и намерение придушить Елену росло с каждой секундой. Ни черта ее лекарство не действует! Надо посетить другого врача, чтобы исцелил меня от непостижимой, нестерпимой, ненормальной тяги к этой женщине.

При воспоминании о враче я вздрогнул и запоздало отвернулся, с языка сорвалось:

— Не стыдно вам встречать босса в таком виде, Ася? Не пытайтесь меня соблазнить, вы совершенно не в моем вкусе. К тому же мы спешим, вашего сына нужно срочно показать доктору… Э-э… Провести плановое обследование, как сказал Дмитрий Деомарович. Выезжаем через десять минут, я жду в машине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я сбежал от словно онемевшей Аси с такой скоростью, будто за мной гналась Валя с секатором. Чувствовал: задержись я еще на секунду-две, и бросился бы на переводчицу, сорвал с нее полотенце, приник жадными губами к дерзко торчащему соску и вошел бы в нее одним рывком на всю длину каменного от желания члена.

Твою мать, что делать со стояком? Задолбало! Почему на Валю так не встает? Надоела? Пресытился? Или же?.. Тряхнул головой, выбрасывая подступающие тревоги. Нет, я не мог влюбиться в чужую женщину. Да и с чего? Мы давно знакомы, я Асю едва замечал. Это просто какой-то сбой в организме. Все пройдет, как подпишем договор с японцами.