Конан Победитель - Джон Робертс

Тихо падал снег. Над воротами крепостной стены Конан велел соорудить для дозорного маленькую сторожевую башенку. Скорее даже навес на четырех столбах, чтобы укрываться под ним от дождя и снега. Со всех четырех сторон башенка была открытой, и отсюда можно было беспрепятственно следить за подступами к крепости.

Конан услышал чьи-то шаги на лестнице и быстро повернулся. Наверное, кому-то из его товарищей не спится, вот он и пришел скоротать время за разговорами. Как же велико было удивление Конана, когда он увидел королеву.

— Добрый вечер, государыня, — сказал он, вкладывая меч в ножны.

— Ты очень осторожный человек — обнажаешь меч, даже когда кто-то подходит со стороны двора, — сказала Альквина.

— Я потому и дожил до моих лет, что никогда не считал, что если человек подходит ко мне сзади, то он непременно мой друг, — ответил киммериец. — Кроме того, мне столько раз приходилось стоять в дозоре вне очереди, и все из-за того, что я не встречал подобающим образом военачальников, которые проверяли, не спит ли солдат на посту. Я не скоро одолел эту науку, но зато она мне очень пригодилась, когда я служил в армиях южных стран.

— А я вот просто диву даюсь, если оказывается, что дозорные не спят на посту. Приходится по ночам устраивать проверки. А как поступают начальники в южных армиях с дозорными, которые засыпают на посту?

— По-разному. Где сразу тащат на виселицу, где — ограничиваются поркой. Но я не советовал бы тебе применять такие наказания. Северные воины совсем не то, что южные.

— Мне просто не спится сегодня. — Альквина подошла к Конану и встала рядом, облокотившись на деревянную ограду. Она молча вглядывалась в очертания огромных каменных столбов, которые внушали Конану такую тревогу. — Я хотела зайти к Рерину, но он уже лег спать. Ты один не спишь во всей моей крепости.

— Что же мешает твоему сну? — спросил Конан и почувствовал, что начинает злиться. — Пир удался на славу. Я заметил, что и ты выпила пива, прямо скажем, порядочно. Парни храпят себе в доме, отсыпаются за прошлую ночь. Скотина в стойлах. Мертвецы пока что больше не показываются.

— Не смей говорить со мной насмешливым тоном! У меня есть причина для беспокойства. — Альквина снова обернулась к освещенной луной равнине: — Я чувствую, что там вдали что-то происходит. Конечно, это место совсем неподходящее, не годится тут жить. Лучше было бы обойтись обычными деревянными стенами, какие строили люди испокон веков для своей защиты.

— Теперь поздно что-то менять, не стоит из-за этого беспокоиться, — серьезно сказал Конан. Ему неприятно было говорить об этой равнине. Хватило с него и одного сражения с ледяными мертвецами. Теперь, когда их нападение было отбито, он надеялся, что больше уже не приведется иметь дело со всякой нечистью. Простой, честный бой с Тотилой — да, вот это его устроило бы. Честно сражаться с настоящими людьми настоящим оружием — тут все ясно и понятно, и не играет роли, если перевес сил у противника. — Нам надо продержаться здесь до весны. А весной пошлите меня с отрядом в горы. Я наверняка найду там место, удобное для сооружения крепости и защиты ее от врагов.

— Может быть, весной будет поздно. — Голос Альквины чуть дрожал, но не от холода. — Вероятно, мне все-таки придется пойти на союз с Одоаком.

Конан как ни отгонял эту мысль, а все-таки подумал, что бессонница королевы вызвана отсутствием достойного мужского общества. Определенно, она не выходила зимней ночью из дома ради того, чтобы побеседовать с Зиггайром или другим воином. В отличие от него, Конана, они не обладали таким богатым набором качеств, которые нравятся женщинам. Конан как раз собрался перейти от теоретических обоснований к практике, но тут его замечательный план был расстроен Рерином. Старик, кряхтя, взобрался на галерею именно в тот момент, когда Конан еще на один шаг приблизился к королеве.

— Я думала, ты уже спишь, — сказала Альквина и быстро отошла от Конана.

— Я тоже! — буркнул киммериец.

— Мне приснился зловещий сон, — объяснил Рерин. — Я совершенно убежден, что Йильма замышляет против нас что-то недоброе. И потому я решил проверить, хорошо ли несет свою службу дозорный. Тебя, госпожа, я, однако, не рассчитывал увидеть здесь.

— Похоже, эта галерея становится излюбленным местом встреч, — сказал Конан. — Но ведь мы уже несколько дней не видели в небе проклятых сорок. Почему же ты думаешь, что Йильма именно сегодня ночью выкинет какую-нибудь штуку?

— Как раз потому, что мы так давно не видели его птиц, — объяснил старик, досадливо поморщившись. — Разве у тебя не возникло подозрений из-за этого, а, юноша?

— Чем реже я вижу всяких там колдунов да волшебников, тем мне веселее, — съязвил Конан. — Это же относится и к духам, которые у них на посылках. А мне встречались и куда более опасные существа, выполнявшие задания колдунов, чем сороки. Но все равно, птицы эти, по-моему, зловредные.

— Я тоже почувствовала что-то скверное, — сказала Альквина, оставив без внимания колкости Конана. — Какие-то странные тени похитили мой сон.

— Раз уж мы заговорили о снах, — дерзко перебил ее Конан, — где, интересно, моя смена? Мне, между прочим, тоже требуется иногда несколько часов сна — со странными тенями или просто так.

— Пойдем, Рерин! — рассердившись, сказала Альквина. — Поговорим в моих покоях, не будем мешать великому герою, который так утомился.

Они спустились вниз. Конан стоял, сложив руки на груди, и мрачно смотрел им вслед.

«Глупости! Есть, в конце концов, и другие женщины. Не у одной ее матери красавица дочь», — подумал он. Век человеческий настолько короток, что на свете полным-полно печальных вдовушек, и многие из них недвусмысленно дают понять, что срочно нуждаются в утешении. Киммериец уже успел наговорить комплиментов здешним красавицам, но Альквина задела его за живое по-настоящему

Разумеется, страна ее была очень мала, однако правила королева успешно, причем всегда ее первой заботой было благосостояние подданных. До сих пор Конану очень редко встречались такие правители. Воины были преданы своей государыне, хотя она вовсе не казалась эдакой воинственной амазонкой. Но главное — Конан находил ее сказочно прекрасной, и он был глубоко уязвлен тем, что она относилась к нему так равнодушно. Понятное дело — королева, конечно же, не снизойдет до того, чтобы всерьез и надолго увлечься каким-то прожженным авантюристом, но разве она не может себе позволить небольшое приключение? А если так, то с кем же, как не с Конаном? Гордость воина была унижена.

Со стороны дома приближался огонек. Значит, королева передумала? Нет, это был Атаульф, шел с горящим факелом сменить Конана на посту. Атаульф, зевая, поднялся по лестнице и лениво потянулся. Потом воткнул факел в жаровню с углями под навесом.