Песня Свон. Книга вторая. - Роберт МакКаммон

А потом произошло нечто ужасное, один из мальчишек, уже одуревший от самогона, поднял стеклянное кольцо над головой, и в это время его схватил сзади другой, стараясь отнять. Кольцо выскользнуло из его рук и полетело по воздуху, а Сестра почувствовала, что у нее вырвался крик. Она увидела, как оно падает, как будто ужасно замедленным движением, на каменный пол, услышала, как сама кричит: “Нет!”, но ничего не могла сделать. Круг из стекла падал… падал… падал…

Чья–то рука схватила его прежде, чем оно ударилось о пол, и кольцо засверкало пламенными цветами, как будто внутри него взрывались метеоры.

Его поймала та фигура, в пальто с капюшоном, которая приземлилась на капот “Джипа”. Он был выше, чем другие, по меньшей мере на фут, и когда он приближался к Сестре, мальчишки вокруг него расступались, давая ему дорогу. Лицо его все еще было скрыто капюшоном. Крики и шум хлопающих деревяшек, барабанные удары стали запинаться и слабеть по мере того как этот парень неторопливо проходил сквозь толпу других. Стеклянное кольцо засветилось сильным, ярким блеском. И тогда мальчишка встал перед Сестрой.

– Что это? – спросил он, держа кольцо перед собой. Другие перестали плясать и кричать и стали собираться вокруг, чтобы понаблюдать.

– Это принадлежит мне,– ответила Сестра.

– Нет. Это раньше принадлежало тебе. Я спросил, что это.

– Это,– она сделала паузу, стараясь решить, что сказать,– это волшебное,– сказала она. – Это чудо, если ты знаешь, как им пользоваться. Пожалуйста – она услышала у себя в голосе необычный призвук мольбы. – Пожалуйста, не разбейте его.

– А что, если бы я разбил? Что, если бы я дал ему упасть и разбиться? Чудо бы разбилось?

Она молчала, зная, что мальчишка насмехается над ней.

Он стянул капюшон назад, открыв лицо.

– Я не верю в чудеса,– сказал он. Это для дураков и детей.

Он был старше других – лет, может быть, семнадцати или восемнадцати. Он был почти таким же высоким, как она, а ширина плеч говорила о том, что когда он вырастет и поправится, то будет крупным мужчиной. Лицо у него было худое и мертвенно–бледное, с острыми скулами, а глаза пепельного цвета.

В темно–шатеновые волосы длиной до плеч были вплетены небольшие косточки и перья, и выглядел он сурово и серьезно, как индейский вождь.

Нижнюю часть лица прикрывали тонкие светло–коричневые волосы бороды, но Сестра могла видеть, что линия подбородка была сильная, квадратная. Широкие темные брови добавляли выражению лица суровость, а переносица была уплощена и искривлена как у боксера. Он был симпатичный юноша, но, конечно, опасный. И, как поняла Сестра, он не был ни ребенком, ни дураком.

В молчании он рассматривал стекло. Затем:

– Куда вы собирались?

– Мериз Рест,– нервно проговорил Хьюг. – Мы просто бедные путешественники. Мы ничего не…

– Заткнись,– приказал парень, и Хьюг запнулся. Он несколько секунд неподвижно и пристально смотрел на Пола, затем хмыкнул и перевел взгляд. Мериз Рест,– повторил парень. – Вы примерно в пятнадцати милях к востоку от Мериз Рест. Почему вы туда направляетесь?

– Мы собирались пройти туда по дороге к югу,– сказала Сестра. – Мы рассчитывали получить еду и воду.

– Вот как? Ну, тогда вам не повезло. Еды в Мериз Рест почти не осталось. Они там голодают, а пруд у них высох примерно пять месяцев назад. Для питья они растаивают снег, как и все другие.

– Снег содержит радиацию,– сказал Хьюг. – Если будешь пить талый снег, то это тебя убьет.

– А ты кто? Эксперт?

– Нет, но я… я был врачом, и я знаю, о чем говорю.

– Врачом? Каким врачом?

– Я был хирургом,– сказал Хьюг, и гордость снова прокралась в его голос. – Я был лучшим хирургом в Амарильо.

– Хирургом? Ты хочешь сказать, что ты оперировал больных?

– Правильно, и у меня не умирали пациенты, ни один.

Сестра решила шагнуть вперед. Мгновенно рука парня схватилась за пистолет у пояса под пальто. – Послушай,– сказала Сестра,– давай покончим с этим кочевряженьем вокруг. Вы уже получили все, что у нас есть. Остаток пути мы пройдем пешком – но я хочу взять обратно это стеклянное кольцо. Я хочу забрать его сейчас. И если вы собираетесь убить меня, лучше так и сделайте, потому что или вы отдаете мне кольцо, или я забираю его у вас.

Парень оставался неподвижным, его ястребиный взгляд изучал ее.

– Вот оно! – подумала она. И сердце у нее забилось. Она сделала движение, чтобы подойти к нему, но он неожиданно засмеялся и отступил назад. Кольцо он держал наверху, и как будто бы хотел уронить его на пол пещеры.

Сестра остановилась. – Не надо,– сказала она. – Пожалуйста, не надо!

Рука его задержалась в воздухе. Сестра напряглась, готовая броситься за ним, если он разожмет пальцы.

– Робин? – позвал слабый голос из глубины пещеры. – Робин?

Парень еще несколько секунд всматривался в лицо Сестры, взгляд был тяжелый и жесткий, затем моргнул, опустил руку и предложил кольцо ей. – На. Это в любом случае и дерьма не стоит.

Она взяла его, облегчение пробежало по ее костям.

– Никто из вас никуда не уедет,– сказал парень. – Особенно вы, доктор.

– Эге? – Ужас пронзил его.

– Шагайте вглубь пещеры,– скомандовал парень. – Вы все. – Они заколебались. – Давай,– сказал он голосом, в котором чувствовалось, что он привык, чтобы ему повиновались.

Они это сделали, и через мгновение Сестра увидела еще несколько фигур в дальнем углу помещения. Трое из них были мальчишки с маской Иова различной степени тяжести, один из них вообще едва держал прямо свою изуродованную голову. В углу на полу лежал на ложе из соломы и листьев худой мальчик с шатеновыми волосами лет десяти или одиннадцати, лицо у него блестело от горячечного пота. На его белевшей груди, как раз ниже сердца, было наложено что–то вроде пластыря из просаленных листьев, а вокруг него сочилась кровь. Раненый, когда увидел их, постарался поднять голову, но у него не было силы. – Робин? – прошептал он, это ты?

– Я здесь, Баки. – Робин склонился над ним и отвел влажные волосы со лба мальчика.

– Мне больно… Так сильно. – Баки закашлял, и у него на губах запенилась кровь. Робин быстро листочком стер ее. – Ты ведь не выпустишь меня, когда будет темно?

– Нет,– тихо сказал Робин. – Я не выпущу тебя, когда будет темно. – Он посмотрел на Сестру глазами, которым было сто лет. – Баки подстрелили три дня назад. – Осторожными движениями он мягко снял пластырь из листьев. На месте раны была безобразная алая дыра с гноящимися отекшими серыми краями. – Я не верю в волшебство или чудеса,– сказал он. – Но может быть чудо то, что мы сегодня нашли Вас, док. Вы сейчас удалите пулю.

– Я? – Хьюг почти задохнулся. – О, нет. Я не могу. Нет.

– Вы сказали, что оперировали больных. Вы сказали, что у вас не погиб ни один пациент.

– Это было целую вечность назад! – завопил Хьюг. – Посмотрите на эту рану! Она слишком близко к сердцу! – Он протянул беспомощную руку. – Такой рукой я не могу даже салата нарезать.

Робин встал и приблизился к Хьюгу, так что они почти оказались нос к носу. – Вы врач,– сказал он. – Вы сейчас удалите пулю и приведете его в порядок, или же можете начинать копать могилу для себя и своих друзей.

– Но я не могу! Здесь нет ни инструментов, ни света, ни дезинфекции, ни обезболивающих! Я семь лет не оперировал, да я и не был сердечным хирургом вообще! Мне очень жаль. У этого мальчика нет шансов.

Пистолет Робина вновь поднялся и уперся в глотку Хьюга. Врач, который не может помочь любому, не должен жить. Вы же только небо коптите, а?

– Пожалуйста… пожалуйста. – Хьюг задыхался, глаза у него выпучились.

– Подожди минутку,– сказала Сестра. – Рана уже открыта. Все, что тебе нужно сделать, это удалить пулю.

– О, конечно! Конечно! Просто удалить пулю. – Хьюг хихикнул, почти на грани истерики. – Сестра, пуля может быть в любом месте! А чем я должен останавливать кровь? А как я должен выковыривать эту проклятую штуку оттуда – пальцами?

– У нас есть ножи – сказал ему Робин. – Мы можем прокалить их на огне. Это их очистит, верно?

– В подобных условиях не может быть такого понятия, как “чистота”! Боже мой, вы не знаете, о чем вы меня просите!

– Мы не просим, мы приказываем. Делайте, доктор.

Хьюг взглянул на Пола и Сестру в надежде на помощь, но они ничего не могли сделать. – Я не могу,– хрипло прошептал он. – Пожалуйста… Я убью его, если попытаюсь удалить пулю.

– А если не попытаетесь, то он умрет наверняка. Я здесь вождь. Когда я даю слово, я его держу. Баки подстрелили, потому что я его послал с другими остановить проходивший грузовик. Но он еще не был готов убивать кого–нибудь и не умел достаточно быстро увертываться от пуль. – Он ткнул пистолет в горло Хьюга. – А я уже готов убивать. Я делал это раньше. И сейчас я обещал Баки, что я сделаю для него все, что смогу. Так что или вы удаляете пулю, или мне придется вас убить.

Хьюг сглотнул, глаза от страха наполнились слезами. – Но столько всего… я столько всего забыл.