«Мечта» уходит в океан - Леонид Почивалов

Мы вдвоем разобрали завал, и потом я отвез Жаннет в ее лагерь. Так мы познакомились, а потом и подружились. Каждый раз, когда я бывал в Варшаве, обязательно заходил в магазин, где она работала. Иногда мы гуляли, чаще всего в Лазенковском парке…

Абу минуту помолчал.

— А потом расстались. Закончился срок службы в армии, и меня отправили на родину…

— И больше никогда не виделись? — удивленно спросила Лена.

— Никогда!

— А почему? — спросил я. — Вы же были друзьями? Почему не приезжали друг к другу в гости?

Абу грустно улыбнулся:

— Так уж, Антоша, у нас случилось…

Лена вдруг схватила его за руку:

— Пойдемте в магазин! Вдруг Жаннет еще работает там?

Абу недоверчиво покачал головой. Но Лена настаивала, и он подчинился. Когда мы шагнули за широкие стеклянные двери и Абу взглянул на стоящих за прилавками продавщиц, то по выражению его лица стало ясно: ее здесь нет!

— А может быть, она сегодня выходная? — предположила Лена. — Спросите!

Абу нехотя подошел к одному из продавцов.

— Жаннет Шадзевска? Нет, не работает здесь. — Молодой продавец наморщил лоб: — Подождите, подождите! — Он жестом остановил Абу, который уже сделал шаг к двери. — Подождите! Кажется, она у нас работала года четыре назад… Да, да, такая невысокая, светленькая, с ямочками на щеках, верно?

— Верно! — тихо подтвердил Абу.

— Пройдите к нашей заведующей пани Фолта, она наверняка даст вам телефон пани Шадзевской.

Через несколько минут Абу вышел из кабинета заведующей. В руке у него был листок.

На улице Абу сказал:

— Подождите минутку! — и решительно двинулся к телефонной будке.

Что рассказать еще? Наступал вечер, и нам уже пора было ехать на вокзал. Мы и поехали. Вокзал необыкновенно красивый: стекло, алюминий, полные света просторные залы, бесшумные эскалаторы, широкие и длинные перроны — и все это под землей, под городскими улицами.

Нашли свой перрон, с которого поезда уходят на север. Нашего экспресса еще не было, мы с Леной спокойненько устроились на скамейке. Но Абу не сел, стал расхаживать по перрону. Вид у него был такой, что лучше не спрашивать. Мы еще никогда не видели Абу таким нервным и напряженным.

Через пятнадцать минут пришла Жаннет Шадзевская. Вернее, не пришла, а прибежала. Мы ее увидели еще издали и сразу догадались, что это именно она. Женщина шла в нашу сторону и вглядывалась в лица стоящих на перроне людей. Абу она увидела издали, крикнула: «Андрюша!» Он вздрогнул, откинул голову назад и шагнул к ней навстречу.

Они долго о чем-то говорили, потом Абу нас познакомил со своей подругой. Жаннет оказалась милой женщиной с добрым лицом и темными усталыми глазами. Когда улыбалась, то на щеках появлялись ямочки. Мне она понравилась. Особенно ее улыбка. Казалось, что Жаннет мы знаем давным-давно. Мы с Леной решили: Абу и Жаннет должны поговорить. Поэтому подошли, якобы очень заинтересовавшись, к светящемуся табло на стене, которое все время сообщало пассажирам об убывающих и прибывающих поездах. Мы стали внимательно рассматривать это табло, а когда надоело, то принялись глазеть на пассажиров. Иногда украдкой я поглядывал на стоящих поодаль Абу и Жаннет. Лена несколько раз дергала меня за рукав и шипела: «Не смотри! Неприлично! Ты их смущаешь».

А потом по радио сообщили, что наш поезд отправляется через минуту. Абу крикнул, чтобы мы заходили в вагон, а сам стоял на перроне до последнего мгновения, потом вдруг схватил руку Жаннет, поцеловал и вскочил в вагон.

Через окно мы видели в толпе провожающих Жаннет, Губы ее улыбались, на щеках темнели ямочки, но глаза, казалось, стали еще больше и печальнее.

Поезд миновал туннель, который вывел его в пригороды Варшавы, прогрохотал на стрелках товарной станции и стал набирать скорость, устремляясь на север. А Абу все стоял у окна и смотрел в темное стекло невидящими глазами. И мне почему-то в этот момент было очень грустно. Лене тоже.

Потом Абу, словно очнувшись, с неожиданной строгостью приказал:

— Спать, спать! Завтра рано утром — Гданьск!

Глава седьмая

Кто придет первым?

Все произошло неожиданно. С вокзала в Гданьске приехали в порт, отыскали среди моторных лодок, баркасов и яхт, причаленных к пристани, нашу «Мечту», чтобы готовить ее к отплытию. Абу сказал:

— Курс возьмем на юг, к Черному морю, в Крым. Пора и возвращаться. А то бабули наши там заждались.

Только начали приводить яхту в боевую готовность, как неожиданно явились гости: три юноши и две девушки. Один за другим прыгнули с пристани на борт яхты. Самый старший по виду, усатый парень строго спросил:

— Это вы доставили в Варшаву магнитофонные пленки Збигнева Лясоты?

У него был такой тон, будто он нас в чем-то уличал.

— Мы… — сказал Абу.

Молодой человек удовлетворенно кивнул:

— Объявляетесь почетными гостями газеты «Штандар млодых» и гданьского яхт-клуба.

Вот так мы попали в историю, которая втянула нас в новые приключения. Оказалось, что сегодня в полдень в Гданьске стартуют международные гонки морских яхт, так называемая «Балтийская регата». В гонках участвуют тридцать яхт, на которых спортсмены-одиночки из Польши, ГДР и Швеции должны пройти наперегонки из Гданьска в столицу Швеции — Стокгольм. Так вот, газета «Штандар млодых», одна из организаторов регаты, предлагает Андрею Борисовичу Утехину принять участие в судействе. Стало быть, придется отправиться в Стокгольм. Для организаторов регаты будет большой радостью, если такой опытный капитан и яхтсмен войдет в судейскую коллегию.

— Прежде всего скажите, как вы нас нашли? — поинтересовался Абу.

— Очень просто! — весело отозвались молодые поляки. — Вы скромно «удрали» из дома пани Лясота. Вас быстро хватились. Работники нашей газеты объездили все гостиницы Варшавы, звонили в советское посольство. Не найдя вас в Варшаве, решили, что вы уже в Гданьске. А о том, что товарищ Утехин опытный капитан, мы узнали из документов, которые оформлялись по прибытию в Гданьский порт. Так вот, — продолжали молодые люди, — мы вам предлагаем быть в числе судей, которые приглашены из разных стран. А из Стокгольма доставим обратно в Гданьск и Варшаву — будете нашими дорогими гостями. Ведь все вас горячо благодарят за пленки Лясота.

— Ничего мы особенного не совершили, — сказал Абу. — Я думаю, на нашем месте так поступил бы каждый настоящий моряк.

Абу, взглянув на Лену, на меня, продолжал:

— В Стокгольм мы, пожалуй, соберемся. Верно, друзья мои? Я благодарю за. приглашение. Быть среди судей такой замечательной регаты — большая честь. Но вернуться обратно в Гданьск мы не сможем. Из Стокгольма возьмем курс к Черному морю.

Короче говоря, все было решено быстро и точно, как и подобает морякам. Абу предложил передать нашу яхту в распоряжение судейской коллегии. Все равно яхту перегонять в Стокгольм! Чтобы «Мечта» находилась впереди гонщиков, как и положено судейскому судну, она пойдет не под парусами, а на моторе. Для этого на ее борт доставят добавочное количество горючего. А Лену и меня на специальном самолете, который будет обслуживать регату, переправят в Стокгольм. Немного грустно было расставаться даже ненадолго с Абу и «Мечтой», но мы не особенно тужили — в Стокгольме встретимся.

К двенадцати часам множество народа собралось в пассажирском порту Гданьска. На флагштоках развевались флаги четырех стран, разноцветные морские вымпелы, играли оркестры, было шумно, весело и празднично. На набережную мы приехали с нашим новым знакомым Оле Эрикссоном, фотокорреспондентом шведской спортивной газеты. Оле двадцать два года. Высок ростом, широкоплеч, густые светлые волосы развевает ветер. Одет в кожаную куртку на «молниях», которую крест-накрест обхватывают ремни трех фотоаппаратов, висящих у него по бокам. Польские друзья сказали, что Оле хотя и молчун, но парень отличный, превосходный фоторепортер. Говорит по-английски, с ним можно объясниться. Вместе с нами полетит в Стокгольм. В полете с борта самолета будет делать снимки для газеты и попутно «опекать» нас.

— Ай эм ёр чиф! — сказал Оле, когда мы впервые с ним познакомились.

Это по-английски означало: «Я ваш руководитель!»

И широко улыбнулся.

С того момента, кроме этой фразы, мы услышали от него, пожалуй, еще два или три брошенных на ходу отдельных слова вроде: «стоп» — «стой», «гуд» — «хорошо», «си» — «смотри». И поначалу так и не поняли, действительно ли знает он английский язык или только отдельные слова.

Оле Эрикссон нам понравился. Даже молчать рядом с ним было приятно. А Ленка в него прямо-таки влюбилась. Все время старалась быть к нему поближе. А рядом с ним и вправду чувствуешь себя спокойно и уверенно. И то, что полетим на самолете вместе с Оле, нам было по душе. Особенно Лене. Все-таки в воздухе она новичок. Нам казалось, что рядом с Оле все пройдет спокойнее.