Приключения одной теории - Тур Хейердал

Однако мы располагаем надежными свидетельствами вывоза аборигенных растений из Америки на соседние острова Тихого океана. Основная часть ботанических индикаторов сосредоточена на окраине Восточной Полинезии, но есть веские доказательства контакта со всей областью кумары, вплоть до окраины Меланезии. Подавляющее большинство общих для Полинезии и Америки полезных растений, очевидно, распространилось из Южной Америки на острова; банан, возможно, составляет исключение и служит примером переноса в противоположном направлении.

В отличие от многочисленных признаков южноамериканских плаваний в Полинезию, ботаническая основа, на которой строились предположения о контактах аборигенной Америки с Азией и Африкой, весьма неопределенна и пока что даже сомнительна.

Меррилл(58) отдавал предпочтение Африке как прародине бутылочной тыквы и предполагал, что эта тыква попала в Америку через Атлантический океан. Если в гибридизации 26-хромосомного американского культурного хлопка в самом деле наряду с диким сортом Нового Света участвовал 13-хромосомный культурный хлопок Старого Света (это все еще спорный вопрос), то путь по западному течению через Атлантический океан был куда короче и легче, чем против стихий через Тихий океан, протяженность которого в шесть раз больше Атлантического, причем на островах нет никаких следов 13-хромосомного хлопка.

Область распространения кокосового ореха простирается через весь Тихий океан. Если его родина – тропическая Америка, где находят все близкие роды, то его вывезли оттуда первые покорители Тихого океана, ибо он рос в Индонезии в начале нашей эры.

Ареал Pachyrrhizus тоже простирается через весь Тихий океан. Практически мексиканский Pachyrrhizns вполне мог достичь прилегающих к Азии островов на судах аборигенов, которые шли с Северным экваториальным течением, минуя Полинезию через широкие ворота между Маркизскими и Гавайскими островами. Если жаркая дискуссия о давнем разведении американской кукурузы в Юго-Восточной Азии закончится в пользу тех, кто утверждает, что кукуруза там появилась в доколумбовы времена, а не с приходом португальцев, то опять-таки придется принять во внимание мощное океанское течение, которое устремляется от берегов Мексики к Филиппинам.

Подведем итог. С начала возделывания хлопчатника, бутылочной тыквы и батата в Новом Свете эти и многие другие полезные растения доставлялись древними мореплавателями из Южной Америки в Полинезию. Некоторые специалисты по географии растений подозревают ныне возможность аборигенных плаваний из Африки в Центральную Америку или из Центральной Америки в Юго-Восточную Азию (если не то и другое одновременно), но у них еще нет убедительных оснований, чтобы утверждать это.

Однако было бы ошибкой вовсе пренебрегать, как это делали в прошлом, очевидным отсутствием географических барьеров, которые мешали бы судам аборигенов плыть из Северной или Южной Африки в Центральную Америку, из Перу в Полинезию, из Мексики в Индонезию, даже из Индонезии в Мексику – по старой трассе галеонов к северу от Гавайских островов. Для дрейфа на маленьком, но надежном судне по любому из этих путей от команды требовалась только воля к жизни. Однако пока ботаника может лишь доказать, что плавания из Южной Америки в Полинезию совершались и культурные растения распространялись в обоих направлениях. (IV) 

РОЛЬ ИНКСКИХ ПРЕДАНИЙ ДЛЯ ИСПАНЦЕВ, ОТКРЫВШИХ ПОЛИНЕЗИЮ И МЕЛАНЕЗИЮ

Были рассмотрены возможные пути и на основе распространения культурных растений определены действительно использовавшиеся маршруты в океане.

Маршрут из Южной Америки в Полинезию, очевидно, имеет давнюю историю. Еще инки пользовались этой трассой, и предания об их плаваниях способствовали выходу испанцев в Тихий океан. Древние свидетельства оказались поразительно точными, значит, речь шла отнюдь не о туманных догадках или сказках.

Доклад, который лег в основу этой главы, был прочитан на XXXVI Международном конгрессе американистов в Барселоне в 1964 году. Небольшие сокращения сделаны лишь для того, чтобы не повторять материал, изложенный в следующих главах.

Девятнадцатого ноября 1567 года из гавани Кальяо в Перу вышла испанская экспедиция – сто пятьдесят человек на двух каравеллах. Король Испании Филипп II повелел мореплавателям отыскать в Тихом океане определенные острова и обратить в христианскую веру их обитателей, хотя европейцы совсем не знали этих островитян. Начальником экспедиции был назначен племянник вице-короля, Альваро Менданья; ему был подчинен знаменитый мореплаватель и историк Сармьенто де Гамбоа, по инициативе которого было затеяно все дело. Проведя два года в Мексике и Гватемале, Сармьенто де Гамбоа в 1559 году прибыл в Перу. Семь лет он изучал здесь индейскую культуру и составил для Филиппа II важные записки по истории инков. Сармьенто настолько увлекся преданиями инков, что вице-король Перу назвал его «наиболее сведущим человеком в этой области"(1), хотя именно он буквально подвел черту под историей инков, собственноручно выследив и схватив Инку Тупака Амару. Сармьенто обратил внимание на многочисленные утверждения инков, что далеко в Тихом океане лежат обитаемые острова. Он настолько верил в истинность этого сообщения перуанцев, что в конце концов убедил правителя снарядить экспедицию, чтобы проверить древние навигационные сведения индейцев.

Известно, что обе экспедиции Менданьи прошли успешно, однако мало кто задумывался над тем, что открытия испанцев опирались на указания инков. Правда, Соломоновы острова, найденные испанцами, лежали не там. И кроме того, нынешние исследователи считали, что суда древних инков вообще не годились для океанских плаваний.

А между тем в 1722 году, через полтораста лет после попытки Сармьеито последовать указаниям инков, голландский адмирал Роггевен нечаянно обнаружил обитаемую землю как раз там, где ее надлежало искать испанцам. Правда, к тому времени, когда Роггевен открыл остров Пасхи, его современники давно забыли сообщения инков, сохранившиеся для будущих поколений в записках Сармьенто и его спутников.

Открытие Роггевена и сделанное в наше время открытие, что бальсовый плот с инкскими гуарами может ходить в любую часть Тихого океана и возвращаться обратно, заставляют нас по-новому взглянуть на подоплеку экспедиций Менданьи.

Обратимся еще раз к исконным инкским преданиям и выясним, почему Сармьенто с таким доверием относился к перуанским рассказам о дальних плаваниях в Тихом океане.

Испанцы успели прожить бок о бок с перуанскими аборигенами почти сорок лет, когда Сармьенто убедил свое правительство в реальности утверждений инков. В эти десятилетия, предшествовавшие полному крушению местной культуры, конкистадоры единодушно поражались масштабам древнего перуанского мореходства. Естественно, что внимание всех хронистов в основном привлекали центры в высокогорных районах, где хранились несметные богатства господствующей верхушки. Тем не менее осталось немало исторических источников, которые подтверждают данные археологии о жизни многочисленного населения; отважные рыбаки и купцы жили в больших поселениях вдоль побережья и почти всецело зависели от даров моря.