Падения с небес. Найти тебя. - Ирина Снегирева

Два часа, как полковник Якоб отправился навещать кого-то из друзей с целью разузнать что-то новое о папе. Вчера - ничего абсолютно. Сегодня - пока неизвестно, но эта пустота просто пугала и отвлекала. Ещё днём, перед его уходом, предложила другу отца свои украшения в качестве оплаты кому-нибудь за информацию об отце, за возможную помощь, но он отмахнулся:

-Убери и не смей показывать, я твоему отцу жизнь должен, - он многозначительно поднял указательный палец,- понимать надо.

-Жизнь?- Удивилась я, застыв с камеей в руках - папа никогда ничего не рассказывал. Ни о вас, ни о том, что кого-то спас.

-Ты, наверное, слышала, что тридцать лет назад у нас с Аравией была война?

-Слышала, - подтвердила я, зная об этом больше, чем кто-либо из подруг,- папа рассказывал. Он участвовал в ней.

-Точно, так и было, - согласился полковник.- Я в ту пору был зелёным офицеришкой, надеющимся исключительно на себя и считающим, что пришло время для геройства. Послали нас взять языка, меня и ещё одно простого солдата. Всё было бы исполнено в идеале, если бы кто-нибудь из нашего начальства не узнал в этом языке своего родственника. Мне и тому солдату проще было бы пулю втихаря в лоб пустить, а не выдавать себя с потрохами. Ненароком так, будто бы подрались спьяну, не поделили трофеи. За такое родство в то время наш император, не только ли с армии погнал бы, но и вздёрнул бы на виселице при честном народе - предательство по-родственному каралось особо жестоко, дабы не было соблазна.

- Ужасно, - прошептала я. - Значит за то, что вы честно выполнили свой долг, император или тот же комендант могли бы вас расстрелять?

-Ну не сам император, - поправил меня Хадерсон,- а тот, у кого родственник оказался врагом.

-А папа чем вам помог?

-Он вовремя вошёл в кабинет как раз в тот момент, когда Сович неожиданно на меня наставили пистолет со спины. Потом, конечно обвинили бы именно меня в попытке нападения, а с рядовым солдатиком расправиться и того проще.

-И что сделал папа?- Я слушала затаив дыхание, ведь об этой истории не слышала ни разу.

-Он с ходу понял, что к чему, сразу обратившись в Совичу с предложением не делать глупостей. Я, конечно тут же обернулся, наблюдая, как комендант небрежно бросает пистолет в стол. А потом, как твой отец рассказывал мне сам, он просто сделал кучу обоснований Совичу как использовать это родство в своих целях.

-И помогло?

-Ещё как! Аравиец, как только узрел своего родственника, сразу стал посыпать его проклятиями вплоть до седьмого колена, поминая всю родню. Ну, Сович и не выдержал, пристрелил аравийца. Получилось - у коменданта отец-император на первом месте, а не родня. Так вот всё обернулось, буквально за минуту.

-Потрясающе, - ошеломлённо заметила я.

-Не то слово, - Хадерсон запустил свою руку в волосы, - вот таки получилось, что жизнь твоему отцу должен. Замечательный у тебя родитель.

-Я знаю, - в последнюю неделю сырость так и лилась из моих глаз, и трудно сказать, что было в этом больше - страха за себя или гордости, нежности к самому лучшему отцу.

Мои переживания прервал нервный стук в дверь, и уже спустя минуту, в неё валился незнакомый паренёк лет десяти, весьма оборванного вида, одетый в короткие штаны, что были ему как раз вероятно год, а то и два назад. На голове мальца важное место занимал картуз, а грязные ноги говорили сами за себя - он без обуви и голые ступни это основной беговой инструмент. Служанка пустила его, сообщив, что у паренька очень важное сообщение и непременно только для меня. Сердечко забилось, ожидая известий от отца. Ведь прошло пара дней. А такая тишина, будто бы он не известный человек, в а простой крестьянин, ремесленник или просто рабочий.

-Леди Ярослава тут?- Начал мальчик с ходу, важно обведя взглядом всех, кто вышел на стук.

-Я тут, что ты хотел, мальчик?

-Господин велел передать, чтобы вы поскорее съезжали, с минуты на минуту будет обыск. Так что тикайте, леди! Он пока задерживает их разговорами. Пристройтесь где-нибудь в трактире, он даст вам знать, как всё наладится.

Нас с Марфушей уговаривать было не надо - подхватили саквояж и ушли. Как ни старалась служанка полковника направить переждать в трактир или просто прийти к вечеру, пока всё не уляжется. Мы распрощались, от души поблагодарив женщину, передав, что у меня есть ещё одно безопасное место, туда и направляемся.

Если быть честной, то у меня практически не было денег. Всю наличность отобрал дядюшка, а украшения.... Я ещё не дошла до такой степени нищеты, чтобы торговать папиными подарками или мамиными драгоценностями.

Сторговавшись с возницей за медяки (эту часть общения я доверила Марфуше, заявившей, что меня обманут, а ей с простым людом общаться куда как привычнее), мы отправились за город.

Глава 4. Отряхните прах с ваших ног.

Скрипучая телега остановилась на перепутье дорог. Широкого утоптанного тракта и мощёной каменной дорожки, ведущей к загородному дому Гринвичей. Если мои расчёты оказались верны, то Даниэль сейчас или в самое ближайшее время должен оказаться тут. Его дом лежал на пути возвращения в столицу, что выглядело довольно заманчиво для любого усталого путника.

Мы не стали просить, чтобы нас подвезли к самому дому, было слишком неловко приехать так, как крестьянка на телеге. А делая вид, что неспешно прогуливаешься, это ничего, так можно.

Летний зной улёгся, уступив очередь вечерней прохладе, и я обрадовалась, усмотрев немного в стороне от дороги ручеёк, убегающий куда-то в сторону небольшой дубовой рощицы. Дом Гринвичей виднелся вдалеке, что придавало немного уверенности в том, что нам обязательно помогут.

-Марфуша, давай присядем в тени, немного, - попросила я,- а заодно перекусим, что-то аппетит разгулялся.

Мысль о том, что теперь мне будет хотеться есть за двоих тут же посетила мою голову, и я поспешила подумать о чём-нибудь другом, Например о том, что Даниэль наверняка обрадуется нашему общему ребёнку, а пока папу не оправдают, он обязательно подыщет нам жильё, обустроит с максимум комфорта.

-С превеликим удовольствием, барынька,- отозвалась девушка тем самым словом, со своей родины,- я бы на травке и полежала немного, если можно.

-Отчего же нельзя, - согласилась я и тут же сняла туфли, осторожно ступая по зеленой траве босиком. Нежная листва, пусть не такая сочная, но точно приятная для моих ощущений массажировала стопу, дарила прохладу, которой мы были лишены на протяжении всего пути. Два часа сидя в телеге, не добавили бодрости или хорошего настроения, а потому этот уголок флоры показался капелькой рая.

Я опустила платок в ручей, обтерев им лоб, шею, немного протерла грудь под платьем. Свежести в этом было немного, но хоть какое-то облегчение наступило.